Читать онлайн «Полное собрание сочинений. Том 8. Мир за нашим окном». Страница 43

Продолжение разговора о лебедях не очень веселое. Наши читатели помнят историю с доверчивым белым лебедем Борькой. Борька стал жертвой разгулявшихся лоботрясов. Птице свернули шею и «понесли жарить». Недавно история повторилась. На этот раз шею свернули черному австралийскому лебедю. Вот как об этом записано в документах. Показания капитана милиции Валентина Лаухина: «Вечером, в 23 часа 15 минут, я заметил у пруда, вблизи Мичуринского проспекта, мужчину. Он нес что-то черное. Я подошел. Оказалось, он нес за шею черного лебедя. Ноги лебедя волочились по земле. Я спросил: где взяли птицу, куда несете? Ответ был таким: «У пруда, но не подумайте, что украл…» Я взял лебедя в руки. Тело птицы было еще горячим. По документам задержанный значился Бутовым Леонидом Петровичем». А вот рассказ в милиции самого Леонида Петровича: «Я с товарищами по работе выпил две бутылки перцовки, потом выпили две бутылки вина на троих. Смотрели футбол. Потом я как-то очутился у пруда. У берега плавала птица. Я подумал, что она съедобная, и схватил ее за шею. Уже в отделении милиции узнал, что это был лебедь».

Деяния Бутова Леонида Петровича не оставлены без внимания. Дело о черном лебеде сейчас в суде, а виновника взяли под стражу.

Захотелось взглянуть на «охотника за лебедями», и позавчера вместе со следователем я побывал в Бутырской тюрьме. Признаюсь, что ожидал увидеть низколобого неандертальца. Нет. Из камеры привели интеллигентного вида парня в опрятной одежде. Кто бы, вы думали, этот парень? Инженер аэропорта «Домодедово». Комсомолец. Жена у парня тоже инженер, мать – учительница. Сознает ли инженер Бутов свою вину? Сознает. Но хочется инженеру, чтобы поступок его рассмотрели как «кражу по пьянке», ну все равно как украл бы в деревне гуся. Поначалу обвинение именно так и звучало. Но суд вернул дело, указав, что в данном случае налицо не просто «нелепая кража», но хулиганство. И такой взгляд, несомненно, следует поддержать. Убить лебедя даже в дикой природе – дело сейчас наказуемое. Убить же птицу почти ручную, птицу, которая была украшением города, – это все равно что спилить, например, дерево на центральной городской улице или выломать камень из храма на Красной площади. Не желая никоим образом повлиять на решение суда по этому делу, все же надо твердо сказать: пьяная выходка Бутова – это хулиганское покушение на моральные и эстетические ценности. И виновный, в назидание другим, должен понести наказание.

Есть у этой истории и еще одна немаловажная сторона. В последнее время частыми стали истязания животных. На столе у меня гора писем с пометкой жестокость. Нет возможности перечислить всего, что сообщается в этих письмах. «Мальчишки во дворе зажарили на вертеле живую кошку». «На глазах у детей взрослый человек забил железным прутом собаку». «Школьники, забавляясь, связывали голубям лапы и отпускали птиц, обрекая их на мучительную гибель».

В какой-то мере жестокость свойственна детям. Необходимо внимательное воспитание, чтобы ребенок научился понимать ценность всего живого, чтобы у него появилось чувство сострадания и бережное отношение ко всему, что слабее его. Но этой стороной воспитания часто пренебрегают. «Подумаешь, котенка убил, – оправдывает своего сына один из родителей, – кошка есть кошка. Я сам, помню, топил котят». Этот отец даже не догадывается, какому семени дает прорасти в характере сына. Сейчас мальчишка пришиб воробья, завтра пристукнул котенка, а там, глядишь, свернет шею лебедю, по пьянке пырнет ножом человека. И будут думать родители: где же недоглядели, откуда у сына такое в характере? А вот отсюда: с момента, когда связал голубю лапки, наблюдал, как корчится на огне кошка… Человек, жестокий к животным, неизбежно будет жестоким и к людям. А это очень горький плод для родителей и для общества. Представьте, каково сегодня прочесть газету учительнице, матери Леонида Бутова.

Окно в природу

На космодроме, под окнами гостиницы, где жили ожидавшие старта космонавты, я обнаружил гнездо ежихи. В траве у камешка на мягкой подстилке лежали пять розовых малышей. Все пять уместились у меня на ладони. Я вынес находку во двор. Два десятка людей – космонавты, ракетчики, медики – с любопытством детей склонились над картузом, где копошились ежата.

