Читать онлайн «Эволюция оружия. От каменной дубинки до гаубицы». Страница 42

Артиллерийская тактика начала появляться только во второй половине XVII века. Тому было две причины: тактика окружения и неподходящее оборудование. Первая, владевшая военной мыслью на протяжении почти двух тысячелетий, может быть описана как пережиток эры военных машин. Искусство осады, возродившееся в Византии после падения Рима, распространилось в цивилизованные части континентальной Европы и на Ближний Восток. Это объясняет, почему военная машина и ее особая роль продолжали существовать в Европе и почему там строились окруженные стенами города. В Англии этого не было. После ухода римлян в 436 году все следы военных машин исчезли. Поскольку саксонцы и датчане не были знакомы с этим грозным инструментом разрушения, их завоевания на острове не нарушали статус-кво. Это оружие вновь появилось в Англии благодаря норманнам, а с ним и укрепленные замки. Оборона основывалась на непреодолимости фортификационных сооружений, а не на мерах личной безопасности. В средневековых замках защитнику, спрятавшемуся за укреплениями, мало что угрожало. Если он все же получал ранение стрелой, камнем или болтом, то только по собственной неосторожности или благодаря невезению. Его самыми страшными противниками были голод и болезни, пережив которые он мог считать себя счастливым. С другой стороны, если замок сдавался, вот тогда начинались настоящие несчастья. Чтобы добиться своей цели, нападающий прибегал к использованию более мощных машин. Реакцией на это стало укрепление существующих фортификационных сооружений и строительство более мощных замков и укреплений. Столкнувшись с проблемой подавления таких центров сопротивления, командир нападающих стал использовать пушки, так же как когда-то его далекий предшественник приступил к использованию военных машин. Задача, по сути, была той же, изменились только средства переброски снарядов. Поэтому можно понять, почему тактика окружения так долго удерживала позиции и замедляла развитие пушек в течение первых трех столетий их существования.

Пригодность оборудования зависит главным образом от перевозки орудия. Пока не были усовершенствованы средства транспортировки и дороги не стали линиями связи, а не непролазными болотами (а для достижения некоторого прогресса в этой области потребовалось добрых три сотни лет), мобильность – необходимое условие успешного использования артиллерии в поле – ожидала своего часа. Первым человеком в Европе, по достоинству оценившим роль артиллерии в войне, был швед Густав Адольф. Он не только сделал шведскую армию более современной и просвещенной, но также понял, что мобильность – первоочередной фактор в эффективности артиллерии. В его время артиллерия, разделенная на осадную и полевую, была в высшей степени громоздкой и неуклюжей. Даже почти двухметровое полевое орудие весило полтонны и было установлено на тяжелый и неповоротливый лафет. Ею невозможно было пользоваться, не потратив много времени, усилий и терпения – то есть именно того, чего в горячке боя всегда не хватает. Густав Адольф, наделенный знаниями и чутьем, намного обогнал свое время, во всяком случае во всем, что касалось производства артиллерийских орудий. Его четырехфунтовая пушка была так удачно установлена, что ее могли обслуживать два человека, а перевозить – одна лошадь. Это было замечательное достижение. Орудие состояло из металлической трубы с витками проволоки, покрытой специально подготовленной кожей. Иными словами, шведский король предугадал способ производства, который стал широко применяться только в конце XIX века. Новое легкое оборудование дало шведам большие преимущества, которыми они не преминули воспользоваться в польской войне 1626 года. Идея, зародившаяся в уме Урагана Севера, с успехом была применена Мальборо в конце того же века.

Почему просветительские идеи и тактика шведского короля не были применены другими народами в это же время, остается загадкой. Да, шведские орудия были неудобными и громоздкими, а порох ненадежным, но это еще не повод цепляться за пережитки прошлого. Такую политику дальновидной никак не назовешь. Английские писатели того времени мало говорят о роли артиллерии в полевых сражениях. Они полагали, что вражеские пушки должны быть захвачены и устранены с дороги в самом начале боя, после чего сражение могло вестись по привычной схеме между конными и пешими воинами. Правда, они соглашались с тем, что пушки должны быть установлены на возвышении, потому что ядро летит вниз с большей скоростью, но при этом отмечают, что, если орудию придавался сильный угол наклона, ядра имели обыкновение выкатываться из дула.

