Читать онлайн «Гарем до и после Хюррем». Страница 21

Евнух

Кастрация во все времена считалась самым страшным наказанием, которое только может постичь мужчин. Тем не менее находились и находятся множество мужчин, добровольно расстающихся со своими чувствительными атрибутами.

«По морям промчался Аттис на летучем, легком челне. Поспешил проворным бегом в мрак и глушь фригийских лесов, В мрак и дебри чащ дремучих, ко святым богини местам».

«Аттис! Аттис! — кричали жрецы. — Возлюбленный великой Кибелы! Приди, услади распаленное чрево богини!» Лилась кровь жертвенных животных; мелькали бичи, рассекавшие спины молящихся; гудели тимпаны, раздавались пугающие, трубные звуки. Сотни людей кричали, прыгали, вожделенно вздыхали, бичевали себя. Весь воздух был напоен болью, кровью и сладостью. На середину поляны, лежавшей перед храмом великой матери богов — Кибелы, вывели нескольких юношей. В их руках оказались ножи. Сбросив белые, непорочные одежды, они отсекли свои греховные части. Под крики безумной толпы храбрецы были унесены в храм. Так во времена Древнего Рима проходил весенний праздник Кибелы — главной богини Малой Азии.

Римлянин Катулл в своей поэме «Аттис» описал оргии, устраиваемые в честь зловещей богини, похитившей плоть возлюбленного Аттиса, равно как и истреблявшей все мужественное, греховное, суетное в телах многих других юношей, пылко и ревностно служивших ненасытной богине.

Уже в глубокой древности народы Малой Азии поклонялись богине Кубабе, даровавшей растениям плодородие. В староассирийских документах, датируемых началом второго тысячелетия до нашей эры, упоминается жрец богини Кубабы. Жрец-евнух. Несколькими столетиями позже Кубаба попадает в число основных божеств хеттского пантеона.

Позднее Кубабу (теперь ее звали Кибелой) почитают фригийцы. С ее именем связываются жуткие, кровавые оргии.

В 204 году до нашей эры культ Кибелы вводится в Риме. В ее честь устраивают пышные празднества. Она приносит плодородие, защищает города, дарует богатство стране. Ее называют великой матерью богов (mater magna, mater deorum). У этой богини страшный лик: от своих неофитов она требует не обрезания, а отрезания. Каждый год 24 марта отмечают Кровавый день. В этот день жрецы Кибелы, впадая в транс, устраивали пляски, раздирали себе тело черепками, орошая кровью лик великой матери и ее алтарь. В этот день каменные изваяния Кибелы были залиты кровью с ног до головы. Кровь струилась по земле, текла по телам изувеченных жрецов. «О мать Кибела, породившая богов! Даруй нам благо и счастье! Даруй нам жизнь!» Под эти монотонные крики поклонники богини оскопляли себя, изничтожая презренную плоть.

Счастливые скопцы становились жрецами богини, а пенис и мошонка — дарами, ей принесенными. По легенде, так поступил Аттис, теперь так же поступают они. Влюбленные в Кибелу забывают земных жен.

Практика оскопления были знакома и другим народам древности. Так, греческий географ Страбон, перечисляя племена, населяющие Африку, рассказывает о «креофагах, у которых мужчины имеют изувеченные половые члены, а женщины — вырезанные половые органы» («География», XVI, 4, 9). В эпоху христианства, тоже не благоволившего к грешной плоти, она продолжала страдать под ударами фанатичных ревнителей чистоты.

Служить Господу означало хранить, подобно ангелам, девственность, искореняя любые греховные помыслы, подавляя любое влечение. Всякие плотские утехи богопротивны. Всякая женщина — искушение. Влагалище — врата в ад.

Среди первых отцов церкви мы встречаем кастратов, например, философа Оригена (185–254), Леонтия, епископа Иерусалима, или Валерия (около 250 г.), даже учредившего секту кастратов.

Самооскопление настолько распространилось, что в 325 году на Никейском соборе пришлось даже специально осудить эту практику, запретив ее (запрет продержался какое-то время). Тем не менее оскоплять себя продолжали многочисленные еретики и сектанты. Так, настоящими умельцами в усекновении плоти проявили себя египетские христиане — копты. В недалеком прошлом скопчество широко распространялось в России.

