Читать онлайн «Мэрилин Монро. Тайна смерти. Уникальное расследование». Страница 20

И все-таки удивительно, что руководители киностудии «Фокс» не подстраховались и не прибегли к средству более радикальному и эффективному, чем забвение и заградительный отряд из адвокатов, утверждавших, будто бы единственными сохранившимися пленками были те, что продолжались всего шесть минут.

Полагаю, что тут перевесил соблазн воспользоваться когда-нибудь сокровищем в виде последних кадров легендарной актрисы. И что именно перспектива заработать деньги на другой картине спасла тридцатый художественный фильм с участием Мэрилин от уничтожения.

В этом нет ничего удивительного, ибо в Голливуде только доллар признается настоящим королем.

В интервью газете «Нью-Йорк таймс» в декабре 1990 года Генри Вайнштейн, исполнительный продюсер фильма «Что-то должно случиться», признал, что «Мэрилин была одной из мелких пешек на гораздо большей шахматной доске. Пешкой в руках киностудии»[92].

Это признание интересно по двум причинам. Один из руководителей студии «Фокс» не только допустил, что Монро стала жертвой интриги или обстоятельств, которые не могла контролировать — и которые, как мы увидим позже, никоим образом ее не касались, — но и упомянул о том, что махинация была намного более масштабной.

Потому что в словах Вайнштейна было само признание: он сказал, что Монро была не пешкой, а одной из многих пешек. Это означало, что были и другие пешки. Может быть, он думал о себе самом, ставшем также пешкой в этой игре и тоже передвигаемой студией «Фокс»? А быть может, он в то время имел в виду Джорджа Кьюкора собственной персоной?

Сегодня нет никакого сомнения в том, что Джордж Кьюкор сделал все для того, чтобы запороть фильм, силой навязанный ему киностудией.

Зная о том, что из-за разорительных съемок «Клеопатры» студия «20-й век Фокс» угодила в финансовую пропасть, режиссер вначале попробовал настоять на повышении бюджета фильма. Попробовал уломать финансовых контролеров и бухгалтеров. И потребовал, чтобы декорации в мельчайших деталях воспроизвели архитектурные особенности его личной голливудской виллы. И, если обычно декорации служили только условным фоном, Кьюкор в этот раз приказал, чтобы они были функциональными. Примерно так, как вместо возведения фасада из папье-маше техники построили бы настоящий дом с бассейном.

Увидев, что эти требования не остудили пыл студии «Фокс», он применил другую тактику. Когда уже было объявлено о начале съемок и подписаны контракты с актерами, Кьюкор воспользовался другой прерогативой режиссера: забраковал сценарий. Листок бумаги с договором вынуждал его снимать фильм, но этот же самый документ оставлял за ним право утверждать или не утверждать сценарий. А в случае несогласия со сценарием давал ему право требовать полного его переписывания. И он не мог не воспользоваться этой лазейкой. Для того чтобы поставить студию «Фокс» на колени, он удвоил свои придирки, что вынудило отложить момент первого щелканья хлопушкой и поставило киностудию в затруднительное положение: на период исправления сценария студия «Фокс» вынуждена была платить уже нанятым актерам, даже если вся их работа сводилась к ожиданию.

Другим способом для изматывания противника стал избыток рвения, а на самом деле он затягивал сроки. Кьюкор был известен тем, что умел быстро работать, ограничиваясь лишь несколькими дублями той или иной сцены. Это качество позволило ему вовремя завершить съемки фильма «Давай займемся любовью». Но на сей раз он стал тянуть время и никуда не спешил. И вместо того чтобы ускорить съемку, он продвигался черепашьими шагами!

Таким образом, простая сцена встречи у бассейна заняла в программе съемок время с 30 апреля по 21 мая! Кстати, Эвелин Мориарти, светооператор Блондинки, недоумевала по этому поводу: «Кьюкору понадобилось две недели, чтобы снять сцену приезда Мэрилин, — заявила она. — Это даже меньше страницы сценария»[93].

Сегодня благодаря непоказанным кадрам фильма «Что-то должно случиться» есть возможность оценить, выдерживал ли Кьюкор свой привычный темп съемок. Это тем более необходимо было сделать, потому что Мэрилин вовсе не задерживала съемки, а фильм мог бы быть закончен в установленные сроки. И тем самым можно было бы избежать увольнения звезды, убийственного ее шельмования в средствах массовой информации и, в конце концов, возможно, и смерти актрисы.

