Читать онлайн «Мир после кризиса. Глобальные тенденции – 2025: меняющийся мир. Доклад Национального разведывательного совета США». Страница 32

Тем террористическим группам, которые продолжат свою деятельность в 2025 году, распространение технологий и научных знаний даст самые опасные в мире возможности, какие они только могут получить. Глобализация промышленных биотехнологий распространяет знания и возможности и повышает доступность биологических патогенов, вполне применимых для проведения разрушительных атак. Радиологическое и химическое оружие также может быть использовано террористами или повстанцами, ищущими тактических преимуществ в борьбе с противостоящими силами безопасности или военными, надеясь на то, что их применение вызовет массовые потери противника. Распространение усовершенствованного тактического оружия также повысит потенциальную возможность того, что оно будет использовано террористами. Улучшенные реактивные противотанковые управляемые снаряды и другие портативные системы оружия, термобарические и иные усовершенствованные взрывчатые устройства, распространение дешевых сенсорных устройств и роботов, которые также могут быть использованы для создания импровизированных взрывных устройств, – все это иллюстрирует указанную опасность.

Некоторые правительства, вероятно, отреагируют на рост терроризма и внутренних угроз расширением внутренних сил безопасности, увеличением разведывательного и наблюдательного потенциала и использованием сил, нацеленных на операции специального назначения. Контртеррористические и противоповстанческие операции в увеличивающихся масштабах будут проводиться в городах по мере растущей урбанизации. Правительства, повторяющие тезис о необходимости увеличения внутренней безопасности, о своем желании контролировать наплыв нежелательных беженцев и иммигрантов, будут во все большем объеме воздвигать баррикады и ограждения вокруг некоторых территорий, чтобы затруднить туда доступ. Замкнутые и огороженные сообщества продолжат возникать во многих обществах по мере того, как элиты будут стремиться отгородить себя от внутренних угроз.

Развитие событий в Афганистане, Пакистане, Ираке критическим образом затронет региональную стабильность, если не мировой порядок. К 2025 году траектории этих трех государств, возможно, значительно изменятся.

Изменяющийся характер конфликтов

Продолжат свое развитие в течение последующих 20 лет различные конфликты, по мере того как потенциальные участники боевых действий будут брать на вооружение достижения науки и технологии, увеличивающие поражающую способность вооружений и изменяющие безопасность окружающей обстановки. Военные действия в 2025 году, вероятно, будут характеризоваться следующими стратегическими трендами.

Растущая важность информации. Прогресс в развитии информационных технологий позволит осуществлять новые синергетические формы ведения боевых действий посредством комбинации усовершенствованного оружия высокой степени точности (включая наведение на цель и возможности разведки и наблюдения), качественно улучшенного командования и контроля, расширенного использования искусственного интеллекта и робототехники. Распространение в будущем высокоточного оружия дальнего радиуса действия позволит растущему числу государств угрожать противнику быстрым разрушением критически важных инфраструктур: в экономике, энергетике, политике, военной и информационной областях. Растущее значение информационных технологий как условия повышения способности к современным методам ведения войн сделает информацию главной целью в будущих конфликтах. К 2025 году некоторые государства, возможно, будут размещать у себя оружие, нацеленное на уничтожение или нейтрализацию информации, сенсоров, коммуникационных сетей и систем, включающих противоспутниковые системы, системы подавления радиочастот и лазерное оружие.

Эволюция иррегулярных военных возможностей. Переход к иррегулярной военной тактике как государственных, так и негосударственных акторов в качестве основного метода ведения боевых действий против усовершенствованных вооруженных сил будет ключевой характеристикой конфликтов в 2025 году. Распространение легкого вооружения, включая высокоточные тактические и рассчитанные на одного человека портативные системы вооружений, информационные и коммуникационные технологии значительно повысят угрозы, которые будут представлять иррегулярные формы ведения боевых действий в течение грядущих 15–20 лет. Современные коммуникационные технологии, такие как спутниковые системы и сотовая связь, Интернет и коммерческие кодирование и шифрование, наручные навигационные устройства, системы переработки информации высокой емкости, которые могут содержать огромное количество текстов, карт, цифровых изображений и видео, в большой степени облегчат для будущих иррегулярных сил возможности организации, координации и осуществления рассредоточенных операций.

