Читать онлайн «Гипотезы и заблуждения, о которых должен знать современный человек». Страница 40

В-четвертых, отличительные признаки формаций слишком расплывчаты и иногда неверны. По ряду существенных признаков индейцы майя, не знавшие железа, прошли в своем развитии все основные стадии исторического процесса: первобытнообщинную, рабовладельческую и феодальную. К моменту прибытия в Мексику испанцев в общественной системе майя стал якобы зарождаться т. н. «средний класс» зажиточных горожан-буржуа. Очевидна нелепость и ошибочность признаков, по которым определили уровень развития не знавшей железных орудий труда цивилизации.

Культовые городские постройки индейской цивилизации ацтеков были воздвигнуты мастерами, не имеющими представления о железных орудиях труда

Надуманность признаков формаций привела к тому, что многие великие государства не вписались в классическую схему исторического развития человечества. Скажем, Маркс предпочитал использовать неопределенный термин «азиатский способ производства» для описания рабства и феодализма на Востоке, в первую очередь в Китае. В конечном итоге каждая формация распалась на несколько подформаций, каждая из которых была буквально подогнана под определенную страну и эпоху.

Внутри первобытнообщинного строя пришлось вычленить «военную демократию», рабовладельческий строй разбили на классическое рабство (античность) и рабство Востока. Феодализм уверенно распался на подформации для Европы, Азии и индейских цивилизаций. Капиталистическая формация оказалась поделенной на домонополистическую и монополистическую подформации. Причем в большинстве стран, включая царскую Россию, развитие капитализма началось с монополизма в обход стадии свободной конкуренции, к которой сегодня настойчиво возвращаются развитые страны Запада.

Социализм, являющийся составной частью коммунистической формации, принимал формы национал-социализма в фашистской Германии, муравьиного лжесоциализма в маоистском Китае, рыночного социализма в Китае современном и мн. др. Сколько всего существовало и существует «социализмов» на земном шаре, подсчитать очень трудно.

Вызывают активные возражения философов и ученых против неизбежности наступления коммунизма методы строительства этого строя, сильно напоминающие жестокий социальный эксперимент над людьми. На протяжении XX столетия свыше 85 млн человек в разных странах были уничтожены ради скорейшего строительства «светлого будущего».

Сотни миллионов человек попали под действие политических репрессий, которые бушевали в каждом государстве, вставшем на путь социалистического развития. В одном только маоистском Китае подверглось репрессиям 100 млн человек. Неужели 100 млн несчастных (число сравнимо с населением огромной страны!) оказались вредителями?! Конечно, нет, такого просто не могло быть. Жертвы были необходимы для укрепления режима.

Не подлежит объяснению и то, что никто не провозглашал борьбу за «строительство» рабовладельческого строя, феодализма и даже капитализма. Капиталистическая формация сформировалась на волне религиозных и освободительных войн. Однако идеологией масс, проводивших эту борьбу, было улучшение общественной жизни, религиозных порядков, ограничение власти монархов и т. д.

Удобный буржуазии принцип свободы предпринимательства был сформулирован лишь на рубеже XVIII–XIX вв., т. е. спустя столетия после переворотов XVI–XVII вв., неудачно названных буржуазными революциями. Получается, что капиталисты использовали результаты выгодных им переворотов спустя столетия. Но вот строительство социализма велось по заранее намеченному плану, с намеренным применением террора и выявлением «вредителей» ради укрепления позиций Коммунистической партии.

В конечном итоге, после критического анализа теории формаций, некоторые мыслители вовсе отказались от линейной марксистской схемы исторического процесса. Одной из наиболее оригинальных гипотез, объясняющих закономерности развития общества, является некогда популярное на Западе учение о спиральном движении исторического процесса. Эту гипотезу развивали М. Вебер и другие видные зарубежные социологи. Их насторожил странный факт, который признан историками всего мира: экономика Древнего Рима носит явный отпечаток капиталистических отношений.

