Читать онлайн «Тамплиеры и другие тайные общества Средневековья». Страница 38

Тамплиеры и исмаилиты упоминаются вместе лишь по еще одному поводу, а именно в связи с данью, уплачивавшейся сирийским подразделением, и убийством исмаилитского посла, о чем писалось выше[74]. Поскольку это деяние, вероятнее всего, было совершено по приказу магистра Храма, который, наверное, сомневался в способности короля противостоять исмаилитам либо в том, что тот сохранит желание выплачивать ежегодно 3 тысячи золотых, то оно доказывает не что иное, как весьма недружественные отношения между тамплиерами и исмаилитами. Тем не менее Хаммер полагает, что 3 тысячи золотых выплачивались не как откуп слабого сильному, но в качестве вознаграждения за тайные услуги, которые тамплиеры имели обыкновение оказывать, следуя своим курсом. Так, например, они однажды отказались участвовать в походе против египетского халифа, верховного лидера общества ассасинов.

Описывать различные подвиги рыцарей Храма – это все равно что пересказывать историю Крестовых походов, поскольку с того момента, как орден приобрел силу и устойчивость, ни одна битва с безбожниками не проходила без того, чтобы рыцари ордена не принимали бы в ней значительное участие. Их боевой клич всегда раздавался в самой гуще схватки, и Босеан крайне редко можно было бы увидеть дрогнувшим или поникшим в сражении. В храбрости с ними соперничали и рыцари святого Иоанна. Пример этих конкурирующих друг с другом орденов заражал всю остальную часть христианского войска. Именно под их влиянием, возможно, в значительной степени были достигнуты все наиболее удивительные победы крестоносцев в XII столетии.

В 1147 году, когда папа Евгений III прибыл в Париж, чтобы договориться о планируемом Крестовом походе с Людовиком VII, и папа римский, и король почтили своим визитом главный капитул ордена тамплиеров, который находился в этом городе. Возможно, именно по данному поводу понтифик пожаловал ордену огромную привилегию служения мессы один раз в год в местах, находящихся под интердиктом. Новоизбранный магистр тамплиеров Эврар де Бар и 130 рыцарей сопровождали короля в его походе на Святую землю, а их мужество и воинские навыки в значительной мере способствовали тому, что армия крестоносцев сохранилась в ходе своего неудачного марша через Малую Азию. Осада Дамаска, предпринятая после прибытия французского и германского королей в Святую землю, провалилась, как известно, из-за предательства. Предателями, несомненно, были пулани, как называли сирийских христиан, от которых в те времена не приходилось ожидать ничего хорошего. Некоторые авторы совершенно напрасно обвиняют в этом тамплиеров. Но те, кто наиболее сведущ в этом вопросе, ни в чем их не упрекает. Само обвинение тем не менее, хотя и демонстрирует степень влияния и уважения, которым пользовались тамплиеры в то время, может служить доказательством того, что они в определенной степени отошли от своей первоначальной безупречности, иначе бы подобные мысли просто не появились.

Христианские войска в 1153 году осадили город Аскалон, который все еще удерживали сарацины, и захватили бы его, если бы не алчность тамплиеров. У одной из стен осаждавшие навалили огромную груду деревьев и подожгли ее. Сильный ветер дул всю ночь в направлении города, принося в него дым и жар, так, что защищавший крепость гарнизон был вынужден покинуть эту часть. Христиане подливали в огонь смолу, нефть и другие горючие жидкости, так что стена в этом месте от жара треснула и рухнула, образовав значительную брешь. Армия готова была ринуться в этот пролом, когда Бернард де Тремеле, магистр тамплиеров, встав со своими рыцарями возле него, перекрыл туда всем вход. По законам войны того времени у крестоносцев было заведено, что любой дом или трофей, захваченный при штурме города, становился их собственностью. Тамплиеры поэтому очень хотели оказаться первыми и, отстранив всех остальных, Тремеле с сорока своими рыцарями безрассудно вошел в город, в котором все еще находились многочисленные защитники. Тамплиеры поплатились за свою опрометчивость и жадность, поскольку их окружили и перебили всех до одного, после чего пролом был заделан.

Одно из наиболее постыдных деяний, вошедших в анналы тамплиеров, произошло в 1155 году, когда магистром ордена был Бертран де Бланфор, которого Уильям Тирский называет «набожным богобоязненным человеком». В борьбе за верховную власть в Египте, которую вели визири, гордо называвшиеся султанами при халифах-фантомах, султан Аббасид, который убил своего хозяина халифа, был вынужден бежать от мести разгневанных подданных. Со своим гаремом, собственным, а по большей части королевским богатством он двинулся в путь через пустыню. Отряд христиан, состоявший преимущественно из тамплиеров, поджидал беженцев под Аскалоном. Оказанное мусульманами сопротивление было слабым и безрезультатным. Сам Аббасид был либо убит, либо скрылся, а его сын Насир-эд-Дин и сокровища стали добычей победителей. Самая крупная часть трофеев, разумеется, досталась тамплиерам, но это не удовлетворило их алчности. И хотя Насир-эд-Дин проявил желание стать христианином и даже начал для этого изучать латынь, они продали его врагам отца за 60 тысяч золотых и спокойно наблюдали за тем, как его, связанного по рукам и ногам, погрузили в некое подобие железной клетки, водруженной на верблюда, чтобы отвезти в Египет, где пленника ожидали продолжительные пытки и смерть.

