Читать онлайн «Всемирный переворот Эссе о новом американском империализме». Страница 22

Проблема в том, что на протяжении XX века американская психология всё больше характеризовалась этим противоречием, которое выявила война в Ираке: грубый и воинственный волюнтаризм, наглый и напористый в первое время, сочетается с большой моральной неустойчивостью, склонностью к унынию, страху, сомнениям. В Могадишо в 1994 году Клинтон отозвал экспедиционный корпус после гибели 18 солдат, попавших в засаду. Американцы угрожают, но они не такие стойкие, как англичане. При первых неудачах они впадают в депрессию, они непостоянны. Если то, что они предпринимают (например, война) не увенчивается сразу же успехом, американцы приходят в отчаяние и бросают это дело. Так что, американское общество с его мечтой о счастье (они хотят устроить рай на Земле по своему образцу) совсем не готово к жизни в XXI веке, который будет неумолимо жестоким.

Может быть, американская имперская республика исчезнет в этом веке, просто потому что, в сущности, это предприятие, компания, а не нация и не народ, в отличие от Европы, Китая, Индии и т.д. США, как фирма, неизбежно эфемерная, может быть, пережили час своей славы, свой апогей в короткий период в XX веке. И разрушение их социального центра, ВТЦ, саудовскими ваххабитскими фанатиками 11 сентября, может быть, станет для них началом конца.

НАИ не эффективен и контр-продуктивен, потому что он усиливает угрозу, которую хотел бы устранить. После терактов 11 сентября, "анти-террористических" войн в Афганистане и Ираке и безоговорочной поддержки политики Ариэля Шарона множатся массы муджахеддинов – добровольцев терроризма. Мы не увидим сразу всех разрушительных последствий, но – терпение!

Нео-консерваторы, находящиеся у власти, из-за своего упрощённого мышления и предвыборных соображений не могут бороться против невидимого противника иначе как пользуясь образом ковбоя, который выхватывает револьвер и палит во все стороны: они развёртывают армии и бомбят, чтобы успокоить других и самих себя. Урок, полученный 11 сентября, они совершенно не поняли.

Драма современной Америки в её духовной неустойчивости. Она не воспринимает войну иначе как "вестерн" с кавалерийскими атаками и взятыми в плен индейцами. Она верит, что новейшее оружие заменяет наземные операции и невидимую войну. Эта Америка всегда "современна" в смысле XIX и XX веков, но не пост-модерна XXI века. И эта страна, которая сделала своим кредо СМИ и пропаганду в форме рекламы, курьёзным образом оказалась совершенно беспомощной именно в этой области. Война в Ираке ещё не началась, а США уже проиграли самым жалким образом информационную войну, призванную оправдать их агрессию. СССР был гораздо сильней в сфере пропаганды, потому что ему удавалось на протяжении почти 70 лет мобилизовывать в пользу своей тоталитарной системы часть интеллигенции и европейских СМИ.

Борьбу против терроризма государство может вести, только тоже прибегая, со своей стороны, к настоящему терроризму. Единственный ответ на исламский терроризм – это работа спецслужб и прямая физическая ликвидация конкретных лиц без каких бы то ни было судов. Содержание в незаконных условиях, с нарушением Женевских конвенций, арабских и афганских боевиков, захваченных в Афганистане, "чтобы заставить их говорить" – совершенно бесполезная жестикуляция, которая, к тому же, портит образ Америки, возбуждает желание антиамериканской мести и поставляет новых членов террористическим сетям, не давая никаких важных сведений военной разведке. Контр-терроризм должен осуществляться не путём физической ликвидации вожаков террористов средь бела дня с помощью ракет, как это делает Израиль, а путём внедрения в сети и тайного устранения. Увы! имеющиеся в избытке американские бюрократические секретные службы, несмотря на их гигантские технические средства, похоже, мало способны хорошо информировать своё правительство. Трактовать терроризм как классическую военную угрозу и использовать для борьбы с ним обычные военные средства, значит, проявлять глупость, удивительную для первой мировой державы, обладающей огромными секретными службами, множеством "специалистов", экспертов и мозговых центров.

