Читать онлайн «Истоки и уроки Великой Победы. Книга I. Истоки Великой Победы». Страница 13

Вступившая в Первую мировую войну с благородными целями защиты братского сербского народа и освобождения Константинополя – исторического центра нашей православной религии, захваченного турками в 1453 году, Россия, по недомыслию ее царя, быстро стала разменной картой Антанты, а русские солдаты – пушечным мясом в этой кровавой бойне.

В этой войне дело было поставлено так, что Россия все время должна спасать так называемых союзников, даже если у нее для этого не было ни сил, ни средств, – тогда расплачивались душами своих солдат.

Известно, что начало Первой мировой войны для Франции сложилось крайне неудачно. Войска Германии, осуществляя идеи «молниеносного» немецкого наступления покойного (в 1913 г.) начальника германского генштаба А. Шлиффена, утром 4 августа 1914 года вошли в Бельгию, выиграв пограничное сражение, и к началу сентября были уже в сорока километрах от Парижа. На равнине между Верденом и Парижем, в районе реки Марна, должна состояться решающая битва, определяющая судьбу Франции.

Чтобы остановить наступление немцев на Западе и спасти Париж, русский царь в августе 1914 года преждевременно, не обеспечив фланги, двинул свои войска в Восточную Пруссию. 17 августа 1-я, а 20 августа 2-я русские армии перешли в наступление.

Первое крупное сражение произошло в районе Гумбиннена. В этом сражении русские войска нанесли серьезное поражение 8-й немецкой армии и вынудили ее к отступлению. Немецким войскам в Восточной Пруссии грозило окружение и еще более крупное поражение, вплоть до полного уничтожения. Однако командующий 1-й русской армии генерал П. К. Ренненкампф вместо стремительного преследования недобитого противника решил отдохнуть после победы у Гумбиеннена. Два дня было потеряно. Хотя это и спасло немцев от полного поражения на Востоке, однако общее положение на данном участке фронта для них складывалось критическое – надо было спасать Берлин. И понятно, что немцам было уже не до Парижа.

В условиях русского наступления на Кенигсберг немецкие генералы вынуждены были приостановить наступление на Западе, перебросить основные силы на Восток и нанести внезапный удар по русской армии.

Пользуясь медлительностью русских, немцы сумели беспрепятственно перегруппировать свои силы и нанести внезапный удар по левому флагу 2-й русской армии генерала А. В. Самсонова, имевшей в своем составе 10 пехотных и 3 кавалерийские дивизии. На этом участке фронта соотношение сил резко изменилось в пользу немцев. В результате чего уже в самом начале войны у Мазурских озер был окружен и уничтожен цвет русской армии: 30 тысяч русских солдат было убито, а 130 тысяч попало в плен.

Сосед погибающей армии Самсонова, командующий 1-й русской Неманской армией Ренненкампф ничего не сделал для того, чтобы совместно если не разгромить немцев, то хотя бы предотвратить окружение 2-й русской армии.

К 30 августа окруженная армия А. В. Самсонова, еще три дня назад насчитывающая четверть миллиона элитных войск, была разбита. Командующий армией генерал Самсонов, потрясенный гибелью своих подчиненных, застрелился.

Кстати, мой дядя, Седых Павел Павлович – солдат этой армии, один из немногих, кому удалось выйти из окружения с тяжелым ранением. Затем он оказался в Петрограде, в госпитале, который находился в Новодевичьем монастыре. После лечения он еще длительное время оставался в составе столичного гарнизона, поэтому многое видел и многих слушал на митингах, включая самого «демона революции» Л. Троцкого. Мой дядя также подтверждал высокое мастерство этого деятеля в части произношения речей.

Итак, преждевременное наступление русской армии закончилось крупной неудачей. Кроме потери большого числа военнослужащих в Германию отправились 60 поездов с трофеями. Вот во что обошелся нам Париж и пресловутая солидарность с Западом, и это практически только за один первый месяц войны, а сколько таких месяцев еще было впереди!

Недальновидность царских министров привела к тому, что Россия оказалась неподготовленной к длительной войне, особенно в военно-техническом отношении, за что ее солдаты расплачивались кровью. Слабо вооруженные, голодные и холодные, они переносили все тяготы и лишения этой непонятной им войны.

