Читать онлайн «Поражение на западе. Разгром гитлеровских войск на Западном фронте». Страница 76

Стремительность выполнения второй фазы союзного плана показывает, как ослабли к тому времени немцы. Освобождение Рейхсвальда заняло чуть больше месяца, но за этот месяц вермахт потерял последние войска, способные серьезно противостоять западным союзникам. Разгром 1-й парашютно-десантной и 15-й армий к северу от Рура знаменовал кончину немецких резервов на западе. Как и в сражении за Кан в Нормандии, лучшие войска Рундштедта, отведенные на север к Рейхсвальду навстречу британским армиям Монтгомери, были разбиты. Теперь немецкие пехотные дивизии, оборонявшие Кельн, лишились бронетанковых резервов и стали легкой добычей для американцев.

Осуществляя второй бросок к Рейну, союзники измотали еще двадцать пять немецких дивизий, входивших в основном в 5-ю танковую и 7-ю армии, которые защищали сектор фронта от Кельна до реки Мозель. Эти дивизии получили такой же приказ, как и Шлемм: держаться и не отступать ни при каких обстоятельствах. Однако, не обладая боевым духом личного состава 1-й парашютно-десантной армии и защищая более протяженную линию фронта, они потерпели поражение гораздо быстрее, чем их товарищи к северу от Рура.

Как и в Рейхсвальде, разрешение на отступление к Рейну пришло слишком поздно. Фронт обрушился под натиском американских танковых колонн. То, что случилось с 5-й парашютно-десантной дивизией, типично для всех немецких войск, дислоцированных севернее Мозеля. Рассказывает генерал-майор Людвиг Хайльман:

«Согласно последнему приказу, полученному из штаба корпуса, я должен был организовать оборонный рубеж километрах в тридцати к западу от Кобленца. Однако из-за быстрого продвижения союзников с юга сделать это не представлялось возможным. Был выбран альтернативный рубеж, но повсюду царил такой хаос, что мы не смогли занять его. В конце концов каждая часть была вынуждена самостоятельно пробиваться к Рейну. Когда первые мои соединения подошли к реке, паромы уже были уничтожены, а от маленьких десантных судов пользы мало. Большинство дорог к Рейну было заблокировано, и я попытался прорваться на восток пешком. Выбившись из сил, я остановился отдохнуть на местной ферме, но был захвачен в плен американским патрулем. Не думаю, что больше пятисот моих солдат сумели добраться до восточного берега Рейна».

В этой операции также принимал участие толстый, болтливый генерал-лейтенант Рихард Шимпф, попавший в руки американцев западнее Бонна. Последние дни своей службы в вермахте Шимпф вспоминал с особой горечью. «Я вполне успел бы форсировать Рейн, – объявил он, попав в плен, – но я медлил из-за приказа моего командующего корпусом генерала Пухлера. Он настаивал на том, чтобы я остался со своей дивизией и дал спастись другим формированиям. Если вермахт считает, что располагает опытными генералами и офицерами Генерального штаба, не буду спорить. Но в этой неразберихе виноваты Пухлер и Модель. Они любители, а не профессионалы».

Поскольку войны ведутся людьми, а люди склонны совершать ошибки, ни один стратег не может гарантировать точности своих предсказаний. Судьба или, если хотите, человеческий фактор вполне может расстроить лучшие расчеты самых ученых стратегов. 7 марта судьба приложила руку к борьбе Германии. Маленький танковый авангард 9-й американской танковой дивизии вышел на гребень холма, господствовавшего над Ремагеном, и в изумлении замер, увидев внизу неповрежденный железнодорожный мост Людендорфа через Рейн. С решимостью и отвагой людей, которые сами пишут историю, взвод американцев ворвался в город и пробился к мосту. В этот момент два взорвавшихся заряда сотрясли восточный пролет моста, но железнодорожные пути чудом уцелели. Американские пехотинцы устремились на мост, а саперы быстро перерезали все провода, попавшиеся им на пути. В четыре часа дня 1-я американская армия форсировала Рейн!

В истории немецких солдат, которым поручили уничтожить железнодорожный мост Людендорфа, перемешались некомпетентность, хаос и растерянность, присущие большинству военных операций немцев в последние месяцы войны. Взорвать мост до прихода американцев должен был особый саперный полк, но, как и в случае с генералом Шлеммом в Рейхсвальде, нельзя было взрывать мост слишком рано, чтобы не отрезать последнюю дорогу отступающим немецким частям. В Кельне мост, подготовленный к разрушению, сдетонировал на падавшие по соседству авиабомбы и взорвался слишком рано. В результате крупное немецкое формирование оказалось в капкане на западном берегу реки и попало в плен. После этого был отдан приказ: не закладывать взрывчатку в мосты до последнего момента.

