Читать онлайн «Тайные общества и секты: культовые убийцы, масоны, религиозные союзы и ордена, сатанисты и фанатики». Страница 86

Учение об имамате является основным догматом шиитского ислама и радикально расходится с суннитской доктриной верховной власти. Шииты отвергли принцип выборности имама как главы мусульманской общины и государства и провозгласили, что верховная власть является наследственной в роду Алидов, право которых предопределено «Божественным установлением».

Другое течение представляли так называемые «крайние» шииты (гулах), обожествлявшие алидских имамов, и исмаилиты, учение которых настолько далеко отошло от основных положений ислама, что, по существу, стало самостоятельной религией. В свою очередь, эти ответвления распались на множество сект.

Гулах — это многочисленные секты, представляющие «крайнее» течение в шиитском исламе. Первым «крайним» шиитом был Абдаллах б. Саба, отрицавший смерть Али и ожидавший его возвращения.

Наибольшая активность «крайних» шиитских сект пришлась на VIII в. — период смены династий. Деятельность «крайних» шиитов проходила в тот период преимущественно на территории Ирака — в стране древних цивилизаций, что предопределило пестроту и эклектичность религиозно-политических представлений «крайних» шиитов.

Наиболее древними и популярными были различные представления об эманации «Божественного Духа». Идея «Божественной Сущности» верховной власти находила выражение в признании за имамами из рода Али исключительных, сверхъестественных свойств, которые они приобретают с получением духовного завещания от предшествующего имама.

Потребность верующих в практическом руководстве общиной приводила к тому, что появлялись различного рода заместители (халиф), доверенные (вакил), временные исполнители (каим) повелений обожествляемых имамов. Идеи заместительства Имама-Бога на земле получали дальнейшее развитие в форме посланнических и пророческих миссий. Появлялись многочисленные «пророки» (наби), «посланники» (расул), «врата» (баб), которым с неба ниспосланы «откровения» (вахи, танзил), «пута» (асбаб), «доказательства» (худджа) и т. д. Претенденты на пророческую и посланническую миссии постепенно и естественно приходили к обожествлению самих себя.

Деятельность «крайних» шиитов активно способствовала внедрению отдельных элементов эллинистическо-христианского гностицизма, неопифагоризма и других идеологических систем в сознание мусульманских народов и привела к тому, что многие понятия и представления, чуждые или даже враждебные раннему исламу, в той или иной форме проникли в ислам, оказав влияние на формирование религиозно-политической идеологии «умеренных» шиитов. Именно в среде «крайних» шиитов зародились идеи о скрытом состоянии и возвращении имамов (зайба, раджа), об их «пророческих» знаниях и непогрешимости, о «божественном» воплощении, о воскрешении и переселении душ. Эти идеи стали затем элементами догматической системы «умеренных» шиитов.

Исмаилиты — первоначальное название приверженцев Исмаила как седьмого шиитского имама.

В 972 г. исмаилитам удалось освободить из тюрьмы Обейдуллаха, мнимого потомка Исмаила (потомка Пророка через Фатиму), и поместить его на трон Мади, а впоследствии одного из его преемников на трон Каира, таким образом подчинив Египет управлению потомков Фатимы. Египетские калифы, более признательные, чем вообще бывают государи, покровительствовали доктрине исмаилитов, доставившей им престол. Учение исмаилитов было официальной идеологией фатимидских халифов.

Доктрина исмаилитов состоит из общедоступного, внешнего (захир) учения и «скрытого» (батин), доступного только посвящённым. Отсюда исмаилитов всех направлений называли вагинитами (с X в.).

Дойяль-Доат, или верховный проповедник исмаилитов и судья, разделял власть с каирским халифом. Собрания исмаилитов бывали в Каирской Ложе, в которой заключалось много книг и научных инструментов. Наука была наружною целью, но настоящая цель была совсем другая.

Курс «скрытого» учения разделялся на девять степеней. Первая старалась внушить ученику сомнения и доверие к его учителю, который должен был разрешить их. Для этой цели коварные вопросы показывали ученику нелепость буквального смысла Корана и тайные намёки давали понять, что под этой скорлупой скрывалось сладкое и питательное ядро. Но инструкции далее не шли, если ученик не обязывался страшными клятвами слепо верить и вполне повиноваться своему наставнику. Вторая степень учила признавать имамов или руководителей, назначенных Аллахом, источниками всякого знания. Третья степень сообщала ученику число тех блаженных или священных имамов (их число было мистическое — семь). Четвёртая сообщала им, что Аллах послал в мир семь законодателей и у каждого было семь помощников, называемых «немыми», между тем как законодатели назывались «говорящими». Пятая сообщала, что у каждого из этих помощников было двенадцать апостолов. Шестая сообщала адепту, дошедшему до тех пор, что все догматы религии должны быть подчинены правилам философии; ему также объясняли систему Платона и Аристотеля. Седьмая степень обнимала мистический пантеизм. Восьмая опять ставила перед учеником догматические правила магометанского закона, оценивая их по справедливости. Девятая степень окончательно, как необыкновенный результат всех предыдущих, учила, что ничему не надо верить и что всё законно.

