Читать онлайн «Выжженное небо Афгана. Боевая авиация в Афганской войне». Страница 30

За характерный вид ощетинившийся подвесками штурмовик пехота звала «расческой»

Су-25 активно привлекался к выполнению разнообразных задач, связанных с необходимостью огневого воздействия на противника. Основную долю занимала авиационная поддержка, обеспечивавшая действия наземных войск (7 % общего объема задач), удары по плановым и заранее намеченным целям (11 %), а также минирование с воздуха, для которого штурмовики с их боевой нагрузкой и полетными режимами оказались наиболее приспособленными (80 %). При самостоятельных разведывательно-ударных действиях (РУД, или «охоте») целями являлись душманские караваны и места стоянок. Боевая загрузка при этом выбиралась универсальной для поражения разнообразных целей и включала пару бомб или РБК калибра 250–500 кг и два блока УБ-32 или Б-8. Поиск велся парами вдоль караванных путей на высоте 600-1200 метров на скоростях 600–700 км/ч. Обнаруженную цель облетали, оценивая построение удара, или атаковали с ходу, не давая рассредоточиться. Последнее относилось прежде всего к подвижным объектам – замеченным душманским отрядам или караванам. Стационарная цель – крепость, дувал или указанная авианаводчиком огневая точка – в этом отношении предоставляла больше возможностей для построения боевого маневра и нанесения прицельного удара, однако была никак не проще при атаке, ответным зенитным огнем, прикрывавшим всякий более-менее значимый объект. На этот счет в ориентировках указывалось, что практически в каждом опорном пункте противник располагает пулеметами ДШК или крупнокалиберными ЗГУ, которых насчитывалось до двух-трех штук в банде. «Охоте» предшествовала тщательная подготовка с изучением района по картам и фотопланшетам, на которых отмечались удобные для караванщиков горные проходы, распадки, тропы и речные долины. Внимание уделялось вопросам связи, уточнялось расположение своих войск и постов, в дело шли разведданные и ориентировки.

При работе по плановым объектам наилучшую эффективность давали смешанные группы ударной авиации, в которых распределялись задачи. Доразведкой и обозначением цели занимались обычно пара Су-17 или Ми-8, ставившие «маркер» из осветительных или дымовых бомб, служивших ориентиром для ударной группы. Для подавления ПВО защищенной цели (крепости, укрепленного лагеря или базы боевиков) привлекались 2–4 Су-17, засыпавшие зенитные точки РБК и залпами НАР. Удар по ним наносился с ходу на скорости одиночно или парами. Не давая опомниться, через 1–2 минуты после их отхода на удар заходила ударная группа. Ее задачи с учетом точности и эффективности, как правило, выполняли штурмовики силами 4–6 Су-25; из их числа по обстоятельствам могли выделяться экипажи «подавителей» для предварительной обработки ПВО. В зависимости от характера цели, следом могла привлекаться еще одна группа наращивания усилий, «добивавшая» объект. Завершала налет контрольная группа (пара разведчиков Су-17 или вертолетов), фиксировавшая результаты для их оценки.

Вскоре выяснилось, что подобное планирование оправдывает себя на равнинах и в широких горных распадках, где есть место подготовленной «ролевой игре» и маневрированию, а противнику негде укрыться или отойти. В узких ущельях с ограниченными подходами, где обычным делом было единственно возможное направление захода, появление первых же машин сводило внезапность «на нет», и противник мог рассредоточиться. В таких условиях время атаки сводили к максимально плотному, обходясь без построения удара в несколько этапов и с одного захода штурмуя зенитные точки и тут же нанося БШУ основной группой, по условиям скованности маневра назначавшейся в составе 2–4 Су-25. Боевой порядок в паре строился на дистанции 150 м с углом пеленга 30о. Удар наносился с высоты 900-1000 метров, обычно с использованием ФАБ и ОФАБ калибра 250 и 500 кг, РБК и НАР типов С-5 и С-8. Для поражения точечных целей – укреплений и огневых точек, требовавших прямого попадания, высокую эффективность показали крупнокалиберные С-24, сочетавшие высокую мощность и точность. В то же время фугасная мощь С-24, обладавшая пробивным действием, служила надежным средством поражения скальных укрытий, толстостенных дувалов и крепостей.

Су-25 на рулежной дорожке Баграмского аэродрома

Наиболее объективную характеристику Су-25 давали авианаводчики – связующее звено между авиацией и наземными войсками, выступавшие «представителем заказчика». Авианаводчики, действовавшие в боевых порядках войск, запрашивали поддержку с воздуха и выдавали целеуказание, служа буквальной подсказкой и глазами летчику при ориентировании, построении боевого захода и оценке результатов.

