Николай Стариков - Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока

Читать онлайн «Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока». Страница 76

Автор Николай Стариков

И вот, во имя спасения нашей организации, во имя спасения Рыкова, Бухарина и других, мы решили убить Ежова. Отравление производил Буланов.

Я не отрицаю также факта посылки по требованию Енукидзе денег Троцкому через Мирова-Абрамова.

Вышинский. Значит, если подытожить ваши объяснения, то можно будет сказать следующее.

Первое. — Что вы признаете себя виновным в давнишнем участии в подпольной работе правых.

Ягода. Да.

Вышинский. Второе. — Что вы признаете себя виновным в том, что были одним из руководителей «право-троцкистского подпольного блока».

Ягода. Да, признаю.

Вышинский. Третье. — Что вы преследовали вместе с этим блоком цель свержения Советской власти и восстановления в СССР капитализма.

Ягода. Да, признаю. Была задача захватить Кремль.

Вышинский. Вы стояли на точке зрения целесообразности в случае войны подготовить и обеспечить поражение СССР?

Ягода. На этой точке зрения стоял блок, значит и я.

Вышинский. Вы также признаете себя виновным и в шпионской деятельности?

Ягода. Нет, в этой деятельности я себя виновным не признаю.

Вышинский. Вы признаете, что под вашим крылышком сидел целый ряд разведчиков, немецких и польских шпионов?

Ягода. Да.

Вышинский. Вы знали об их шпионской деятельности и вы эту шпионскую деятельность покрывали?

Ягода. Да.

Вышинский. Обнаруженных вами шпионов вы обязаны были арестовывать?

Ягода. Разумеется.

Вышинский. Вы этого не сделали, то есть, иначе говоря, помогали шпионам действовать, как шпионам?

Ягода. Я покрывал их.

Вышинский. Вы были осведомлены о том, что они передавали иностранным разведкам материал?

Ягода. Безусловно.

Вышинский. Раз были осведомлены, значит, с вашего ведома?

Ягода. При моем покровительстве.

Вышинский. Хорошо, при вашем покровительстве тому, что они делали и о чем вы знали. Это установлено?

Ягода. Да.

Вышинский. Вы также признаете себя виновным в том, что государственные средства по поручению блока передавали в распоряжение Троцкого?

Ягода. Признаю.

Вышинский. Признаете себя виновным в организации и осуществлении террористических актов: первое — убийство товарища Кирова по поручению блока и по предложению блока?

Ягода. Признаю себя виновным в соучастии в убийстве.

Вышинский. В соучастии в убийстве или в умерщвлении Менжинского признаете себя виновным?

Ягода. Признаю.

Вышинский. В организации убийства Куйбышева признаете себя виновным?

Ягода. Признаю.

Вышинский. В организации убийства Алексея Максимовича Горького признаете себя виновным?

Ягода. Признаю.

Вышинский. У меня вопросов больше нет.

Председательствующий. У защиты вопросы есть?

Защитник Коммодов. Подтверждает ли подсудимый Ягода свои показания, данные на предварительном следствии в части, касающейся свиданий с Плетневым?

Ягода. Я это сказал.

Коммодов. То же самое — в отношении свидания с Казаковым?

Ягода. Я это подтвердил.

Коммодов. У меня вопросов нет.

Защитник Брауде. Кому принадлежит сама идея смерти от болезни?

Ягода. Я сказал — Енукидзе.

Брауде. У меня вопросов больше нет.

Вышинский. Скажите, подсудимый Ягода, вы в своей преступной деятельности покрывали меньшевиков?

Ягода. Я не смогу вам ответить на этот вопрос.

Вышинский. Позвольте мне предъявить Ягоде его показания в томе 2, лист дела 135: «Вопрос: Вам предъявляется документ из материалов НКВД, в котором сообщается о меньшевистском центре за границей и об активной его работе в СССР»... Вы припоминаете этот факт?

Ягода. Да, я знаю, я только не смогу на это ответить здесь.

Вышинский. ...На этом документе в ноябре 1935 года наложена следующая резолюция: «Это давно не партия и возиться с ними не стоит». «Ответ: Да, эту резолюцию писал я...» И дальше ваше объяснение: ...«это только одно из проявлений того, как я оберегал от провала и отводил удар от меньшевиков, потому что они находились в контакте с правыми». Подтверждаете это?

