Читать онлайн «О Марусе Климовой и другие истории из мира интриг и интриганов». Страница 8

Потом останки Педро закопали в тайном месте. Захоронение обнаружили только в 1868 г. Останки монарха с честью перезахоронили в королевской часовне Севильи между могилами Марии де Падильи и магистра ордена Сантьяго Фадрика.

Новым королём Кастилии стал Энрике II, бывший бастард граф Энрике. Он является основателем новой династии кастильских монархов – Трастамара. Эта династия правила в Кастилии до 1555 г. Её представители католическая чета Изабелла и Фердинанд V подготовили все условия для образования единого королевства Испания. Провозгласил же новое королевство их правнук Филипп II, уже второй на трастамарском престоле представитель династии Габсбургов. Благодаря династической политике короля Фердинанда V кровь династии Трастамара сегодня течёт в жилах практически всех монархических семей Европы, есть она и у потомков династии Романовых.

Убийство короля Педро I Кастильского. Художник А. Монтеро-и-Валво

Иоанн III свергает татарское иго, разорвав изображение хана и приказав умертвить послов. Художник Н.С. Шустов

Со времени могущественного митрополита Алексия Бяконта и его младшего сподвижника игумена Сергия Радонежского, с одной стороны, и великого князя Московского Димитрия Донского, с другой стороны, на Руси началось противостояние церковной и светской властей. Православные иерархи были не прочь сделать Московское княжество теократическим государством наподобие Папской области в Италии, но великие князья оказывали им успешное противление и в свою очередь намеревались подчинить православных иерархов светской власти. Противостояние это перешло и в Российское царство, что ярко проявилось в отношениях царя Ивана IV Грозного с русскими митрополитами или в трагическом неприятии патриарха Никона царём Алексеем Михайловичем. А завершилось оно при Петре I, который без особых церемоний в феврале 1721 г. заменил патриаршество бюрократическим учреждением – Священным Правительствующим Синодом.

За триста пятьдесят лет противостояния (то затихавшего, то вспыхивавшего вновь – всё зависело от силы личности, оказывавшейся в центре событий) набралось достаточное число высокопоставленных жертв его. Среди них особо выделяется митрополит Зосима Брадатый, человек мягкий душой, добрый, никогда ни на что особо не претендовавший, но волею своих монашествующих врагов объявленный чуть ли не вождём второй[14] и самой неизвестной ереси в истории средневековой Руси – ереси жидовствующих. А ведь он и есть тот духовный писатель, благодаря трудам которого начала формироваться основополагающая идея русской цивилизации «Москва – Третий Рим, а четвёртому не бывать».

О жизни Зосимы до его возведения в сан архимандрита Симонова монастыря сведений нет. Мы можем лишь кое-что додумывать по отрывочным записям в летописях. Так, высказывается предположение, что Зосима был младшим родственником дьяка[15] Стефана Брадатого. Поскольку Стефан служил великому князю Московскому Василию II Тёмному, был в добрых отношениях с великой княгиней Марией Ярославной и её любимым сыном будущим великим князем Иваном III, становится понятным доверие, с которым последний относился к своему ровеснику Зосиме. Более того, вполне возможно, что до монастырского пострижения Зосима сам служил дьяком Ивана III[16].

В сентябре 1485 г. Зосима сделал небывалый карьерный прыжок – был поставлен архимандритом ставропигиального[17] Симонова Нового московского монастыря в честь Успения Пресвятой Богородицы. Это был один из самых высоких постов в русской церковной иерархии. К тому же Симонов монастырь был единственным в княжестве, монахи которого подлежали суду только великого князя, и церковные власти могли дотянуться до них, лишь пожаловавшись Ивану III.

Подобное назначение стало возможным и по причине высокого доверия, которое великий князь оказывал своему подручному, и по причине чрезвычайно конфликтной обстановки при великокняжеском дворе после славного стояния на Угре в 1480 г. и обретения политической независимости Московского княжества от Орды.

Конфликт первый.

Ещё весной 1467 г. скончалась первая жена Ивана III великая княгиня Мария Борисовна Тверская. Она оставила супругу единственного сына и наследника Ивана Ивановича Молодого. Погоревав по Марии, умершей в неполные двадцать пять лет[18], поздней осенью 1472 г. великий князь венчался с новой женой – греческой царевной Софьей Палеолог. По условиям предварительного договора дети от этого брака не могли претендовать на московский престол.