7 марта командир саперов, отвечавший за взрыв моста, отсутствовал и его заменял майор Шеллер. Когда, наконец, решили, что мост пора готовить к взрыву, вдруг обнаружилось, что под рукой нет подходящих зарядов. Предприняли отчаянные попытки усилить имеющиеся заряды, но взрыв оказался слишком слабым.

Даже услышав пулеметные очереди в Ремагене, Шеллер подумал, что взрывать мост еще не время. Хотя здесь предвидели появление американской пехоты, но танков не ждали: все подходы к мосту были заминированы и заблокированы. Когда на противоположном берегу появились изрыгающие огонь «шерманы», ситуация уже вышла из-под контроля. Снаряды перерезали провода, ведущие к подрывным зарядам, и пригвоздили к земле немецких саперов. Заряды, взорвавшиеся в последнюю минуту, не смогли серьезно повредить мост, и ошеломленные немцы беспомощно смотрели, как через Рейн мчатся американские танки.

Когда новости о захвате моста Людендорфа дошли до верховного главнокомандующего союзников, он, не колеблясь, решил развить успех. «Мы не планировали вести главное наступление на восток через мост в Ремагене, – говорится в докладе генерала Эйзенхауэра, – но я решил немедленно изменить план, чтобы не упустить счастливый случай... Когда генерал Брэдли позвонил мне с докладом, я приказал ему перебросить на противоположный берег не менее пяти дивизий».

Немцы отреагировали гораздо медленнее. В этом секторе на восточном берегу они располагали лишь несколькими местными зенитными частями и саперным полком численностью около тысячи человек. Ни одна из этих частей не имела ни боевой техники, ни противотанкового оружия для эффективной контратаки. Пехотные дивизии регулярной армии, в течение трех дней отходившие через мост, отправились в леса восточнее Ремагена на реорганизацию и пополнение. Связь на правом берегу Рейна была очень плохой, и новости о прорыве американцев не сразу достигли высшего начальства. В результате 7-го и в светлое время 8 марта сопротивление американцам пытались оказать разные группы, которые наскребли из вышедших из окружения войск. Только в сумерках 8 марта, почти через тридцать два часа после форсирования Рейна, американцы обнаружили 11-ю танковую дивизию, отступившую через Рейн близ Кельна и теперь спешившую на юг. Но, как уже часто случалось, было слишком поздно.

Победить в гонке к Ремагену у немцев не было ни одного шанса. Союзники неумолимо наращивали силы, и даже крушение моста Людендорфа 17 марта не повлияло на скорость их наступления. Немцы, как вошло у них в вынужденную привычку, бросали войска в бой частями. Хотя за десять дней на расширение плацдарма они бросили части почти десяти дивизий, включая три танковые, людей и вооружения хватило лишь на легкое раздражение решительно настроенных американцев. Затем в бесплодной попытке остановить наступление союзников немцы ослабили свою оборону вдоль Рейна севернее и южнее Ремагена, что привело к катастрофическому результату в решающей битве за Рейн. «Это расстроило все наши планы по длительной обороне Рейна, – заявил Геринг. – Оборона Рейна между Майнцем и Мангемом ослабла из-за того, что резервы были брошены к плацдарму в Ремагене. Это был страшный удар для Гитлера».

Вскоре ситуация стала еще хуже. 15 марта союзники начали третью фазу плана по очищению от противника левого берега Рейна. Как и в предыдущем случае, маневр координированно осуществлялся 3-й американской армией, наступавшей на юг с Мозельских плацдармов, и 7-й американской армией, продвигавшейся на север из Саара между Саарбрюккеном и Хагенау. На пути американцев широкой дугой между реками Мозель и Саар стояли 7-я и 1-я немецкие армии. Они состояли из двадцати шести дивизий: две из них танковые, а остальные главным образом недавно сформированные фольксгренадерские. Укрывшись в бункерах линии Зигфрида, эти формирования надеялись выполнить приказ Гитлера: удержать левый берег Рейна. Однако в этом самом коротком и катастрофическом для немцев сражении на западе огромное количество немецких солдат попало в плен, словно только и дожидалось этого момента. Немцы полагали, что 3-я американская армия продолжит форсирование Рейна в Ремагене, и ждали атаки с ремагенского плацдарма, поэтому прорыв танков Паттона с севера застал 7-ю армию врасплох. Встретившись с изолированными очагами сопротивления, колонны союзников, словно масло, разрезали необученные, ошеломленные фольксгренадерские дивизии, и к 25 марта, через десять дней после начала операции, весь западный берег Рейна был очищен от немецких войск. Положение немцев еще больше осложнилось тем, что войска генерала Паттона форсировали Рейн и южнее Майнца.