В бою противоборствующие силы продолжали выстраиваться друг напротив друга, как игрушечные солдатики. Имеющиеся пушки были рассредоточены между пехотинцами. Схватке предшествовала артиллерийская дуэль, хотя при этом невозможно было не почувствовать, что она ведется как дань традиции, а не как средство, напрямую влияющее на исход боя. В любом случае такая дуэль часто прерывалась началом кавалерийской атаки, и пушки, оказавшиеся в гуще рукопашной схватки, бывали вынуждены замолкать. Артиллеристов обычно убивали, а орудия захватывали – не было средств для их спасения от атакующего противника и перевода на более выгодную позицию.

Однако военная мысль не стояла на месте. В Англии Кромвель и Мальборо ввели ряд новшеств, позволивших артиллерии играть более значительную роль в войне. Герцог стал первым артиллерийским командиром, лично отвечавшим за орудия, находящиеся под его началом. Он всячески развивал и совершенствовал этот метод и, использовав при Мальплаке большую батарею, наглядно продемонстрировал его преимущества. Все сражения с его участием показывают: герцог Мальборо был превосходным артиллеристом, настоящим мастером, владевшим всеми тонкостями этого искусства. По его опыту можно видеть, насколько в начале XVIII века улучшилось использование артиллерии на полях сражений. И это произошло во многом благодаря его гению. Лорд Уолсли считал, что герцог создал артиллерию как отдельный род войск и был первым командиром, понимающим ее важность. Герцог Мальборо может по праву считаться отцом тактического использования артиллерии.

Таким образом, артиллерии потребовалось 300 лет, чтобы пробудиться от сумеречной дремоты, хотя при своем пробуждении она была лишь бледной тенью своего будущего. В период, прошедший между правлением королевы Анны и серединой XIX века, артиллерийские орудия существенно усовершенствовались. Они стали пропорциональнее, легче и более меткими, хотя основной дизайн остался без изменений. После Крымской войны прогресс ускорился и стал постоянным. Появились современные методы заряжения и отката, нарезки и изготовления, а также новые устройства для наводки и независимые дальномеры. Все это, а также быстрое развитие военной науки поставило артиллерию на господствующее место, которое она занимает и сегодня.

Мой короткий обзор завершен. Какие же выводы можно сделать, памятуя, что мы подошли к исследуемой теме с современной точки зрения?

1. Человек, хотя и является разумным существом, сохранил основные инстинкты, свойственные поведению животных.

2. Человек приобретает моральные качества и боевой дух только под воздействием необходимости. Устрани эту необходимость – и человек станет ленивым, излишне терпимым, будет расточать жизненные силы впустую и его энергия постепенно превратится в инертность.

3. Человек не извлекает уроки из прошлого.

4. Удовлетворенность – похититель будущих возможностей.

5. Нации развиваются так же, как и люди: рождение, рост, реализация, пресыщение, упадок, смерть.

6. Военные организации содержат в себе семя собственного упадка.

7. Нападение – лучший способ защиты, а сохранение инициативы – основное условие победы.

8. Стратегия циклична.

9. Мир зависит от вооруженной мощи.

10. Оружие ограниченно по своей природе. Развитие может иметь место только в определенных границах.

11. Каждое оружие имеет свое «противоядие».

12. Победа обычно влечет за собой научные и архитектурные новшества.

13. Братство людей – все еще далекая цель.

Некоторые из этих выводов могут показаться пессимистичными, но изучение человеческих взаимоотношений в прошлом и настоящем доказывает, что они в основном верны. Разве человек когда-нибудь оценивал по достоинству уроки истории? Может ли он уверенно следовать новой дорогой или чаще привержен прошлым привычкам? Является ли он свободной личностью или всегда оказывается опутанным некой невидимой паутиной, заставляющей его совершать цикличные движения? Мы видим, что события римского мира, словно в зеркале, отражены в современной действительности. Аргументы те же, действия такие же, а значит, и результат легко предугадать. Это представляется неизбежным, поскольку у человека, очевидно, нет воли, чтобы отклониться от маршрута. Колесо судьбы двигается по спирали. Аналогичные условия повторяются в более высокой октаве, но реакция на них одинакова, и человек ведет себя как марионетка на веревочках. Соперничество между оружием и средствами защиты от него является бесконечным, но по мере продвижения человечества в неопределенное будущее ставки, становясь выше и опаснее, вынуждают человека превращаться в игрушку обстоятельств. Недавнее безрассудство человечества – создание систем противоракетной обороны – мероприятие, довольно долго ожидавшее своего часа. Исход очевиден. Далее, в свое время, последует система, направленная против системы противоракетной обороны. Процесс бесконечен и будет продолжаться до тех пор, пока мир не станет миром безумцев.