Вот цели, к которым стремились: ответственность и достоинство человека должны быть уничтожены; престол потомков Фатимы должен быть окружён полчищем ассасинов, грозными телохранителями; должна быть набрана таинственная милиция, которая распространит далеко славу Каирского халифата и страх к нему и нанесёт гибельные удары ненавистному багдадскому правлению.

Проповедники исмаилизма распространялись далеко за пределы Каирского халифата, в Аравии и Сирии ими приобретались последователи, которым умыслы руководителей секты исмаилитов были неизвестны, но которые со страшной торжественностью клялись в слепом повиновении.

Ночные труды собраний исмаилитов в Каирской Ложе продолжались целое столетие, и её доктрины, кончавшиеся отрицанием всякой истины, нравственности и правосудия, в результате произвели нечто очень странное.

В конце XI в. в исмаилизме произошёл раскол: образовался неоисмаилизм, ставший идеологией секты ассасинов («ассасин» — от арабск. «хашишиюн» — «курящие гашиш»), которые обожествили своего имама — Хасана ибн Шаббата (1033—1124). Он известен также под именем «Старца», или, лучше сказать, «Владыки Горы».

Хасан ибн Шаббат, один из проповедников исмаилизма, человек отважного духа, имел большое влияние в Каире. Это влияние, однако, возбудило зависть в других, которым удалось отправить его в ссылку. Его посадили на корабль, чтобы вывезти из страны, но поднялась буря, и все сочли себя погибшими. Но Хасан, приняв повелительный вид, воскликнул: «Аллах обещал мне, что со мною не случится ничего дурного!» Вдруг буря утихла, матросы закричали: «Чудо!» — и сделались последователями Хасана. Хасан прошёл Персию, проповедуя и набирая прозелитов, и, захватив крепость Аламит, на рубеже Ирака и Дилема, которую назвал «Домом Богатства», учредил там своё правление.

История времени Хасана полна его именем. Короли в самом центре Европы дрожали при его имени. Его могущественная рука достигала повсюду. Филипп-Август французский так его боялся, что не смел пошевелиться без телохранителей, и, может быть, неумолимый Владыка Горы щадил его именно за этот страх.

Сначала Хасан не показывал никакого намерения, кроме усиления влияния Каирского халифата, но скоро сбросил эту маску, т. к. его свирепый характер с трудом подчинялся хитрости и лицемерию. Он сбавил девять степеней, на которые разделялись исмаилиты в Каире, на семь и сам стал во главе с титулом Сейдна, или Сидна, откуда происходит испанское «сид» и итальянское «синьор».

Чтобы привести в порядок учреждённые им семь степеней, Хасан составил учение ассасинов. Первая степень предписывала наставнику внимательно наблюдать за характером кандидата, прежде чем принять его в секту. Вторая убеждала его приобрести доверие кандидата, льстя его наклонностям и страстям; третья — запутать его сомнениями и затруднениями, показывая нелепость Корана; четвёртая — исторгать из него торжественную клятву верности и повиновения, с обещанием изложить его сомнения перед наставником; и пятая — показывать ему, что самые знаменитые люди в государстве принадлежали к их тайной секте. Шестая, называемая «утверждение», заставляла наставника экзаменовать прозелита из всего предшествовавшего курса и утвердить его в нём. Седьмая, наконец, называемая «Изложением аллегории», давала ключи к секте.

Последователи Хасана разделялись на две большие рати: на «саможертвователей» и «искателей». Первая, пренебрегая усталостями, опасностями и пытками, радостно отдавала жизнь, когда это заблагорассудится Владыке Горы, который требовал, чтобы она или защищала его, или исполняла его смертные приговоры. Когда жертва указывалась, верные в белой тунике с красным кушаком (цвета невинности и крови) отправлялись исполнять данное поручение. Их не могли остановить ни расстояние, ни опасности. Найдя человека, которого искали, они поджидали благоприятной минуты для того, чтобы убить его. Конрад Монферратский, поссорившись с Владыкой Горы или возбудив зависть каких-нибудь христианских государей, желавших устранить его, был одною из первых жертв этой секты. Два ассасина допустили крестить себя и, поместившись возле него, по-видимому, усердно молились. Но когда представился удобный случай, они убили Конрада Монферратского, при этом один из них скрылся в церкви. Но, услыхав, что Конрада унесли ещё живого, он опять добрался до него и нанёс второй удар. После этого умер без малейшего ропота среди утончённых пыток.