Читать онлайн «Русские конвои». Страница 15

Это означало, по словам Черчилля, «использование таких сил, которые превышали действительное военное значение арктических конвоев». Военное значение, которое он упоминает, мы обсудим позднее, а также порассуждаем на тему, что могло произойти, если бы Адмиралтейство действовало именно так. В свете того, что мы знаем сегодня о намерениях немцев, совершенно ясно, что они не рискнули бы вступить в бой с превосходящими силами флота союзников, поэтому «Тирпиц» так и остался бы эвентуальной угрозой, зато началась бы грандиозная воздушная битва. Британская морская авиация все еще не имела современных истребителей, да и с несовременными истребителями дело обстояло плохо. Они значительно уступали в количестве и качестве самолетам Люфтваффе. В результате наши драгоценные авианосцы наверняка стали бы основной целью немцев, и часть из них могла выйти из строя на неопределенный срок, а то и вообще погибнуть. Как мы уже упоминали, гидроакустическая обстановка в этом районе была выгодна подводным лодкам, поэтому поврежденные корабли, как показывал опыт, легко становились их добычей. В целом можно сказать, что Адмиралтейство было право, отказываясь бросить вызов немцам, так как все условия складывались в пользу противника. Как писал адмирал Тови: «Создалась стратегическая ситуация, в которой все преимущества на стороне противника. Его тяжелые корабли будут действовать вблизи своего побережья при поддержке крупных сил базовой авиации. Если немцы пожелают, они смогут в качестве прикрытия развернуть завесу подводных лодок в проливах между Шпицбергеном и Норвегией. С другой стороны, наши силы прикрытия, если они войдут в эти воды, окажутся без поддержки базовой авиации, в 1000 миль от своих баз, при том, что на эсминцах уже не останется топлива для сопровождения назад поврежденных кораблей».

Дальность плавания эсминцев, как мы уже видели, была решающим фактором в этих операциях. Эсминцы приходилось дозаправлять в море, и хотя это делалось всегда, когда было возможно, постоянно сохранялся элемент неопределенности, зависящий от действий противника и погодных условий.

Адмирал Тови намеревался расстроить планы противника, приказав конвою повернуть назад, когда он окажется между островами Ян Майен и Медвежий. Конвой должен был следовать обратным курсом 12 или даже 18 часов, чтобы завлечь немецкие корабли как можно дальше на запад, где они попадут под удар английских сил. Это также могло дать шанс нашим подводным лодкам. Тови намеревался привести этот план в действие, только если будет точно известно, что противник вышел в море, а погода будет благоприятной для ведения воздушной разведки. Тови не собирался задерживать движение конвоя, если он не будет обнаружен противником. Однако Адмиралтейство не согласилось с планом главнокомандующего, хотя и признало, что в определенных обстоятельствах поворот назад может оказаться полезным. Нет никаких гарантий, что план Тови сработал бы, так как немцы выбирали время и место атаки и совсем не были обязаны загонять себя в невыгодное положение.

Когда адмирал Тови узнал, что PQ-17, как и предыдущий конвой, будет состоять из 35 судов, он предложил Первому Морскому Лорду разделить конвой на 2 части. При этом Тови подчеркнул, что по-прежнему считает большие конвои нежелательными. Во время телефонного разговора с Паундом по этому вопросу Тови впервые узнал, что Паунд предполагает распустить конвой, если тот в Баренцевом море будет атакован германской эскадрой, в составе которой окажется «Тирпиц». Приказ конвою рассеяться является стандартным ходом в морской войне, если конвой атакован вражескими кораблями, превосходящими по силе охранение. Англичане успешно использовали его, когда конвой из 37 судов, шедший в сопровождении одного вспомогательного крейсера «Джервис Бей», был посреди Атлантики атакован карманным линкором «Адмирал Шеер». Но в Баренцевом море ситуация была совершенно иной. Там транспортам просто некуда было скрыться, так как паковый лед не позволял им выйти за пределы досягаемости немецкой береговой авиации. Более того, опыт показывал, что взаимная поддержка особенно важна при отражении атак самолетов и подводных лодок. Поэтому предложение адмирала Паунда как громом поразило Тови.

