Читать онлайн «Тайны сталинской дипломатии. 1939-1941». Страница 55

Союзница Германии Италия безоговорочно выступила на стороне Финляндии, разными путями содействовала ей и отозвала из Москвы своего посла. Вместе с тем, судя по оценке ситуации, сложившейся в регионе Прибалтики после заключения мира, которая была изложена Блюхером в донесении 13 марта 1940 г., Германия должна будет учитывать возросшее влияние Советского Союза на Скандинавию и на пути в Балтийском море, что не может не беспокоить Германию[512]. Конечно, в военных кругах Берлина, как отмечал в дневнике генерал Ф. Гальдер, были довольны тем, что «конфликт с Финляндией толкает Россию в антианглийский лагерь»[513].

Что же касается Англии и Франции, то они были целиком на стороне Финляндии, предпринимая все, чтобы не допустить ее поражения. Черчилль назвал советскую акцию «презренным преступлением против благородного народа». Даладье закрыл в Париже советскую торговую миссию. Папа римский молился за спасение Финляндии. Благожелательное для Финляндии послание правительства Уругвая было зачитано перед финляндским парламентом[514].

Советское правительство с самого начала войны против Финляндии понимало возможную реакцию со стороны западных стран. Поэтому советское командование планировало ее как быстротечную операцию. Так, в приказе Ворошилова и Шапошникова от 2 декабря, т. е. на третий день войны, отмечалось медленное, нерешительное продвижение 8-й и 9-й армий. «Мы не можем долго болтаться в Финляндии, двигаясь по 4–5 км в сутки. Нужно поскорее кончать дело решительным наступлением наших войск»[515].

Озабоченность советского командования была небеспочвенной. Реальность состояла в том, что при затяжке войны на стороне Финляндии могли выступить Англия и Франция.

Советское правительство постоянно твердило, что Англия подстрекает Финляндию к антисоветским действиям. Но в Лондоне это обвинение категорически отрицали. Английский посол в Москве Сидс, уезжая в конце декабря 1939 г. в отпуск, посетил заместителя наркома иностранных дел В. П. Потемкина и имел с ним длительную беседу. Посол заявил, что Англия желает сохранить дружелюбные отношения с Советским Союзом, она не подстрекает Финляндию, потому что желает сохранения мира в Скандинавии, и выступает за нейтралитет Советского Союза. Посол сообщал далее, что Англия давала финнам советы благоразумия и упрямство Таннера не вызывало в Лондоне одобрения. После отказа от дальнейших переговоров с финнами, продолжал посол, Советский Союз занял «великолепную» позицию, воздерживаясь от посягательств на всю Финляндию и ограничиваясь только объектами, о которых Сталин говорил при переговорах с Таннером – Паасикиви. Посол заверил Потемкина, что официально Англия не оказывает помощь Финляндии – это делают общественные организации, предприятия и частные лица[516].

Но высказывания Сидса не соответствовали действительности. Уже в середине декабря 1939 г. в Лондоне обсуждался план, как добиться от Швеции и Норвегии разрешения на вступление на их территорию англо-французских войск с целью оказания совместной помощи Финляндии. Тогда верховный военный совет Англии и Франции опасался, что советским войскам удастся быстро достичь границ со Швецией и Норвегией. Но в конце декабря 1939 г., видя, что военные действия в Финляндии не создают непосредственной опасности для Швеции и Норвегии, союзники наметили более осторожный план. Они заверили правительства этих стран о своей готовности оказать им помощь, но получили решительный отказ. В последующем верховный военный совет продолжал обдумывать различные варианты для одновременного решения двуединой задачи: оказания помощи Финляндии, если она сама попросит ее, и овладения шведским железорудным бассейном с согласия Швеции. Но Швеция отвергла этот план, а в начале марта 1940 г. в связи с советско-финляндскими мирными переговорами он уже перестал быть актуальным[517].

С позицией Англии и Франции солидаризировались и Соединенные Штаты Америки. Уже в начале декабря 1939 г. в стране шла дискуссия по поводу возможности разрыва отношений с Советским Союзом. 7 февраля 1940 г. в палате представителей состоялось обсуждение предложения об отзыве из Москвы американского посла, и лишь трех голосов не хватило для его принятия[518].

