Читать онлайн «Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 4] (1939 – 1945 гг.)». Страница 37

Беглецы из гетто Минска и Барановичей создали в партизанском отряде еврейскую роту – ее командиром стал Наум Шелюбский. В марте 1944 года пятнадцать бойцов этой роты пустили под откос железнодорожный состав и остановили движение поездов на девять часов. В отчете командира отряда названы их имена: "Минеры – Иосиф Бушлин‚ Шмая Варшавский‚ Наум Шелюбский; охранение – Самуил Бляхман‚ Арон Герцовский‚ Исаак Мамкович‚ Максим Котухович‚ Исаак Альперт‚ Абрам Абрамович‚ Самуил Бакшт‚ Шлема Канторович‚ Шлема Гольдшмидт‚ Шевель Шиловский‚ Шевель Шахнович‚ Лев Давидовский".

В сентябре 1941 года из гетто маленького городка в Западной Украине ушли в лес 26 человек – их вел Григорий Розенблат. Небольшой еврейский отряд действовал сначала самостоятельно‚ нападал на полицейских‚ устраивал засады на дорогах‚ принимал в свои ряды беженцев из гетто‚ – в конце 1942 года они встретились с отрядом С. Ковпака и влились в него. "Группа добровольцев в несколько десятков человек‚ – вспоминал Ковпак‚ – подошла строем к нашему штабу. "Прибыло пополнение"‚ – отрапортовал мне их командир".

Летом следующего года партизаны Ковпака захватили во время рейда город Скалат южнее Тернополя и освободили узников гетто. Когда партизаны отправились дальше‚ к ним присоединились более ста освобожденных евреев; им выдали оружие и сформировали еврейскую роту‚ которая участвовала во многих боях и понесла тяжелые потери. Ее командиром был Йоэль Щербата‚ а после его ранения – Григорий Розенблат‚ партизанская кличка Дядя Гриша.

Два брата Айзик и Роман Плакса бежали из гетто в Белоруссии и после шести месяцев скитаний попали в партизанский отряд. Роману было тогда шестнадцать лет; вместе со всеми он участвовал в боях‚ совершил рейд на Карпаты и на Вислу‚ стал одним из лучших пулеметчиков. В архиве хранится его аттестационный лист‚ который подписал командир отряда П. Вершигора: "Опытный пулеметчик. Исполнителен‚ настойчив‚ правдив. В бою находчив‚ спокоен‚ хорошо ориентируется на местности... Его пулемет работал безотказно". Старший брат Айзик Плакса погиб в конце 1942 года (было ему восемнадцать лет): "Ночью в село проникла разведка литовского карательного батальона и взяла в плен двух партизан – Айзика и его друга белоруса Пашинского. Их привязали руками к повозке и под усиленной охраной повели в Туров. По дороге одному из них удалось освободить руки‚ он бросился бежать‚ но был сразу же убит. Второго привели в Туров‚ привязали к столбу и в ночь под Новый год обливали водой‚ пока он не умер‚ застывая в страшных муках. Осталось неизвестным‚ кто из них погиб более мучительной смертью".

Летом 1944 года бежали из Освенцима военнопленные Дмитрий Волков‚ Александр Шаров и Владимир Эпштейн. Они создали отряд "Народные мстители"; в его состав входили русские‚ украинцы‚ поляки и евреи – руководил партизанами В. Эпштейн. Когда пришли советские войска‚ Эпштейн представил командованию 120 удостоверений уничтоженных эсэсовцев.

5

Из воспоминаний командира партизанского отряда А. Федорова: "Пришел в отряд старик шестидесяти пяти лет‚ беспартийный сельский учитель Семен Аронович Левин... Его послали на кухню – в помощь поварихе. Почистил он два или три дня картошку‚ приходит к командиру роты: "Возьмите на боевую операцию. Дайте повоевать..." И добился своего... Только после того‚ как он уничтожил шестерых врагов‚ Левин согласился перейти в хозяйственную часть".

Недостаточно было убежать из гетто или чудом спастись во время расстрела; недостаточно было пробраться в леса мимо полицейских постов и найти партизан – следовало принести с собой оружие‚ чтобы приняли в отряд. Это была общая проблема – нехватка оружия‚ и беженцы из гетто свидетельствовали: "Побывали во многих деревнях‚ умоляли командиров‚ чтобы взяли в отряд‚ но нас не брали. Нам говорили‚ достаньте оружие и приходите‚ тогда вас возьмем. Где мы могли достать оружие?.." – "Два брата‚ Янкл и Гдали‚ несколько раз уходили на поиски партизан. Но без оружия евреев в партизанские отряды не принимали‚ и они каждый раз ни с чем возвращались в гетто..." – "Борух Флейшман из Янова бежал в лес из гетто‚ захватив с собой нож мясника... Командир отряда согласился принять его с условием‚ что он сам раздобудет себе оружие. В бою у дороги Флейшман... бросился со своим ножом на немца и‚ убив его‚ забрал оружие – винтовку и пистолет".