Всего Софья родила пятерых сыновей и четырёх дочерей. Но более всего душа её болела за судьбу старшего сына Василия (родился в марте 1479 г.) и мириться с условиями договора великая княгиня не собиралась. Надежды её стали быстро таять, когда Иван Молодой женился в январе 1483 г. на Елене Волошанке, дочери молдавского господаря Стефана III Великого[19]. Осенью того же года у молодой четы родился сын Дмитрий Внук. Сдаваться Софья Палеолог не собиралась – она повела при дворе тайную борьбу за устранение препятствий её сыну на пути к московскому престолу. Видимо, в этом ей активно помогали некоторые церковные иерархи. А противостояло ближнее окружение великого князя – сторонники Ивана Молодого.

Конфликт второй.

Весной 1473 г. митрополитом Московским и всея Руси собор русских архиереев при участии великого князя и его братьев – удельных князей Андрея Углицкого и Бориса Волоцкого избрал коломенского епископа Геронтия.

В 1479 г. венецианский архитектор Аристотель Фиораванти завершил строительство в московском кремле Успенского собора. В августе того же года митрополит Геронтий совершил чин торжественного освящения собора. В тот день и случился маленький скандал с большими последствиями.

Святитель Геронтий, митрополит Московский. Икона XVII в.

Ритуал освящения сопровождался крёстным ходом. Прямо по средине процессии недруги митрополита – духовник великого князя архиепископ Вассиан Рыло и архимандрит московского Чудова монастыря Геннадий Гонзов указали Ивану на то, что Геронтий ведёт крёстный ход вокруг собора противусолонь (против хода солнца, для современного человека – против хода часовой стрелки, т. е. лицом на встречу солнцу), а следовало вести его посолонь (по ходу солнца, для современного человека – по ходу часовой стрелки, т. е. идти вместе с солнцем). Иван остановил ход и приказал Геронтию вести народ в обратную сторону. Митрополит отказался, ссылаясь на русскую и византийскую традицию, которую подтвердили присутствовавшие при споре паломники, только вернувшиеся с Афона. На доказательства верующих Иван III мог ответить только великокняжеской волей, но осерчал он при этом крепко. Заявив Геронтию, что из-за таких ошибок архиереев гнев Божий приходит на Русскую землю, Иван запретил митрополиту впредь освящать вновь построенные храмы Москвы.

Ссору временно прервало стояние на Угре. Но едва монголо-татарская опасность миновала, как раздор вспыхнул с новой силой. Ведь в городе велось большое строительство, а митрополиту запрещалось освящать новые храмы. Не помог даже состоявшийся в 1481 г. архиерейский собор, который поддержал Геронтия. Фактически архиереи в очередной раз подняли вопрос: кто главнее на Руси – великий князь или митрополит? И решили его в пользу митрополита. Конечно же Иван даже слышать не желал о постановлениях церковников.

Тогда Геронтий неожиданно удалился за город в Симонов монастырь и предупредил Ивана III, что оставит кафедру, если великий князь не «побьёт ему челом» и не перестанет принуждать его к хождению посолонь. Поскольку и в этот раз на сторону митрополита встали почти все архиереи, пришлось великому князю смириться и отступить – он послал к Геронтию на переговоры Ивана Молодого. Однако митрополит отказался вернуться, пока к нему не явится на поклон сам великий князь. Скрепя сердце Иван III пошёл на унижение ради мира в княжестве – он прибыл в Симонов монастырь, извинился и уговорил Геронтия вернуться, обещая впредь «по сыновнему» слушаться его[20].

Возвратившись в Москву митрополит задумал месть своим противникам. Первым ему подвернулся архимандрит Геннадий. В крещенский сочельник 1483 г. он разрешил монахам Чудова монастыря пить воду. Геронтий обвинил архимандрита в осквернении священной воды и добился от Ивана III выдачи преступника. Геннадия заковали в кандалы и бросили в ледник. Великий князь с трудом добился его освобождения, но сам затаил обиду.

1 ноября 1483 г. захворавший Геронтий уехал на излечение в любезный его сердцу Симонов монастырь. С собою он прихватил символ власти – митрополичий посох и ризницу – митрополичьи одеяния, церковную утварь и драгоценные каменья. Без всех этих ритуальных предметов более никто не мог занять московскую митрополичью кафедру. Видимо, Геронтий рассчитывал таким образом принудить Ивана III вновь явиться к нему на поклон.