Читать онлайн «Соборный двор». Страница 59

Тысячу лет назад мудрый князь Владимир выбирал между этими двумя мировоззренческими системами. Он принял христианство и отменил в стране смертную казнь. В тот раз Русь сделала выбор в пользу идеологии жизни.

В течение двух сентябрьских недель 94‑го года российские информационные агентства наряду с животрепещущими репортажами из горячих точек регулярно сообщали о ходе Каирской международной конференции, посвященной проблемам планирования семьи. В газетах замелькали статьи о пользе стерилизации и контрацепции, ТВ продемонстрировало пару фильмов, рекламирующих современные способы планирования семьи.

Повышенное внимание к системе искусственного регулирования рождаемости в стране, где численность населения неуклонно уменьшается, заставило меня отклониться от обычных сюжетов, укладывающихся в жанр религиозной публицистики, и рассказать вслух о том, что скрывается за мирным словосочетанием «планирование семьи», рассказать о движении, находящемся во власти идеологии смерти.

Согласно христианским представлениям, а также исламским и иудейским, источником, единственным распорядителем жизни является ее Создатель, и человек не вправе распоряжаться не только чужой, но и своей собственной жизнью. Это мировоззрение долго господствовало в обществе, но постепенно началось искривление общественного сознания, пик которого пришелся на XX век. Утвердилось мировоззрение, направленное на самоуничтожение человечества. Речь идет не о ядерном оружии и экологических катастрофах, но об укоренении принципиально нехристианских умонастроений, направленных против жизни как таковой. Эти умонастроения, или общественный менталитет, не зависят от политического устройства государства, не знают границ и порождают определенное отношение к жизни, порождают специфическую культуру, обозначаемую богословами как культуру смерти, однозначно противостоящую культуре жизни.

Идейным отцом современного движения, пытающегося контролировать демографические процессы, является английский экономист Томас Мальтус, написавший в 1798 году свой основополагающий труд «Essay on the Principles of Population». Согласно доктрине Мальтуса, человечеству грозит катастрофа от «абсолютного избытка людей» и несоответствия между численностью населения и количеством средств к существованию. Мальтус утверждал, что объем средств существования растет медленнее по сравнению с ростом рождаемости. Он предлагал ввести искусственное регулирование рождаемости из опасений, что на всех не хватит еды. Данная экономическая концепция, получившая впоследствии название мальтузианства, имела конкретное мировоззренческое отражение и воспринимала войны, голод, эпидемии как дар природы, как естественный демографический регулятор. Я намеренно не касаюсь экономической стороны проблемы (хотя замечу в скобках, что, коли существует перепроизводство, должен существовать и разумный способ распределения) и выделяю мировоззренческую. В мальтузианстве происходит незаметный нравственный подлог: убийство, высшая форма кражи (убить – значит забрать жизнь, тебе не принадлежащую), трактуется как благодеяние. Грех конвертируется в добродетель, причем истинный мотив – страх за собственный живот – тщательно скрывается.

Евгеника, отталкиваясь от мальтузианства, уже прямо поставила вопрос о видовом улучшении рас и селекции в мире человека. Евгенисты начали разрабатывать методы влияния на эволюцию человечества и уперлись в одну трудноразрешимую проблему: как помешать неразвитым, по их мнению, индивидуумам воспроизводить потомство?

В первой половине XX столетия усилиями двух энергичных дам: в Англии – Мэри Степс и в США – Маргарет Сангер резко активизируется движение по контролю за рождаемостью. Обе требовали ввести обязательную стерилизацию женщин, «неполноценных» с точки зрения воспроизведения потомства, и были ярыми сторонницами политики сегрегации. Они предлагали организовать специальные закрытые фермы, где изолированные от общества второсортные люди будут работать под наблюдением компетентных специалистов. В нацистской Германии евгенисты получили полную волю и на практике беспрепятственно проводили свои опыты. Они попробовали все: стерилизовали женщин и мужчин, устраивали заветные «фермы» в виде концентрационных лагерей, практиковали эвтаназию умственных и физических инвалидов.