НАИ после 11 сентября придаёт огромное значение зрелищности. Это старая тенденция, но теперь она усилилась. Американская мощь не столько реальная, сколько показушная, телевизионная. Противников запугивают путём демонстрации силы с помощью СМИ. Но мы не видим продолжения этого на реальной почве. Образ никогда не заменит реальность. Потоки долларов и пропаганда через СМИ недостаточны для создания империи. Для этого надо контролировать территории и народы, а Вашингтон на это неспособен. Там даже не знают, что такое "народ".

НАИ соответствует упадку американской демократии, упадку не в смысле цезаризма или тирании, а в смысле усиления режима, который можно назвать "авторитарной и меркантильной олигархией", как это делает Мишель Бюньон-Мордан ("США, глобальная манипуляция". Изд. Фавр). Эта черта существовала уже давно, но, с приходом к власти неоконсерваторов, НАИ основывается на этой новой форме власти, которая использует демократию и выборы как простую имитацию.

Поражают две особенности. Во-первых, эти руководители имеют тесные финансовые, а также клановые и личные связи с ВПК и нефтяной промышленностью. Война в Ираке велась не только ради "американских" геополитических и геоэкономических интересов, но также (и, может быть, прежде всего) – интересов правящих элит "нефтеполитиков" (Буш, Чейни и др.) или членов ВПК (Рамсфелд, Перл и др.). Во время войны в Ираке речь шла не столько о стратегических поставках нефти в США, сколько о пополнении банковских счетов нефтеполитиков.

Кроме того, президент Буш, выбранный благодаря фальсификациям, не является руководителем США – его умственный уровень не позволяет ему им быть – а человеком, находящимся под влиянием, марионеткой, поставленной на свой пост лобби, которым она должна повиноваться. Новый американский режим парадоксальным образом снижает значение президента. Этот тезис блестяще доказал Уоррен П.Стробель ("Шарлотт Обсервер", 29 марта 2003), который считает, что Буш – "игрушка машины", поставившей его на его место, но также её сообщник в силу семейных интересов.

Это позволяет сделать несколько замечаний.

1) Американские националисты (враги неоконсерваторов) делают отсюда вывод, что милитаризм Вашингтона в принципе противоположен интересам Америки, а защищает исключительно интересы олигархии. Его заботит не "американский патриотизм", а защита интересов лобби.

2) НАИ опирается на своего рода регресс США в сторону власти, основанной на кумовстве, как в восточных монархиях. Ничто не походит больше на поведение руководителей Вашингтона, нефтеполитиков или доверенных лиц ВПК, чем деспотические средневосточные режимы – та же клановость, семейственность и финансовые интересы. Кстати, впервые в США сын наследует отцу в качестве президента, как в Сирии…

3) Не исключено, что неоконсерваторы постараются удержаться у власти любыми средствами, включая фальсификацию выборов. Впервые правительство стало таким средоточием лжи и неуклюжего цинизма своих действий. Рузвельт, Кеннеди, Джонсон давно превзойдены. В этом смысле не исключён серьёзный политический и конституционный кризис в США (какого не было со времён победы северян).

США больше не обладают "политическим суверенитетом" в классическом смысле, а управляются союзом кланов, имеющих разнообразные, но, в конечном счёте, финансовые интересы. Идя ещё дальше, Уильям Пфафф ("Какая страна будет следующей в списке?" в "Интернэшнл Геральд Трибюн" от 10 апреля 2003) считает, что НАИ с помощью войны в Ираке заставил американское правительство перейти Рубикон "тоталитаризма": "В конце концов, неоконсерваторы – фанатики. Они верят, что можно убивать людей ради идей, под которыми нет основы. Традиционная этика оправдывала войну необходимостью обороны. Тоталитарная этика оправдывает войну намерением "улучшить" народы и общества". Эти аргументы сильные и заслуживают внимания. Но они страдают неопределённостью, что сближает их с научной фантастикой. Нерешённым остаётся вопрос, являются ли неоконсерваторы эпизодом, который скоро будет забыт, или началом долговременного явления.

Американский парадокс (как правительств США, так и их общественной культуры) – это смесь противоречивых линий, которые не могут в дальней перспективе удачно сочетаться и неизбежно приведут к внутренним разрывам: идеалистическое мессианство и низкий прагматизм, филантропический лиризм и восхищение грубой силой, культ демократии и практика плутократии, патриотический пафос и неудача с "плавильным котлом", вместо которого общество обретает форму изолированных гнёзд этнических пчёл, претензии на мировое экономическое господство и колоссальный структурный дефицит торгового баланса.