Читать онлайн «Украденная победа 14-го года. Где предали русскую армию?». Страница 3

Русские и немцы веками живут в близком соседстве в Европе и, как два великих озера, питают друг друга как вешними, так и подземными водами, из которых они черпают живительную силу и обогащают себя культурными ценностями, взращенных на традициях двух великих народов. Всякое бывало в их далекой и ближней истории. Нередко сильные западные ветры поднимали в немецком озере такие волны, что они перекатывались через польский перешеек, пытаясь поглотить западные русские земли и удержаться в них на долгие времена. Тогда на востоке поднималась такая буря, от которой можно было спастись только в тихой немецкой заводи, куда и откатывалась пришлая вода. Исторические предпосылки к совместному существованию и национальные устремления навеки связали немецкую и русскую нацию, и если один народ сам или с помощью других государств поспособствует гибели другого народа, то недолог будет и его век.

Последние три года, предшествующие Первой мировой войне, были временем постоянного нарастания международной напряженности.

Внешнеполитические отношения ведущих стран Европы в канун войны были так напряжены, что, в каком бы месте земного шара ни произошло нарушение равновесия сил, оно почти автоматически влекло за собой такую цепь ответных мер, проведение которых иногда совершенно неожиданно сказывалось в другом конце мира. Весной 1911 года мир потряс так называемый Агадирский кризис, поставивший Германию «на волосок от войны с Францией»[6]. А началось все с того, что в ответ на оккупацию Францией столицы Марокко, города Феца, Германия неожиданно ввела в марокканский порт Агадир свои военные корабли и потребовала от Франции уступить, в виде компенсации за захват Марокко, свою колонию – так называемое Французское Конго. В эти события вмешалась Англия, опасавшаяся, что Париж пойдет на эту уступку и Германия сможет укрепиться в тех районах, где всегда были сильны позиции англичан. Положение осложнялось тем, что Италия, поддерживаемая Францией, объявила войну Турции, чтобы завладеть североафриканскими провинциями Османской империи – Триполитанией и Киренаики[7]. Россия не имела никаких интересов в Африке и всячески уклонялась от какой-либо поддержки враждующих сторон на африканском континенте, но война итальянцев с турками, длившаяся около года, больно ударила по экономике России, так как проливы Босфор и Дарданеллы были закрыты для прохода всех судов. Либеральная буржуазия и промышленные круги требовали от царского правительства вмешаться в итало-турецкий конфликт и, пользуясь слабостью Турции, решить вековую проблему проливов в пользу России, отчего зависело устойчивое функционирование всей ее экономики.

В течение 30 лет царское правительство разрабатывало и готовилось к проведению такой небольшой войны: развивало черноморский флот и держало на юге два корпуса для проведения крупной десантно-морской операции[8]. Военный министр В. А. Сухомлинов был активным сторонником такой военной акции и правительству Столыпина, а затем и Коковцова, с трудом удавалось удерживать военных от опасных инициатив в деле разрешения международных споров вокруг Турции военным путем.

Ухудшающиеся отношения с Австро – Венгрией подталкивали правительство России к активизации своей дипломатической активности на Балканах и к образованию там Балканского союза, способного противостоять как Австро-Венгрии, так и Турции. В его создании были заинтересованы и страны Антанты, не желавшие укрепления там германского влияния.

Но государства, вошедшие в Балканский союз, имели свои интересы и они были так противоречивы и разнородны, что развитие событий в этом регионе не только не приблизило Россию к заветной цели по овладению проливами, но, наоборот, отдалило эту перспективу навсегда.

Едва дипломаты успели заключить мир после итало-турецкой войны, как в октябре 1912 года участники Балканского союза Черногория, Сербия, Болгария и Греция напали на Турцию. Началась первая балканская война. Проливы для России вновь оказались закрытыми. Болгарские войска стремительно продвигались к Константинополю, и царское правительство могло согласовать свою политику по овладению проливами с болгарами и сербами, но в тот решающий момент министр иностранных дел C. Д. Сазонов был отстранен от участия в балканских делах, и все руководство политическими событиями взяло на себя прусское окружение царя. Из вечного друга балканских народов Россия в одно мгновение стала его врагом; царский двор готов был даже оказать военную помощь туркам против балканских славян. Чтобы не допустить болгарские войска овладеть проливами, русский посол в Турции получил право в случае необходимости вызвать из Севастополя весь черноморский флот для совместных действий с турками. Австро-Венгерское правительство находилось на грани вмешательства в военные события на Балканах.