Религиозный фанатизм способствовал кастрации. Служители культа из племени галла (орома) в Абиссинии, а также сирийской богини Кибелы отождествляли себя со своими божествами, лишаясь признаков мужского пола. В Европе в III веке секта, известная как валежане, кастрировала не только своих служителей культа, но и всех своих приверженцев. Может быть, они искали истоки своих обычаев в Библии, ибо Коран и Талмуд запрещали такие операции. Неверно понятое Священное Писание могло спровоцировать грех кастрации: «Если твоя рука или нога есть причина греха твоего, отними ее, отбрось от себя. Лучше для тебя войти в жизнь ущербным, хромым, нежели с двумя руками или двумя ногами быть брошенным в вечный огонь».

«И не способны к супружеству которые из лона матери такими родились, и не способны к супружеству, которых люди такими сделали, а также те, кто без жен, которые для царства небесного сами остались без жен. Кто может понять, пусть поймет».

Такие тексты, очевидно, возымели огромное влияние на помыслы верующих, о которых говорит пословица: «Научи дурака Богу молиться…» Желая навсегда отбросить телесные искушения и остаться целомудренными, некоторые христианские священники кастрировали себя. Среди наиболее известных были Оригинес, Фотос, Игнасий и Мефодий… Римский папа Лев I издал буллу, угрожая каждому верующему, который сам себя калечил, отлучением от церкви, запрещая тем самым евнухам принимать духовный сан.

Несмотря на это, самокастрация была такой глубоко укоренившейся практикой, что в XIII веке папы установили ритуал проведения тайной церемонии, целью которой была проверка главы церкви на признаки мужского пола. Жаклин Кайат описывает в своей книге: «В каплице базилики Святого Иоанна на Латеранье папа перед инициацией должен был раздеться и сесть на порфировый стул с вырезанной в середине дырой. Один за другим кардиналы подходили к креслу сзади и трогали руками гениталии папы, произнося следующую классическую фразу: «Testiculos habet et bene pendentes» («Имеет яички и висят они хорошо»)». Эту церемонию в XVI веке прекратили, когда папа-сифилитик Лев X стал утверждать, что причиной его болезни было слишком большое число трогавших его сановников.

Дилемма чистоты и греха, превращаясь в спор души и тела, из века в век возникает в воспаленных умах иных одержимых людей. Истовость религиозных фанатиков перетекает в отчаяние неверующих профанов.

«Девственность ведь выдумка мужская, а не женская. Это как смерть… перемена, ощутимая лишь для других. А я ему: но неужели же это ничего не значит? А он в ответ: и это, и все прочее. Тем-то и печален мир».

В начале века один из персонажей фолкнеровского «Шума и ярости», пытаясь спасти себя от греха, «ушел в лес и, сидя там в овражке, сломанной бритвой отчекрыжил и тем же махом через плечо швырнул их от себя кровавым сгустком. Но это все не то. Мало их лишиться. Надо, чтобы и не иметь их от роду» (пер. О. Сороки).

«Вот, по обычаю персов, еще недозрелых годами мальчиков режут ножом и тело насильно меняют для сладострастных забав, чтоб назло годам торопливым истинный возраст их скрыть искусственной этой задержкой.

Ищет природа себя, но не в силах найти, и эфебы нравятся всем изощренной походкою мягкого тела, нравятся кудри до плеч и одежд небывалые виды, — все, чем прельщают мужчин» (пер. Б. Ярхо).

Герой романа римского писателя Петрония с томительной мечтательностью описывает укоренившийся обычай, что доставлял наслаждение многим вельможам-сибаритам. Рабов в Древнем Риме кастрировали даже чаще, чем в Арабском халифате или Китае. Евнухов любили использовать для сладострастных забав. «Эти бедные создания, — писал историк Анри Валлон, — становились жертвами чувственности даже раньше того возраста, когда пробуждаются страсти».

Оскопленные с детства, они долго хранили обаяние и свежесть юношей, хотя и старились потом сразу. Их гладкие, безбородые лица, их мягкая, женственная кожа прельщали многих богатых развратников. Да и кто, кроме богачей, мог позволить себе купить этих бесполых отроков, постельных забавников, если каждая эта кукла из плоти и крови стоила примерно в двести пятьдесят раз дороже, чем обычный раб — «одушевленное орудие труда»?

Евнух, как выясняется, не равен евнуху. Есть кастрация белая и есть черная. Римляне четко различали два способа расправы с человеческой плотью. При черной кастрации удаляются и семенники, и пенис — так жрецы Кибелы избавлялись от постылых членов, обещая себя лишь матери богов. При белой кастрации у мальчика или мужчины вырезаются семенники. Увечье это отнимает способность плодить детей, но не мешает заниматься сексом. Сие достоинство немало ценилось женщинами в ту пору, когда на берегах Альбиона не жил еще «сэр Кондом».