В качестве подтверждения изложенного приведем небольшой отрывок из мемуаров генерала Деникина, описывающий положение русской армии на румынском фронте зимою 1916/17 года:

«Готовились к зимнему наступлению, которое вызывало совершенно отрицательное отношение к себе у всего командного состава нашей 4-й армии; употребляли все усилия, чтобы ослабить до некоторой хотя бы степени ту ужасную хозяйственную разруху, которую создали нам румынские пути сообщения. Где-то в Новороссии на нашей базе всего было достаточно, но до нас ничего не доходило. Лошади дохли от бескормицы, люди мерзли без сапог и теплого белья и заболевали тысячами; из нетопленных румынских вагонов, не приспособленных под больных и раненых, вынимали окоченелые трупы и складывали, как дрова, на станционных платформах. Молва катилась, преувеличивая отдельные эпизоды, волновала, искала виновных…Местами, в особенности на фронте 9-й армии, на высоких горах, в жесткую стужу, в холодных землянках по неделям жили на позициях люди – замерзшие, полуголодные…»

К февралю 1917 года потери русской армии составляли 2 миллиона погибших.

Нетрудно себе представить степень возмущения солдат, когда они, закаленные на войне бойцы, попадали по причине ранения, как упомянутый выше мой дядя, или по замене в столицу империи, где после окопной грязи и вшей они видели неимоверную роскошь: дворцы царедворцев, витрины дорогих магазинов, сверкающие огнями театры и рестораны. Где называющие себя отцами отечества чиновники вместе с ворюгами и спекулянтами, разбогатевшими на войне – на их горе, ели ананасы и жевали рябчиков, запивая шампанским. После такой наглядной агитации все речи о необходимости сражаться до конца за веру, царя и отечество, за Константинополь воспринимались как вершина демагогии и цинизма. Не лучше вели себя и церковные иерархи. Для них всякая власть – от Бога, даже в том случае, если во главе ее будет сам дьявол. Своим извечным безразличием к бедам народа они породили такое же ответное безразличие к судьбам этих же иерархов и Церкви в целом.

В этих условиях военный гарнизон Петрограда разлагался, дисциплина военнослужащих падала, при этом те, кто должен защищать Отечество, становились, в своей массе, безразличны к нему, а часть из них – даже агрессивными к начальникам, представляющим такое загнившее отечество.

В то же время дела для России на фронтах Первой мировой войны шли далеко не лучшим образом. Царский генералитет явно не справлялся со своими обязанностями. Тогда царь, из лучших побуждений, решил взять на себя личную ответственность за русскую армию в тяжелый период ее неудач и отступления – возложил на себя обязанности Верховного Главнокомандующего. По этому случаю 23 августа 1915 года был издан соответствующий указ, в котором после официального текста государь собственноручно приписал: «С твердой верою в милость Божию и непоколебимой уверенностью в конечной победе будем исполнять святой долг защиты Родины до конца и не посрамим земли Русской».

Сказано очень правильно, но желания нашего православного царя сильно расходились с его возможностями. Воистину, здесь как нигде уместно напомнить изречение: «Благими намерениями устлана дорога в ад».

Фактически в командование вооруженными силами России вступил начальник штаба Ставки генерал Алексеев М. В., который в военном и политическом отношении сам был большой посредственностью.

С этого момента Николай II практически все время находился в Ставке, в Могилеве, оставив на откуп управление страной своим недалеким и вороватым министрам. Бесконтрольность за должностными лицами империи не могла не сказаться самым отрицательным образом на положении России. Война вызвала небывалое напряжение российской экономики, особенно транспорта. К средине января 1917 года русская армия удерживала на своем фронте 187 вражеских дивизий, т. е. 49 % всех сил противника, действующих на европейских и азиатских фронтах.

Военные расходы России составили в 1914 г. – 1655 млн. руб., в 1915 г. – 8818 млн руб., в 1916 г. – 14573 млн руб. Всю тяжесть войны царедворцы вместе с капиталистами и помещиками, естественно, старались переложить на трудящихся, рабочих и крестьян. Положение народа с каждым днем войны ухудшалось, что не могло не вызвать возмущения как на фронте, так и в тылу России.

Вместе с тем для победы России над ее врагами требовались величайшее напряжение армии и тыла, высокое самосознание, духовное единство и готовность к самопожертвованию каждого защитника отечества. Однако социальная несправедливость, помещичья и буржуазная мораль, как ржавчина железо, столетиями разъедали русское общество. Социальной справедливости нигде в мире не было, но в царской России эта несправедливость существовала особенно выпукло.