Читать онлайн «Убийство под микроскопом: записки судмедэксперта». Страница 28

Естественно, встал вопрос: как, каким путем проникли опасные бациллы в наши края? Оказалось, что летом неподалеку от Гремячьего велись большие гидромелиоративные, дорожные и строительные работы. В процессе их копались котлованы, вскрывался грунт из карьеров, где когда-то, по словам старожилов, закапывались трупы животных. Это подтвердилось показаниями колхозного механизатора Титова, который рассказал, что в выкопанной автопогрузчиком песчаной траншее встретились скелетированные кости животных.

Из научной литературы известно, что споры сибирской язвы могут сохраняться десятилетиями. Окруженные плотной оболочкой, они даже выдерживают длительное кипячение (до получаса), устойчивы к сухому жару, влажности и низким температурам.

Долгожители вспомнили, что еще во времена гражданской войны в окрестных деревнях случался массовый падеж скота, причиной которого была именно сибирская язва. Вот так попала в наши дни спустя десятилетия, проведенные под многометровой толщей земли, эта коварная инфекция.

Споры сибирской язвы могут сохраняться десятилетиями. Окруженные плотной оболочкой, они даже выдерживают длительное кипячение (до получаса), устойчивы к сухому жару, влажности и низким температурам.

Все восемь человек – четверо мужчин и четверо женщин, заболевшие кожной формой сибирской язвы, включая и ветфельдшера Михайловского, находились в местной больнице. Их поместили в отдельные палаты-боксы, полностью изолировав от других пациентов.

С опаской, соблюдая все меры предосторожности, я входил в эти палаты. Сибиреязвенные карбункулы – темно-красные, почти черные, круглой формы гнойники с красноватым воспаленным ободком – располагались на открытых участках тела: кистях рук, предплечьях, лице, у одного из мужчин оказалось пораженным правое бедро. У всех диагноз сибирской язвы подтвердился положительной серологической реакцией с сывороткой, специфичной для этой инфекции (так называемая реакция Асколи). Срок лечения оказался разным, в зависимости от тяжести заболевания – от 10 до 29 дней. Наиболее тяжелое течение наблюдалось у больного с сибиреязвенным гнойником на коже лица.

С медицинской точки зрения оставалась невыясненной причина смерти пастуха. Хотя в заключении районный судмедэксперт указала, что она наступила от гипертонической болезни и ее осложнений, клиническая картина быстрой, если не сказать – молниеносной, смерти, совпадающей по времени с появлением первых случаев заражения сибирской язвой, требовала тщательной проверки. Все-таки первым, кто прикоснулся к телу инфицированной коровы, был Ларионов.

Учитывая сложность случая, в соответствии с постановлением следователя прокуратуры, была назначена повторная экспертиза. Экспертам предстояло ответить на следующие вопросы: 1. Правильны ли выводы экспертизы от 12 августа о причинах смерти г-на Ларионова? 2. Исключена ли возможность его смерти от сибирской язвы?

Мы проанализировали все имеющиеся в нашем распоряжении материалы, побеседовали с женой Ларионова, последней видевшей мужа в роковой для него день.

К тому времени с момента описываемых событий прошло около двух месяцев, поэтому особые надежды возлагались на тщательное изучение гистологических (микроскопических) препаратов.

Гистологическое исследование тончайших прозрачных срезов с внутренних органов покойного, толщиной в несколько микрон, является надежным средством диагностики различных заболеваний. Ныне этот метод повсеместно используется как патологоанатомами, так и судебными медиками. Лаборант-гистолог делает срезы с органов, проводит их тщательную обработку, окраску специальными красителями, потом наклеивает на предметные стекла для микроскопирования. При увеличениях в десятки и сотни раз становятся видимыми различные изменения в тканях, неразличимые таким несовершенным прибором, как глаз человека.

Интересную картину довелось наблюдать нам, членам комиссии, когда мы поочередно склонялись над окуляром микроскопа, рассматривая срезы с вещества мозга покойного пастуха. Опытный профессор-патологоанатом комментировала увиденное:

– Обратите внимание, – сказала она, – на наличие большого количества микробов под мягкой мозговой оболочкой. Располагаются они одиночно и попарно, форма их палочкообразная, а в окружности имеются очаги острого воспаления. Отмечаются диффузные кровоизлияния под оболочку и в вещество головного мозга, сосуды его повреждены с явлениями некроза. Скорее всего, это следствие какой-то острой инфекции.