Однозначной мерой оценки авиаудара служил результат – замолкшая огневая точка, разнесенный дот, накрытый душманский дувал. Вызывая авиаподдержку (ее объем составлял 27–30 % всей разнообразной работы авиации), авианаводчики отдавали предпочтения следующим образом: наилучшие результаты и сработанность с войсками давали вертолетчики, находившиеся в «прямом контакте» как со своей пехотой, так и с противником; незаменимыми являлись и штурмовики, которых можно было наводить и на сильно защищенного противника – бронезащита позволяла им уверенно чувствовать себя при атаке, а точность поражения и мощь удара давали отличный результат. Опытные летчики демонстрировали отменную меткость, укладывая бомбы и ракетный залп в десятиметровый круг. Что касается ИБА и истребителей, то их преимущественно привлекали к ударам по плановым целям, посылая в удаление от своих боевых порядков и избегая работы в непосредственной близости, где при их скоростях и особенностях выучки был велик риск промаха, а то и удара по своим (общим правилом при этом было нахождение цели хотя бы в 2–3 км от войск или колонны; соответственно, и доля непосредственной авиаподдержки в их работе не превышала 6–8%).

Высокая боевая нагрузка, отличавшая Су-25, в реальных условиях обычно ограничивалась т. н. «рациональным вариантом». Штурмовики редко брали больше тонны, предпочитая сохранять «летучесть» и управляемость, положительно влиявшие на эффективность удара. Ощутимо сказывались также постоянные трудности со снабжением и подвозом боеприпасов, которых требовалось все больше и больше (их расход рос подобно снежному кому – от 21 тыс. авиабомб в 1981 году до 52 тыс. в 1982 году и до 71 тыс. – в 1984 году). Признанием заслуг Су-25 являлось первоочередное обеспечение их боепитанием, дававшее наибольшую эффективность его использования и «целевое расходование». В условиях, когда боеприпасы приходилось доставлять со складов в Союзе за сотни километров, неся каждодневные потери в колоннах от душманских обстрелов и мин, распределять их приходилось самым тщательным образом. Ставший начальником боевой подготовки фронтовой авиации А.В. Бакушев позднее отмечал: «Все пришедшее с колонной боеприпасов отправлялось прежде в первую очередь для Су-25. Они их использовали с большей эффективностью и по назначению».

Ограничение боевой нагрузки Су-25 имело под собой еще одну сторону, выявившуюся в афганских условиях: предназначенный для работы над линией фронта и в непосредственной глубине штурмовик обладал небольшим запасом топлива (2850 кг во внутренних баках) и дальностью, на малой высоте не превышавшей 500 км. Радиус действия с боевой нагрузкой ограничивался полутора-двумя сотнями километров, что в афганских условиях было недостаточным – многие цели, душманские лагеря и базы находились в удаленных приграничных районах, оставаясь за пределами досягаемости штурмовой авиации. В ряде крупных операций 40-й армии пришлось обходиться без участия 200-й ошаэ, в частности, она не привлекалась к операции у Рабати-Джали в апреле 1982 года и «зачистке» зеленой зоны Аргандаба на юго-востоке страны, проводившейся в сентябре. В результате практически все вылеты Су-25 выполнялись с ПТБ, однако из-за невысокой экономичности двигателей, расходовавших на малых высотах порядка 0,5 т топлива на 100 км, дальность увеличивалась лишь до 750 км. «Лишняя» тонна керосина, которую приходилось нести в ПТБ, вынуждала сокращать боевую зарядку, ограничивавшуюся обычно двумя-четырьмя бомбами или блоками НАР. Неудобной была зарядка пушки, к тому же из-за перегруженности передней стойки и нескольких случаев ее складывания на посадке боезапас стали вместо штатных 250 патронов ограничивать 150–170 (каждый такой патрон вместе со звеном весил под килограмм).

Штурмовики над аэропортом Кабула. Основной задачей здесь было предотвращение ракетных и минометных обстрелов столицы и аэродрома

При высокой точности и эффективности ударов штурмовиков выполнение боевых задач, по опыту, позволяло ограничиться существенно меньшими нарядами сил Су-25, нежели ударных машин других типов. Обычно для достижения цели хватало вдвое меньшего числа штурмовиков, нежели истребителей и истребителей-бомбардировщиков: так, для уничтожения отдельной огневой точки в горной местности достаточным было выделение пары штурмовиков с зарядкой по четыре блока Б-8, в то время как при использовании истребителей и истребителей-бомбардировщиков требовалась четверка Су-17МЗ или шесть МиГ-23 с блоками; мост через ущелье надежно поражался одним Су-25, несущим две тяжелых НАР С-25 (та же задача решалась шестью Су-17МЗ или МиГ-23 с бомбами ФАБ-500); крупный отряд живой силы противника – звеном Су-25, снаряженным по два КМГУ с мелкими осколочными бомбами (соответственно звеном Су-17МЗ или МиГ-23 с расходом восьми ФАБ-500 или шестеркой с 24 ОФАБ-250). Другими словами, каждый Су-25 в своеобразной афганской обстановке стоил двух самолетов других типов (или, если угодно, работал за двоих). Того же мнения придерживались авианаводчики: особо отмечая аккуратность атак штурмовиков, мощь их ударов и способность к «точечной работе», иные из них оценивали Су-25 даже выше, полагая, что пара штурмовиков способна добиться большего успеха, чем звено Су-17, а то и восьмерка МиГов.