С той поры количество вопросов стало возрастать. Использовал ли Кьюкор Мэрилин для того, чтобы скрыть собственные затруднения? Или сделал ее козлом отпущения для того, чтобы закамуфлировать тайную войну, которую он вел против студии «Фокс»?

Или вообще, как намекнул Генри Вайнштейн, режиссер был тоже всего лишь пешкой в чьих-то руках? Разменной фигурой в шахматной партии, в которую играли руководители киностудии?

Скажем сразу: вовсе не Джорж Кьюкор организовал падение Мэрилин Монро. Хотя он и принял в этом активное участие, столь достойная Макиавелли операция была организована и руководима киностудией «Фокс».

Шесть часов пленки, сохранившейся в недрах Канзаса, доказали, что режиссер врал про состояние звезды. Но эта карта, следует запомнить, была не единственной в игре.

Так, специалисты по связям с общественностью киностудии «Фокс» начиная с мая 1962 года стали распространять слухи о психическом нездоровье актрисы. Они упоминали о вечерах с возлияниями, зависимости от барбитурата и о накоплении катастрофических последствий.

Первым логичным объяснением кажется мысль о том, что киностудия, введенная в заблуждение лживыми тревожными докладами Кьюкора, поверила ему, не разобравшись что к чему. Но вся беда в том, что это предположение рассыпается при анализе фактов.

Прежде всего потому, что, как это утверждал техник по монтажу Дэвид Брезертон, коллаж отснятых сцен каждый день отправлялся на киностудию, которая отслеживала продвижение работы над фильмом. Вспомним о том, что в то время сама же киностудия «Фокс» объявила о выходе фильма «Что-то должно случиться» в начале следующего года. Значит, никто не мог считать, что звезда Монро закатывалась.

Затем воспоминания Дэррила Занука, легендарного босса киностудии «20-й век Фокс», лили воду на мельницу заговора, умело построенного на лжи. Хотя к тому времени этот укрывшийся в Париже набоб уже не руководил напрямую киностудией, его все-таки пригласили в середине мая на просмотр первых сцен фильма. И Занук, не будучи особым поклонником звезды, увидел в этих кадрах признаки будущего успеха: «Этот фильм принесет большие кассовые сборы. Мэрилин там очаровательна»[94].

Поскольку киностудия «Фокс» располагала кадрами первых съемок, было трудно найти смягчающие обстоятельства для ее первоначальных нападок на актрису. Эта ложь вынудила довольно критически отнестись к последовавшим позднее объяснениям причин увольнения Мэрилин.

Выбор сделать, честно говоря, очень просто: все было ложью.

Фабрика грез превратилась в фабрику кошмаров. В мясорубку, выдумывавшую свидетельства, заявления, воспоминания о съемках с единственной целью уничтожить женщину.

Но с чего следовало начать, чтобы показать, что вся эта кампания основывалась на последовательной лжи и фальсификации? Начнем с безумных нападок в средствах массовой информации, предпринятых Ли Ремик на другой день после того, как было объявлено, что именно она должна была заменить в фильме Мэрилин. Так вот, эта актриса никогда ничего подобного не говорила! Это она заявила в 1992 году, объяснив, что ее участие в этом злополучном проекте продлилось «минут двадцать», что «опыт участия был очень разочаровывающим» и что «было очевидно, что все это организовано ради прессы»[95]. В действительности же, поскольку Ли Ремик была должна студии «Фокс» один фильм, она просто пришла на встречу с руководством. Она никогда не давала интервью с осуждением коллеги. Самое забавное в том, что она никогда не расхваливала производственную сторону своей профессии!

Эпизод с Ремик был не единственным подлогом. Так, публикация в газете, якобы подписанная техническими работниками съемочной группы фильма «Что-то должно случиться», была подлогом, сделанным работниками рекламной службы студии, которым поручили уничтожить Мэрилин. Целью этого было показать массам, что капризы звезды имели драматические последствия для сотен семейств, и развить в актрисе чувство вины.

И этой цели студия достигла. Мэрилин Монро, явно потрясенная открытым письмом людей, с которыми она была дружна, решилась отправить каждому члену группы телеграмму, чтобы объяснить, что вовсе не она виновата в остановке съемок фильма.