Возрастание важности невоенных аспектов ведения войны. Невоенные способы ведения войн, такие как кибератаки, экономические атаки, ресурсные войны, психологические операции, основанные на информации формы конфликтов, станут преобладать в течение следующих двух десятилетий. В будущем государства и негосударственные противники окажутся вовлеченными в медиавойны ради доминирования в 24-часовом цикле новостей и манипуляции общественным мнением с целью навязать собственную повестку дня и обеспечить массовую поддержку собственному делу.

Расширение и эскалация конфликтов за пределами традиционного поля битвы. Ограничение расширяющегося и стремящегося к эскалации конфликта станет очень проблематичной задачей в будущем. Усовершенствование характеристик вооружений, таких как высокоточное оружие дальнего радиуса действия, постоянное распространение оружия массового поражения и использование новых форм ведения боевых действий, таких как кибервойны, войны в космосе и т. д., обеспечат в будущем военных, находящихся на службе у государства, а также негосударственные группы средствами эскалации и расширения конфликтов за пределами рамок традиционного поля боя.

В 2025 году Афганистан, возможно, будет все еще характеризоваться значительными моделями племенных взаимодействий и конфликтов. За исключением интерлюдии с властью Талибана, Афганистан не имел опыта сильной центральной власти; центробежные силы, вероятно, усилятся, даже если Кабул увеличит собственное влияние.

• Управляемая Западом инфраструктура, экономическая помощь и строительство, по всей вероятности, скорее дают новые стимулы местному соперничеству, чем создают фундамент для связанной воедино целостной экономики западного образца и социального единства.

Глобализация сделала опиум важнейшей товарной культурой Афганистана; у страны возникнут трудности в развитии альтернативы, особенно пока экономические и торговые связи с Центральной Азией, Пакистаном и Индией не получат дальнейшего развития.

Племенные и религиозные споры, возможно, будут возникать в Афганистане постоянно, также будет происходить постоянная борьба и сдвиги по мере того, как различные игроки будут образовывать различные союзы и объединения. Внешние игроки будут поставлены перед выбором: либо создавать временные альянсы для борьбы с противниками-террористами и для получения доступа к местным ресурсам и преследовать другие аналогичные, частные и ближайшие цели, либо стремиться к более амбициозным и дорогостоящим задачам.

Будущее Пакистана совершенно непредсказуемо, особенно с учетом траектории развития соседнего Афганистана. Северо-западная пограничная провинция и районы проживания племен, вероятно, останутся слабоуправляемыми, а также станут источником приграничной нестабильности по обе стороны афгано-пакистанской границы. Если Пакистан окажется не в состоянии сохранить свое единство до 2025 года, то, возможно, возникнет широкая коалиция пуштунских племен, которые, действуя совместно, уничтожат линию Дюрана,[11] увеличив одновременно территорию, заселяемую пуштунами, за счет пенджабцев Пакистана, таджиков и других народов Афганистана. В качестве альтернативы такому развитию событий Талибан и иные исламские активисты могут доказать свою способность удержать в узде, по крайней мере, племенную вражду.

В Ираке многочисленные этнические, религиозные, племенные и местные лидеры закончат создание и укрупнение своего политического и социального влияния, обеспечат доступ к ресурсам и контролю над распределением этих ресурсов посредством патронируемых ими социальных сетей.

• К 2025 году правительство в Багдаде все еще будет объектом соперничества различных конкурирующих между собой фракций, стремящихся получить иностранную помощь и поддержать свое высокое положение в ущерб процессу самостоятельного достижения политического авторитета, легитимности и проведения экономической политики.