Читать онлайн «Воздушная мощь». Страница 47

Может возникнуть вопрос: если принадлежность авиации, парашютно-десантных войск и зенитных подразделений к определенному виду вооруженных сил не имеет принципиального значения, зачем же тогда предпринимать сложнейшую операцию по слиянию различных видов вооруженных сил? Действия стратегической бомбардировочной авиации США во второй мировой войне были не менее успешными, чем действия организационно самостоятельной тяжело-бомбардировочной авиации английских военно-воздушных сил. Имеет ли в таком случае значение вопрос о том, будут ли военно-воздушные силы самостоятельными, как в последнем примере, или же теоретически войдут в состав сухопутных войск, как это было с тяжело-бомбардировочной авиацией военно-воздушных сил США? Причины необходимости слияния очень просты и основательны. Если конгресс или парламент должен принять правильное решение по вопросам использования важнейших с точки зрения интересов обороны видов стратегического сырья, то вряд ли им удастся сделать это до тех пор, пока их военные советники не расстанутся с предвзятой и однобокой приверженностью к линкорам, танкам, пушкам или тяжелым бомбардировщикам. И если правительство решит, например, увеличить (или уменьшить) расходы на военно-воздушные силы, такое решение будет наилучшим образом отвечать национальным интересам государства, при условии, что за этим решением военно-морские силы не потребуют расширить программу строительства новых авианосцев, бомбардировщиков-торпедоносцев и противолодочных самолетов, сухопутные войска — увеличить количество транспортной и тактической авиации, а военно-воздушные силы — создать новые истребители и стратегические бомбардировщики. Вопросы тактики и вооружения остаются компетенцией специалистов, технических или специальных служб вооруженных сил обороны. Действенная стратегия и перспективное планирование операций требуют теснейшего взаимодействия между различными видами вооруженных сил и координации их действий.

Нетрудно доказать, что существование в настоящее время трех самостоятельных видов вооруженных сил может лишь повредить делу осуществления стратегических планов. Факт остается фактом — самостоятельные виды вооруженных сил не ладят между собою. «Могут ли армия и флот прийти к соглашению?» — писал Джеймс Форрестолл, первый министр обороны США, в 1948 году. «Не страдает ли наша оборона из-за отсутствия единства?» — кричали газетные заголовки в то время. Отсутствие единства между сухопутными войсками и военно-морскими силами Японии, несомненно, подорвало ее оборонную мощь в 1943 и 1944 годах. Даже при проектировании производства авиационного вооружения ни армия, ни флот не проявляли склонности принять стандартные образцы, хотя ни одна из сторон не могла доказать, что их собственные конструкции были более совершенными. Создание различных типов вооружения для одних и тех же целей является, безусловно, одной из острейших текущих проблем западных союзников. Военные деятели западных стран пришли в 1950 году к выводу, что национальный престиж и экономические интересы являются большими препятствиями на пути стандартизации вооружений. Но если соперничество различных видов вооруженных сил внутри страны ведет к многообразию видов вооружений, то последнее в свою очередь ведет к замедлению производственных процессов. Это имело место в Японии, когда военно-морские силы, добившись права на изготовление своих типов самолетов и вооружения, затормозили развитие сухопутной авиации. Правда, иногда случалось наоборот; бывало, что и армия становилась главным препятствием на пути развития производства. Все это порождало острую конкуренцию между видами вооруженных сил, что шло на пользу промышленникам и нередко открывало путь мошенничеству. До тех пор, пока Япония вела успешные наступательные действия, подобное соперничество не представляло серьезной опасности, но как только она перешла к обороне, а военно-морские силы и сухопутные войска были вынуждены экономнее расходовать свои ресурсы, — это соперничество и отсутствие согласованности привели к печальным последствиям. В последний год войны на Тихом океане перед военно-воздушными силами Японии стояли две основные задачи: борьба с кораблями американского флота с помощью «камикадзэ» и стратегическая оборона островов Хоккайдо и Хонсю. В этот период было крайне важно свести воедино сухопутную и морскую истребительную авиацию с целью оказания максимального сопротивления американским бомбардировщикам «Суперфортрес», а также с целью унификации системы раннего предупреждения и оборонительной тактики. Хотя тактическая обстановка благоприятствовала обороне, так как японские истребители численно и по скорости превосходили участвовавшие в налетах американские бомбардировщики, потери американцев были незначительными, а активность японских истребителей-перехватчиков — непостоянной. В конце войны в Токио одновременно существовали две абсолютно независимые группы истребительной авиации, причем перед обеими группами стояла одна и та же задача — воздушная оборона города. Этот пример показывает, насколько сильно и непреоборимо было соперничество между военно-воздушными силами армии и флота.