Лишь накануне выхода конвоя в море Адмиралтейство выпустило инструкции, касающиеся действий сил прикрытия. В них говорилось, что к западу от острова Медвежий защищать конвой от атак немецких кораблей должны наши надводные силы. К востоку от Медвежьего эта задача возлагалась на подводные лодки. Крейсерская эскадра (ближнее прикрытие) не должна заходить восточнее острова Медвежий, если только конвою не будет угрожать нападение немецкой эскадры, с которой крейсера смогут справиться, то есть в ней не будет «Тирпица». Но в любом случае крейсера не должны заходить далее 25° восточной долготы. Следует отметить, что Адмиралтейство допускало, что «Тирпиц» может атаковать конвой к востоку от острова Медвежий. В этом случае лишь призрачная надежда, что наши подводные лодки сумеют торпедировать немецкий линкор, могла спасти конвой от уничтожения. Возникает вопрос: а следовало ли отправлять транспорты, если обстоятельства складывались так неблагоприятно? Как заметил один из адмиралов, военные корабли могли пойти на такое, поскольку их высокая скорость давала некоторую надежду увернуться от бомб и торпед. Но тихоходные неуклюжие транспорты не могли на это рассчитывать. Ответ заключается в том, что решение не останавливать отправку конвоев было принято на самом высоком политическом уровне, несмотря на протесты моряков. Поэтому Адмиралтейству оставалось лишь исполнять приказ, забыв про возражения.

В целом диспозиция флота, развернутого для защиты конвоев PQ-17 и QP-13, была такой же, как и в предыдущем случае. Непосредственное прикрытие конвоя было возложено на соединение капитана 2 ранга Дж. Э. Брума, находившегося на эсминце «Кеппел». Оно состояло из 6 эсминцев, 4 корветов, 3 тральщиков и 4 траулеров. В состав конвоя были включены 2 корабля ПВО «Паломарес» и «Позарика» и одно САМ-судно «Эмпайр Тайд», а также 2 подводные лодки. Ближнее прикрытие осуществляла эскадра контр-адмирала Л.К.Г. Гамильтона, состоящая из британских крейсеров «Лондон» (флагман) и «Норфолк» и американских крейсеров «Тускалуза» и «Уичита». Их сопровождали 3 эсминца. Дальнее прикрытие было возложено на соединение, которым командовал сам адмирал Тови. В него входили линкор «Дьюк оф Йорк» (флагман), американский линкор «Вашингтон» под флагом контр-адмирала Гиффена, авианосец «Викториес» под флагом вице-адмирала сэра Брюса Фрезера, крейсер «Нигерия» под флагом вице-адмирала Г.М. Барроу, крейсер «Камберленд» и 14 эсминцев.

Чтобы обмануть противника, в море был отправлен ложный конвой, состоящий из 5 минных заградителей и 4 угольщиков в сопровождении крейсеров «Сириус» и «Кюрасо», а также 5 эсминцев и нескольких траулеров. Он должен был изображать диверсионное соединение, которому поручена высадка десанта в южной Норвегии. Предполагалось, что этот конвой отвлечет силы противника от двух других, особенно потому, что курс соединения дальнего прикрытия был выбран так, чтобы создать у немцев впечатление, что линкоры прикрывают диверсионное соединение. Но все усилия пропали даром. Немцы даже не заметили ложный конвой.

Как уже говорилось, «Каталины» Берегового Командования были переведены в бухту Грязная в Кольском заливе. Они должны были патрулировать к востоку от острова Медвежий.

8 английских, 1 французская и 2 русские подводные лодки патрулировали в районе мыса Нордкап. Русские лодки занимали самые близкие к берегу позиции. Их зоны патрулирования должны были передвинуться на восток, когда конвой проследует мимо Нордкапа.

Наконец, Адмиралтейство проявило пророческий дар, включив в состав конвоя 3 спасательных судна — «Зафаран», «Ратлин» и «Замалек». Это были небольшие пассажирские суда водоизмещением около 1200 тонн. Каждое из них было подготовлено к спасению экипажей потопленных транспортов. Они имели на борту медицинский персонал и хорошо оборудованные лазареты, что было совершенно необходимо для спасения раненых.

Пока Адмиралтейство и главнокомандующий Флотом Метрополии согласовывали между собой меры, которые следует принять для защиты следующей пары конвоев, германское морское командование подготовило план операции «Rifsselsprung» — «Ход конем». Немцы намеревались атаковать крупными силами следующий конвой, идущий в Мурманск. В названии не было никакого подтекста, кроме типичной немецкой склонности к мелодраматизму. До сих пор атаки конвоев проводились самолетами, кораблями и подводными лодками по отдельности. Они действовали небольшими группами. Теперь немцы решили нанести массированный удар всеми силами.

Надводные корабли были сведены в две группы. В Тронхейме находилась эскадра адмирала Шнивинда в составе линкора «Тирпиц» (флагман), тяжелого крейсера «Хиппер» и 6 эсминцев. В Нарвике стояли карманные линкоры «Адмирал Шеер» и «Лютцов» и еще 6 эсминцев.