После Второй мировой войны евгенистам пришлось на некоторое время лечь на дно и позабыть термин «регулирование рождаемости». Идея расового превосходства была дискредитирована, и контролеры рождаемости, отложив расовые теории до лучших дней, вернулись к идее перенаселения планеты и ввели в обращение новый термин «семейное планирование».

В 1951 году неутомимая Маргарет Сангер основала международную федерацию планирования семьи (МФПС) со штаб-квартирой в Лондоне. В том же году Джон Рокфеллер в США учредил Совет Населения (Population Council). Обе организации приступили к пропаганде абортов и контрацептивных технологий. Неомальтузианцы поставили перед собой грандиозную задачу по изменению фундаментальных мировоззренческих основ общества. МФПС разработала несколько программ, целью которых являлось воспитание нового отношения к сексу, семье, рождению детей. Согласно концепции современных мальтузианцев, в сексуальной активности нет нравственной составляющей, нет ни добра, ни зла. Такой подход снимает все внутренние ограничения, легализуя и фактически поощряя те варианты сексуальных контактов, которые не приводят к беременности: оральный, анальный, мастурбация и проч. Вскоре были легализованы гомосексуализм и порнография. Представления о сексе как составной части неделимой семейной жизни сознательно расшатывались. Пресловутая сексуальная революция во многом была явлением, спровоцированным мальтузианской идеологией смерти. Постепенно расширяясь, МФПС приобретала все большее влияние на международные организации, в частности ООН, и на правительства своих стран. Сегодня Международная федерация планирования семьи возглавляется англичанкой Лин Томас и объединяет около 130 национальных ассоциаций, включая российскую. Российской ассоциацией планирования семьи руководит бывший совминовский чиновник от здравоохранения Инга Ивановна Гребешева. Располагается ассоциация в здании по Вадковскому переулку, где некогда был российский Минздрав. Россия активно включается в международную кампанию по умерщвлению младенцев, благо опыт у нас имеется.

Впервые в мире аборты были легализованы коммунистами 18 ноября 1920 года именно в России. Христианский Запад уступал медленнее. Стратеги из МФПС упорно требовали законодательно на государственных уровнях закрепить объявленную ими войну будущему поколению, в первую очередь – легализовать аборт. Мало кто в России знает, что парламенты «гнилого Запада» сопротивлялись до последнего и лишь совсем недавно официально разрешили убивать материнский плод. Первой узаконила аборт в 1967 году Великобритания, недаром именно здесь располагается квартира МФПС. За ней обвально последовали: Финляндия (1970), США и Дания (1973), Франция и Швеция (1975), ФРГ и Норвегия (1976), Италия и Люксембург (1978), Голландия и Португалия (1984), Испания (1985), Бельгия (1990).

Такое массовое, промышленное избиение младенцев не снилось и царю Ироду. Беременность отныне была объявлена болезнью, а абортивные препараты – лекарствами. Более того, популярные издания сегодня убеждают женщин, что гормональные контрацептивы даже полезны, так как «обладают широким спектром благоприятных лечебно-оздоровительных эффектов». Член МФПС, главный акушер-гинеколог Петербурга Валентина Кириченко в журнале «Молодежь» (№ 2, 1994) убеждает школьников и студентов, адресатов журнала, что «при использовании гормонального контрацептива в течение одного года защитный эффект от перечисленных болезней продолжается 15 лет». Главный акушер, долг которого – родовспоможение, откровенно соблазняет молодежь не рожать детей. Для того чтобы избавить женщину от комплекса вины и чувства греха, в список неотъемлемых прав человека было кощунственно внедрено понятие «право женщины распоряжаться своим телом», то есть производить аборт или стерилизацию. Права мужчин иметь ребёнка вовсе игнорировались, усиливая их и без того повышенную безответственность за семью. Сегодня подавляющее большинство мужчин убеждены, что они не разделяют нравственной ответственности за убийство зачатого ими младенца, и предоставляют женщинам самим выкарабкиваться из «интересного положения».

Подталкивая женщин к убийству, популяризуя право женщин «распоряжаться своим телом» неомальтузианство упорно игнорирует права самих младенцев на жизнь. С правами младенца, находящегося в утробе матери, связан целый комплекс проблем. Сюда относятся эксперименты над живыми зародышами, генетические манипуляции, продажа эмбрионов.