Госпитальеры к этому времени стали не менее развращены, чем тамплиеры. В том же году, когда патриарх потребовал от них десятину, подлежащую уплате, они пренебрегли этим требованием. Они возвели высокие, величественные здания, демонстрирующие их превосходство в богатстве на фоне непритязательной церкви Гроба Господня. И когда патриарх заходил в нее, чтобы обратиться к людям с проповедью либо дать отпущение грехов, они по приказу магистра так сильно били в колокола своего приюта, что, как бы он ни старался, не был способен сделать так, чтобы его услышали. Однажды, когда паства собралась в церкви, вооруженные госпитальеры ворвались в нее и начали выпускать стрелы в них, как будто бы те были разбойниками или язычниками. Эти стрелы собрали и повесили на Голгофе, где был распят Христос, в знак позора этих рыцарей-отступников. Обратившись к папе Адриану IV за поддержкой, сирийское духовенство обнаружило, что он и его кардиналы расположены к их врагам и, как утверждалось, подкуплены ими, так что никаких шансов на получение помощи не было. Госпитальеры вследствие этого стали еще более надменными, чем прежде.

Действительно, как крайне рассудительный автор отмечал[75], насколько мужественно рыцари духовных орденов сражались с язычниками, насколько велики были их неоспоримые заслуги в охране беззащитных пилигримов, настолько же нельзя отрицать, что эти же самые рыцари если и не были первоначальными зачинателями, то, по крайней мере, активными участниками всех зол, которые совершались в Святой земле, и что очень часто алчность и жажда наживы заставляли их постыдно уходить от исполнения своих обязанностей.

Весьма примечателен в истории тамплиеров год 1162-й, как дата издания буллы Omne Datum Optimum, Великой хартии вольностей ордена и краеугольного камня его могущества. После смерти Адриана IV были избраны два соперничающих друг с другом папы: Александр III – сицилийцами и Виктор III – в континентальной части. Тамплиеры первоначально признали последнего, но на синоде, состоявшемся в Назарете в 1161 году, они приняли сторону его соперника. Александр, вышедший победителем, не остался в долгу, и 7 января следующего года была издана вышеупомянутая булла. Данным документом, который выглядел так, как будто писался под диктовку ордена, тамплиеры не обязаны были подчиняться никому, кроме Святого престола, им разрешалось иметь свои собственные места для захоронения в их обителях и своих собственных капелланов, они освобождались от обязанности уплачивать десятину и получали возможность, с согласия епископа, собирать ее. Также любому, кто вступил в орден, запрещалось покидать его, за исключением вступления в другой, с еще более жестким уставом. Эти огромные привилегии неизбежно пробудили зависть и враждебность духовенства по отношению к тамплиерам и госпитальерам, поскольку последние были столь же облагодетельствованы понтификом. И эти ловкие прелаты, которые теперь стремились к всеобщей власти, очень хорошо понимали, какие преимущества они могли извлечь из того, что жестко привязывали к себе членов этих сообществ, которые соединяли в себе мужество рыцарей с покорностью монахов, многие из них происходили из самых знатных родов Европы, и их владения были обширными и разбросанными по всему христианскому миру.

В 1167 году произошел один из немногих случаев малодушия, а скорее можно сказать предательства, которые были записаны в анналы тамплиеров. Альмерик, король Иерусалима, поручил тамплиерам охрану одной из хорошо укрепленных пещер, которые находились на противоположном берегу Иордана. Там их осадили турки, и, хотя король спешил к ним на помощь, они капитулировали. Альмерик, пришедший в ярость от такого поведения, несмотря на то что был в очень хороших, дружеских отношениях с орденом и особенно с магистром Филиппом Наплусским, незамедлительно повесил двенадцать особо трусливых либо предавших веру рыцарей, при этом никакого сопротивления со стороны ордена он не встретил. Филипп, можно отметить, был первым магистром Храма, который был урожденным сирийцем, но, похоже, он был человеком справедливым и достойным. Он был феодалом в крепостях Крак и Монреаль в Скалистой Аравии, которые приобрел в качестве приданого жены. Лишь после ее смерти он стал тамплиером. После трех лет исполнения обязанностей магистра он покинул этот пост. Причина его ухода неизвестна, но его очень почитали и уважали в течение оставшейся жизни, и он принимал участие в некоторых важных событиях.