До сих пор помню, какой вид имели эти существа, внедренные в виде черных, вернее, темно-фиолетовых палочек в мозговую ткань. В тот день странное состояние – вероятно, все-таки то было осознанно подавленное чувство опасения – овладело мной. Конечно, как врач, я понимал, что изготовленный микропрепарат мозга величиной не более трехкопеечной монеты абсолютно безопасен. И тем не менее неописуемое ощущение тревоги давило на меня какое-то время, но, как только мы закончили эту экспертизу, отошло в сторону, оставшись лишь в сухих строках документа да кратких дневниковых записях. В своем заключении комиссия, отвечая на поставленные прокуратурой вопросы, пришла к следующим выводам: «1. Заключение судебно-медицинского эксперта Сулоевой Л. Н. о причине смерти г-на Ларионова соответствовало данным, которыми располагала эксперт ко времени дачи заключения. Наличие кровоизлияний под мозговые оболочки и в желудочки мозга было расценено как осложнение гипертонической болезни, так как имелись сведения о повышенном артериальном давлении в день смерти. Целенаправленных исследований на сибирскую язву в указанном периоде не проводилось, ибо эксперт не располагала соответствующими сведениями по обстоятельствам дела. 2. Учитывая вновь выявленные данные обстоятельств смерти г-на Ларионова, в том числе эпидемиологического характера, а также результаты специального исследования микропрепаратов из трупа, нельзя исключить возможность смерти г-на Ларионова от сибирской язвы (имеется в виду мозговая форма сибиреязвенного сепсиса, для которой нетипичны кожные проявления и характерны кровоизлияния под оболочки и в вещество мозга)».

Приговором суда ветфельдшер Михайловский был осужден, с него взыскали крупную сумму денег для возмещения причиненного государству ущерба.

Вот и вся история, связанная с внезапной вспышкой сибирской язвы в российской глубинке. До недавнего времени она была частным случаем моей экспертной биографии; теперь, когда можно открыто говорить обо всех явлениях нашей жизни, станет известна всем, кто прочтет эти строки.

Расскажу одну историю, случившуюся на охоте. Это не просто история, а настоящая трагедия, осложненная к тому же пресловутой загадкой: убийство или несчастный случай?

В расследовании таких эпизодов нет мелочей. Крайне любопытна необычность ситуации, которую в конце концов разгадали судебно-медицинские эксперты. Случай показателен тем, что судебные медики с помощью новейших достижений медицины, биологии и криминалистики могут подняться над тайной в ситуациях невероятно запутанных и исключительных.

Передо мной два экспертных заключения. Каждое подробное, обстоятельное, набранное когда-то на пишущей машинке на теперь уже пожелтевших от времени страницах. В свое время эти экспертизы взбудоражили многих медиков и юристов. Давняя та история – трагическая и загадочная – была связана со смертью видного профессора – хирурга Александра Владимировича Константинова. Разные высказывались точки зрения, разные были суждения.

Да и теперь время от времени о том случае вспоминают, его рассказывают молодым экспертам. И не просто как занимательную легенду, а как исключительный случай. Сразу же и познакомлю с ними – судебно-медицинские эксперты Л. М. Фридман и А. Л. Федоровцев.

Давно знаю каждого, доводилось нам и работать вместе. Обратился сначала к Фридману:

– Лев Михайлович, ведь ты проводил экспертизу, связанную со смертью на охоте профессора Константинова? Расскажи, пожалуйста, поподробнее, а то, помнится, слухи ходили самые разные, противоречивые. Конечно, все записано в документах – вот они передо мной, но все-таки лучше узнать о случившемся не из официальных бумаг, а от тебя лично, из первых уст.

Замечу, что Лев Михайлович как рассказчик великолепен. Впрочем, он великолепен во всем, чем занимается, – будь то судебная медицина или его давняя страсть – автомобили, где каких-либо тайн для Фридмана просто не существует.