Ягода. Да.

Вышинский. Значит, из этого можно сделать заключение, что правые были в контакте с меньшевиками в подпольной заговорщической работе и что вы покрывали эту их подпольную заговорщическую работу, отводили от них удар за ударом? Так?

Ягода. Показание мое правильно.

Вышинский. Следовательно, в вашей практике вы оберегали от провала меньшевиков? Правильно?

Ягода. Правильно.

Вышинский. Теперь скажите, пожалуйста, какова была роль, по вашим данным, подсудимых Рыкова и Бухарина в умерщвлении Алексея Максимовича Горького?

Ягода. Со слов Енукидзе я знал, что они принимали участие в обсуждении этого вопроса.

Вышинский. По поводу Рыкова мы этот вопрос выяснили. Рыков признал, что в разговоре с Енукидзе у них стоял вопрос о возможности террористического акта.

(Обращается к Бухарину). Я хочу вас спросить, подсудимый Бухарин, вам известно, какое было отношение Алексея Максимовича к Троцкому?

Бухарин. Резко отрицательное.

Вышинский. А вам известно, какое отношение было Троцкого к Алексею Максимовичу Горькому?

Бухарин. То же самое — резко отрицательное.

Вышинский. Подсудимый Бессонов, вы подтверждаете, что отношение Троцкого к Алексею Максимовичу Горькому было резко отрицательное?

Бессонов. Да, я подтверждаю.

Вышинский. На основании каких фактов?

Бессонов. На основании того, что высказал Троцкий в личном разговоре со мной.

Вышинский. Вы подтверждаете то, что вы показали на суде, что Троцкий передал через вас директиву о физическом уничтожении Горького?

Бессонов. Да, я передал это задание Троцкого Пятакову.

Вышинский. Вам известно, подсудимый Бухарин, что это враждебное отношение к Горькому имело место не только со стороны Троцкого, но и троцкистов?

Бухарин. Да, конечно, потому что Троцкий и троцкисты — это единая суть. Заговорщики подчинялись ему на военный манер. В 1935 году Томский мне сказал, что Троцкий готовит какую-то враждебную акцию или враждебный акт против Горького.

Вышинский. Он вам не сказал, почему троцкисты готовили эту враждебную акцию или акт против Горького?

Бухарин. Он этого не сказал. Он сказал, что это акция против «сталинца Горького», как защитника социалистического строительства вообще, сталинской партийной политики, в частности. Думаю, что здесь речь шла о том большом резонансе, который каждое слово

Алексея Максимовича имело на международной арене вообще, у интеллигенции, в частности.

Вышинский. Скажите, совершение враждебного акта над Горьким связывал ли Томский с вопросом о свержении Советского правительства?

Бухарин. По существу связывал.

Вышинский. Следовательно, вы знали, что идет речь о каком-то враждебном акте против Горького?

Бухарин. Да.

Вышинский. Когда говорят о враждебном акте, то можно разуметь и очень серьезные враждебные акты, вплоть до террористических?

Бухарин. Да, от выступления в печати или неприятного разговора до террористического акта — амплитуда колебания очень большая.

Вышинский. Не исключено, что именно тогда и шла речь о физическом устранении, об убийстве Горького?

Бухарин. Теперь я считаю, что это не исключено.

Председательствующий (к подсудимым). Вопросы к Ягоде у кого-либо имеются?

Рыков. Ягода упомянул здесь фамилию Винецкого, как человека, который являлся моим соучастником и связывал меня с кем-то. Я просил бы сказать, откуда это известно и кто такой Винецкий; знает ли Ягода об этом от самого Винецкого или из другого источника. Никаких инспекторов у меня лично не было.

Ягода. Винецкий — инспектор связи Наркомата Связи и одновременно инспектор связи в НКВД. Однажды он мне позвонил и сказал, что Рыков просит его свезти пакет к Николаевскому за границу, — может ли он его взять. Я сказал: переговорите с Рыковым; если он дает — возьмите. Отсюда я вижу, что Винецкий является связью между Николаевским и Рыковым.