Подобное соперничество пагубно сказалось на производстве Германии в 1943 и 1944 годах. Одно время представители армии, флота и авиации предприняли целый ряд специальных выездов на тактические учения, аэродромы и базы подводных лодок. Во время этих посещений было организовано чествование рабочих, и офицеры службы общественных сношений видов вооруженных сил старались убедить их лучше работать, чтобы увеличить выпуск танков, самолетов и подводных лодок. Представители всех трех видов вооруженных сил нажимали на директоров заводов, что самым отрицательным образом сказывалось на общей программе очередности производства различных видов вооружения, утвержденной Главным штабом вооруженных сил. Приоритет в производстве получал обычно тот вид вооруженных сил, который имел наиболее решительных офицеров службы общественных сношений, а также наиболее энергичных и настойчивых командиров. Иногда это могло быть и оправдано, но это не было разумно с точки зрения экономической стратегии.

Ведомственная ограниченность, существующая в армии, авиации, флоте, а также наличие преимущественных прав помешали англичанам применить в 1944 году наиболее эффективную для тех условий тактику борьбы с самолетами-снарядами. Командующий войсками ПВО Ф. Пайл считал, что, если бы зенитная артиллерия была свободна вести огонь по собственному усмотрению, она оказалась бы намного эффективнее истребительной авиации, особенно если учесть применение нового дистанционного взрывателя. Но истребительная авиация английских военно-воздушных сил по традиции составляла костяк противовоздушной обороны и проблема подчинения тактики истребителей требованиям командования противовоздушной обороны оказалась исключительно трудной, что объяснялось тем, что здесь сталкивались два вида вооруженных сил: армия и военно-воздушные силы. Спустя некоторое время проблема эта была решена на началах взаимной доброй воли. Потеря времени на этот раз не привела к серьезным последствиям частично потому, что содержание взрывчатого вещества в снарядах Фау-1 и Фау-2 было умеренным и соответствовало заряду однотонной фугасной бомбы.

Медлительность в реорганизации противовоздушной обороны в атомный век чревата более серьезными последствиями. В настоящее время имеется два взаимно дополняющих друг друга средства противовоздушной обороны, применение которых должно тщательно координироваться. Речь идет об управляемых реактивных снарядах, запускаемых с самолетов, и управляемых реактивных зенитных снарядах. Уже во время второй мировой войны обстрел самолетов своей зенитной артиллерией представлял обычное явление. Лишь неточностью стрельбы можно объяснить сравнительно небольшие потери самолетов от огня своей зенитной артиллерии. С применением же управляемого зенитного оружия опасность поражения своих собственных самолетов намного увеличивается. Для того чтобы избежать ошибок и устранить соперничество между зенитной артиллерией и истребительной авиацией в вопросах опознавания и перехвата самолетов, создания радиопомех, наилучшего использования радиолокационных средств, а вернее всей электронной техники, необходимо иметь единый штаб противовоздушной обороны. В настоящий момент трудно предопределить сравнительные преимущества управляемых снарядов, запускаемых с земли и самолетов. Если заказы на производство этих снарядов распределены поровну между сухопутными войсками и военно-воздушными силами, а тактическая обстановка требует отдать предпочтение производству управляемых снарядов, запускаемых с самолетов, то и в этом случае нельзя лишать сухопутные войска их доли управляемых снарядов, несмотря на остроту потребностей в них в военно-воздушных силах. Может случиться так, что применение с самолетов радиоуправляемых крылатых бомб неожиданно потребует изменения всей оборонительной тактики. Огонь по атакующим самолетам необходимо будет открывать по крайней мере за 80 км от берега моря. В подобных случаях борьбу с самолетами противника в начальный период могут вести корабли и патрульные самолеты. Понятно, что перебросить обученных артиллеристов или специалистов электронной техники с берега на корабль или наоборот несравнимо легче, если они не привязаны долголетней службой и карьерой только к армии или только к флоту. В век разрушительных и молниеносных атомных ударов с воздуха, как никогда раньше, важно иметь гибкие силы обороны. Гибкость эта может быть наилучшим образом обеспечена при централизованном управлении. Если же в ущерб общим военным интересам силы и средства постоянно и прочно закреплены за каждым отдельным видом вооруженных сил, ни о какой гибкости не может быть и речи. В 1954 году командование вооруженных сил США утвердило план, объединяющий воедино все виды противовоздушной обороны.