Ежата были беспомощны и малы (для снимка я положил ежонка рядом со спичечным коробком), но ни с каким существом ежат спутать было уже нельзя – каждый имел колючки, неотвердевшие, беловатые, они слегка гнулись под пальцами…

– Как же они родятся? – сказал пожилой уже медик, с которым мы водворяли ежат в гнездо.

Я не мог ответить тогда на вопрос. А совсем недавно услышал рассказ человека, наблюдавшего появление ежат на свет. «Они были с пуговицу от пальто. Но можно было уже различить лапки и уши. Голые, но спина у каждого в пупырышках. Через час примерно пупырышки полопались и появились иголки, мягкие, полупрозрачные… Мы внимательно наблюдали за ростом ежат. Через сорок дней иголки отвердели настолько, что о них можно было уже уколоться. С этого времени ежата отваживались путешествовать вблизи от гнезда…»

Появляясь на свет, не все животные одинаково подготовлены к жизни. Понаблюдайте весной за каким-нибудь птичьим гнездом. В нем лежат беспомощные голые существа. Просить и хватать огромным ртом пищу – единственное, что они могут. Но вот другое гнездо. На яйцах – домашняя курица. Появился первый цыпленок. Обсохнув, он уже на ногах, бегает, способен различать пищу, спешит на призыв матери. В природе у куриных птиц (глухарей, фазанов, тетеревов) птенцы с момента появления уже готовы встретить невзгоды жизни – по сигналу опасности бросаются врассыпную, затаиваются.

То же самое наблюдаем у птиц водоплавающих. Утята в день вылупления из яиц уже спускаются из гнезда в воду, плавают и ныряют, находят пищу. Правда, силенок у малышей немного – быстро могут устать и продрогнуть. Но мать тут, рядом. Она уведет их в укрытие. А у гоголей, если нет вблизи кочки, где можно обогреться и отдохнуть, мать ныряет под сбившихся в кучу утят, и они, как на палубе парохода, отдыхают у нее на спине. Таким же образом спасает выводок чомга. С первых дней готовы к суровой жизни и лебедята. Но если устал, продрог – на спину к маме!

В мире крупных животных та же картина. Одни родятся совершенно беспомощными, другие – в первый день уже на ногах. Вспомним котят и щенят. Слепы и беззащитны! То же самое и у хищников в дикой природе. Медвежата, тигрята, волчата, лисята, львята первое время способны находить лишь соски матери. Их беззащитность охраняют клыки и когти родителей.

Ну, а как обстоит дело у тех, кого в жизни спасают ноги? Тут новорожденный с первых часов готов к испытаниям. В Африке мы наблюдали появление на свет зебренка. Он лежал у ног матери мокрый и жалкий, но таращил уже глазенки и прядал ушами. Мать лизала его, другие зебрихи подходили обнюхать. Часа через три мы вернулись к этому месту. Вся группа из двенадцати зебр спокойно паслась, а зебренок вприпрыжку носился около матери… Жеребята, телята, оленята, козлята, косули и антилопы с первых дней жизни уже на ногах. Многие из детенышей диких копытных проявляют поразительную выносливость, проходя вместе со взрослыми внушительные расстояния, в большом стаде узнают свою мать, умеют искусно прятаться при опасности.

Пожалуй, самым беспомощным является к жизни кенгуренок. Из Австралии я получил снимок: новорожденный сфотографирован в столовой ложке, занимая в ней самое донышко. Это почти эмбрион, жизнь его продолжается в сумке, на животе матери, и проходит немало времени, прежде чем так вот осмысленно кенгуренок глянет на мир из убежища.

А есть животные, которые родителей и не знают. Увидев свет, они сразу предоставлены самим себе. Спасайся, добывай пищу – все сам. К таким животным относятся почти все змеи (исключение составляет питон, который теплом своего тела согревает кладку яиц, а когда появляются дети, некоторое время их охраняет). Самим себе с минуты рождения предоставлены крокодилы и черепахи. На снимках, взятых из журнала «Tier» (редактор – профессор Гржимек), мы видим моменты появления из яиц черепахи и крокодильчика. Обратите внимание: уже на пороге жизни виден характер животных. Смело шагнул в этот мир зубастый хищник, и осторожно, одним глазком, глядит из яйца на мир черепаха.

Окно в природу

Случай необычайный: в Москве, в черте города, жили два волка. Представьте: непрерывный поток людей, городской транспорт, от которого иногда даже кошке трудно спастись, море огней, шум, и тут, среди огромных каменных зданий, – волки! В это трудно поверить, но вчера я своими глазами видел две шкуры. Волки! Не старые, выводка этого года (на охотничьем языке – «прибылые»). Я застал момент, когда десять охотников горячо обсуждали перипетии облавы.