Под давлением великих держав в Лондоне 30 мая 1913 года был подписан мирный договор между участниками Балканского союза и Турцией. По этому договору только Стамбул и прилегающая зона проливов по линии Энос-Мидия оставались за Турцией. Вся остальная территория Европейской Турции, за исключением Албании, выделявшейся в самостоятельное государство, отходила к участникам Балканского союза[9]. Больше всех отхватила чужих земель Болгария. Владея почти всей Фракией и Македонией до линии Кочана-Иштиб, она присоединила к своей территории громадную площадь земли, длиной около 400 верст и шириной около 100 верст, с хорошими гаванями на побережье Эгейского моря.

Вторая Балканская война возникла из-за противоречий, зародившихся после окончания первой войны. Стремление поживиться чужими землями было общей чертой всех участников конфликта, но особенно воинственно настроенными были болгары во главе с царем Фердинандом Кобургским, родственником германского кайзера Вильгельма II. Берлин и Вена подтолкнули его к выступлению против своих соседей, и в ночь на 30 июня 1913 года болгарские войска внезапно атаковали сербские и греческие позиции. Но в сражении на реке Брегалнице основные силы болгар были разгромлены сербской армией, которую поддержало ополчение с Черногории.

Развязав войну из-за незначительного куска спорной области, Болгария вышла из 2-й Балканской войны в таком виде, что от прежних успехов не осталось и следа. Она потеряла почти всю Фракию и Македонию, сохранив из прежних завоеваний только пустынные Неврокопские горы. Болгария принуждена была уступить Румынии и плодоносную Добруджу, уложив на полях сражений цвет своего народонаселения[10]. Важным последствием этой войны явилось сближение Болгарии с австро-германским блоком, а Румыния стала отходить от Тройственного союза и сближаться с Антантой.

Приготовления к большой войне в европейских государствах стали заметнее, а в европейской политике особенно нарастал накал противоречий между Великобританией и Германией. Великобритания по всему миру чувствовала мощь немецкого капитала и могучую поступь немецкой промышленности, вторгавшейся в районы исконных английских интересов и влияния.

В Латинской Америке, Африке и Азии германский капитал теснил позиции англичан и французов, завоевывая для себя все новые рынки сбыта за счет качества и удешевления своей промышленной продукции. Гордые и независимые англичане требовали от своего правительства проявления силы и демонстрации могущества там, где ущемлялись их вековые интересы и привилегии. Развернутая в Германии национальная кампания по строительству большого военно-морского флота стала вызовом для англичан в той области, где они веками видели себя первыми. Лондон сразу ответил увеличением строительства боевых кораблей для своего флота, но деловые круги Великобритании не простили Берлину саму идею соперничества в морских вооружениях с ними, от состояния которых зависела судьба и процветание английского королевства. Вызов был сделан, и Великобритания приняла его, начав деловито и спокойно готовиться к войне, сохраняя в глубокой тайне все приготовления к ней.

В свою очередь Германия из двух балканских войн увидела в лице Турции очень важного для себя союзника в борьбе против России и Великобритании, способного защитить интересы Центральных держав на Ближнем Востоке и на Балканах, и закрыть проливы для русских, что подрывало развитие экономики в России.

Германия оказала Турции крупную финансовую помощь и стала перевооружать ее армию современным вооружением. В Константинополь прибыла немецкая военная миссия во главе с генералом Лиманом фон Сандерсом, которого турецкое правительство назначило командиром первого турецкого корпуса, дислоцированного в столице и вокруг проливов[11]. Турецкая армия и до этого обучалась германскими инструкторами на протяжении ряда десятилетий, но теперь турецкое правительство, стремясь закрепить ориентацию на Берлин, пошло значительно дальше: в районе проливов хозяином становился германский генерал. Это обстоятельство было сразу замечено русской общественностью. Помимо своего решительного протеста, министр иностранных дел Сазонов обратился за помощью к Англии и Франции, однако Англия сочла неудобным ставить вопрос об удалении германского генерала из Константинополя, так как там находился ее собственный адмирал, командовавший турецким флотом, и она не желала поступиться своими позициями ради России. Франция же, по словам одного из ее дипломатов, решила воспользоваться этим случаем, чтобы окончательно «сломать мост» между Петербургом и Берлином[12].