Многие приходили к партизанам после долгого голодного пребывания в гетто и блуждания в лесах без пищи; они были больны‚ истощены‚ оборваны‚ и не каждый командир соглашался принять их в свой отряд. Могли взять молодых‚ физически сильных‚ непременно с оружием‚ если партизаны‚ конечно‚ не возражали против пребывания евреев в своих рядах‚ – а потому некоторые из них скрывали свою национальность из-за недружелюбного‚ а то и враждебного отношения окружающих. Жители городов и деревень приносили в отряд прежние антисемитские настроения; скованные дисциплиной‚ под руководством командиров и комиссаров‚ они не сдерживались порой и проявляли истинные чувства. Могли сказать поощрительно: "Ты не похож на еврея". Могли поиздеваться: "Храбрые у нас жидки". Могли оттолкнуть беглеца из гетто: "Что тебе делать у партизан? У нас нет кривого ружья".

Фая Шульман‚ Западная Белоруссия: "Поскольку я была еврейка‚ то должна была работать за двоих в партизанском отряде‚ чтобы меня считали столь же полезной‚ как и нееврейских девушек. Когда я работала день и ночь‚ мне говорили: "Да ты не еврейка‚ ты совсем как русская!" – это считалось комплиментом".

В западных районах Украины и Белоруссии существовали националистические польское и украинское партизанские движения‚ участники которых не испытывали симпатий к еврейскому населению; однажды поляки напали на двенадцать партизан-евреев – в живых остался только один‚ притворившийся мертвым.

Немцы вербовали шпионов из состава местного населения и засылали в партизанские отряды‚ что увеличивало недоверие к незнакомым людям‚ недоверие и к беженцам из гетто: бывали случаи‚ когда убивали в лесах спасшихся от уничтожения; бывали случаи‚ когда у евреев отнимали оружие и изгоняли из отрядов. Немецкая пропаганда распространяла слухи о диверсантах-евреях‚ которые якобы отравляли еду в лесных кухнях; однажды у партизана-еврея обнаружили яд‚ который он хранил‚ чтобы не попасть живым в плен‚ – его расстреляли. Гирш Смоляр‚ из воспоминаний: "То‚ что я увидел на берегу реки‚ лишило меня дара речи. На земле лежали тела нескольких еврейских женщин. Не нужно было спрашивать у Тевеля‚ кто стрелял в них... Эти еврейские женщины были убиты нашими "друзьями" – другими партизанами... Я мог только пробормотать: "Кадиш‚ Тевель‚ читай кадиш" (Смоляру объяснили затем‚ что еврейских женщин подослали якобы немцы‚ чтобы отравить партизан).

На последнем этапе войны в партизанские отряды начали переходить полицейские‚ которые прежде участвовали в карательных акциях против евреев‚ – это повлияло на рост антисемитизма среди партизан. В отряде имени Пархоменко приказали еврейским женщинам и старикам покинуть партизанскую стоянку для повышения боеспособности и маневренности‚ – изгоняемых обрекали на верную гибель. В отряде Н. Конищука появились партизаны‚ недовольные тем‚ что он опекал еврейских женщин‚ стариков и детей‚ охранял их и снабжал продовольствием; командир одного из взводов даже собирался напасть на семейный лагерь и ликвидировать его‚ пытался уничтожить группу еврейской молодежи‚ бежавшей из гетто‚ – его приговорили к высшей мере наказания и расстреляли.

Из воспоминаний Ружки Корчак (1943 год, еврейский отряд "Месть"):

"Пришло распоряжение приготовиться к смотру, на который прибудет комбриг Марков. В полдень построили около 260 человек с оружием. Комбриг обошел строй, а затем заявил, что... вооруженные бойцы отряда "Месть" будут слиты с белорусским отрядом "Комсомольский"... "Месть" расформировали и разоружили немедленно. Обойдя ряды, Марков приказал отобрать оружие у многих, прежде всего у девушек, которые принесли оружие из гетто, и тут же раздал его белорусским партизанам. Бася Зивкович, подпольщица из Вильнюса, не выдержала и взорвалась: "Нам дорого досталось наше оружие, и по какому же праву его отбирают? Наши девушки показали себя в бою еще до того, как пришли в лес". Марков усмехнулся и промолчал...

На этом, однако, дело не закончилось. Шаулевич, новый командир отряда, отобрал пулемет у партизана Бургина, а у Михаила Ковнера – его автомат. К другим он полез в карманы, забирая пистолеты, – так принесенные из гетто автоматы, пистолеты и пулемет были отняты у евреев и отданы белорусам "на законном и официальном основании"... В тот день никто не пошел за обедом и не притронулся к еде. Расформирование отряда и способ, каким его ликвидировали, слухи о приближении карательных отрядов и предстоящей облаве – всё это снова напомнило о гетто, о том кошмаре, от которого люди еще не освободились...