Товаропроизводящее «капиталистическое» поместье римского землевладельца

В Риме начал широко применяться наемный труд, велась активная торговля, сельское хозяйство было ориентировано на рынок, агрономы изучали эффективность вложения средств в земледелие и т. д. Некоторые авторитетные отечественные историки 1920—1930-х гг. вообще заявляли, что Рим развивался не в направлении феодализма, но к самому настоящему капитализму. Получается, что общество проделало за последние тысячелетия виток по кругу. Оно дважды прошло путь от родовых отношений к рыночным. Сначала вершиной развития стало становление Римской Империи, затем расцвет Западной Европы и Северной Америки.

Новый виток спирали не повторяет в точности предыдущий, но отдаленно копирует его на более высоком уровне. Варварские племена Европы V в. существенно отличались от родовых общин неолита, а современный капитализм, в отличие от римского хозяйства, опирается не на агрокультуру, но на машинную промышленность. Действительно ли общество развивается по спирали, ответят дальнейшие исследования, которые увенчаются успехом, если историки и социологи будут твердо помнить о бесконечности существования человечества во времени и о ценности человеческой жизни.

Мечты об абсолютной свободе личности старательно культивировались на протяжении большей части истории мировой цивилизации самыми разными мыслителями. Фактически каждый философ рассуждал о сущности свободы и ее назначении. Некоторые находили свободу невозможной, другие вредной, третьи считали ее достижимой лишь при определенных условиях.

В результате этих философских споров, обычно затрагивающих организацию государственного правления, в обществе зародилось стойкое убеждение, что абсолютная свобода человека в принципе возможна. Путем революций или социальных реформ можно рано или поздно прийти к утверждению в государстве свободы личности вплоть до ликвидации самого государства как помехи на пути к максимальному освобождению.

Скорее всего, широкая поддержка идеи абсолютной свободы обусловлена ее внешней привлекательностью и заманчивостью. Если же отказаться от приятных иллюзий и рассмотреть эту идею с критических позиций, то выявятся ее существенные недостатки.

Является непонятным, как может человек обрести свободу от своего тела. Трудно вообразить свободу от совести, ответственности, обязанностей, дисциплины. Такая свобода причиняет несказанный вред самому «свободному человеку» и окружающим. В свете этих фактов кажется сомнительной возможность абсолютной свободы.

Абсолют подразумевает абстракцию, но свобода не бывает абстрактной. Она неизменно конкретна, соотносима с определенной ситуацией, а потому относительна. Если в одних условиях ограничение свободы есть не более чем простое ограничение и притеснение, то в другой ситуации это единственный путь к расширению возможностей человека. Неслучайно известный писатель и ученый И. А. Ефремов вложил в уста одной из героинь своего романа «Час быка» утверждение, что стремление к абсолютному всегда было самой большой ошибкой человека. Писатель видел в будущем человечества отказ от абсолютной свободы.

Итак, абсолютная свобода невозможна, человек всегда останется в плену у чего-то. Однако нередко случается слышать о приятном рабстве. Скажем, любовь называют «сладким пленом», и в правоте этих слов сомневаться трудно. Найдется немало сходных ситуаций, когда человек оказывается в своего рода плену, но при этом не пытается обрести свободу, поскольку именно в таком состоянии чувствует себя настоящим человеком.

Иными словами, можно обрести достаточную свободу, чтобы перестать быть презренным рабом. Но при этом незачем стремиться к иллюзорному абсолюту. Выдающиеся мыслители прошлого стремились определить приемлемые границу свободы личности.

В эпоху античности, одновременно с расцветом рабовладельческой демократии, свободу понимали как равенство в правах и перед законом. Человек в условиях демократического полиса обладает широкими возможностями заниматься искусствами, гимнастикой, философствовать, вести хозяйство, торговать.

Основатель демократии Солон верил, что свобода противостоит рабству и что подлинно свободный человек не может работать по принуждению. Афинский стратег Перикл, при котором эллинская демократия достигла высшей точки своего развития, считал самым серьезным достижением своей политики предоставление людям свободы заниматься интересным и любимым делом и при этом духовно совершенствоваться, максимально проявлять свои таланты.