В январе 1940 г. конгресс США одобрил продажу Финляндии 10 тыс. винтовок, в Хельсинки была послана большая группа американских военных летчиков, поощрялся набор добровольцев, причем Белым домом было заявлено, что вступление американских граждан в финскую армию не противоречит закону о нейтралитете США.

Мнение правительства и американского народа по поводу советской агрессии против Финляндии выразил президент Фр. Д. Рузвельт. Выступая на собрании американской молодежи в феврале 1940 г., он с горечью заявил: «Более двадцати лет назад, в то время, когда большинство из вас были совсем маленькими детьми, я решительно симпатизировал русскому народу… Я, как и многие другие из вас, надеялся, что Россия решит свои собственные проблемы и что ее правительство в конечном счете сделается миролюбивым правительством, избранным свободным голосованием, которое не будет покушаться на целостность своих соседей. Сегодня эта надежда или исчезла, или отложена до лучшего дня. Советский Союз, как сознает всякий, у кого хватает мужества посмотреть в лицо фактам, управляется диктатурой столь абсолютной, что подобную трудно найти в мире. Она вступила в союз с другой диктатурой и вторглась на территорию соседа столь бесконечно малого, что он не мог представлять никакой угрозы, не мог нанести никакого ущерба Советскому Союзу, соседа, который желал одного – жить в мире как демократическая страна, свободная и смотрящая вперед демократическая страна»[519].

Американский посол Штейнгардт в беседе с Молотовым 1 февраля 1940 г. напомнил о возможности мира с Финляндией. Однако Молотов сказал, что базой для установления мира может быть только договор с «народным правительством Финляндии». 8 марта 1940 г. Штейнгардт снова преложил Молотову свои посреднические услуги, заявив, что проживающие в США 15 млн. выходцев из Скандинавии, из них 3–4 млн. составляют финны, оказывают сильное давление на правительство, чтобы оно больше помогало Финляндии[520].

Политические партии разных стран также неодинаково относились к этой войне. Буржуазные партии однозначно выступали за всестороннюю военно-политическую и моральную поддержку Финляндии, расценивая действия Советского Союза как агрессию. Они были инициаторами формирования в ряде стран добровольческих частей для оказания помощи финской армии. II Интернационал и социал-демократические партии также поддерживали Финляндию, одновременно требуя прекращения войны. Католические партии и организации выступали с пацифистских позиций. По-разному, в зависимости от политической ориентации, относились к войне национальные профсоюзы.

Коминтерн и коммунистические партии разоблачали финскую военщину, обосновывали правомерность действий Советского Союза, выступали против подстрекательской линии западных держав. Они считали, что в интересах всех трудящихся является локализация и прекращение кровопролития. Такую же позицию занимали сторонники IV Интернационала и лично Л. Д. Троцкий, выступая в защиту интересов Советского Союза – «первого государства рабочих и крестьян». Вместе с тем они предлагали отделять интересы советского народа от «сталинского режима», который своим террором и антинародным характером ослабляет военные усилия Советского Союза в борьбе против международного империализма. Они призывали трудящихся Финляндии и других капиталистических стран свергнуть свои буржуазные правительства и тем самым содействовать правому делу Советского Союза.

Свои услуги финским войскам предлагали и антисоветские группы русской и украинской эмиграции. Они были готовы послать в Финляндию добровольческие легионы и собирать пожертвования. А некоторые руководители эмиграции в ответ на образование «правительства ФДР» во главе с Куусиненом предлагали западным странам и Финляндии согласиться на провозглашение «русского национального правительства в эмиграции» во главе с Троцким или Керенским. Так, по сведениям германской службы безопасности, в финских лагерях для советских военнопленных в начале марта началась вербовка тех, кто пожелает сражаться с войсками Красной Армии. Завербованные 200 человек были распределены по пяти финским батальонам под командованием бывших царских офицеров. До заключения мира успел принять участие в боевых действиях только один отряд. Ему удалось взять в плен 200 советских красноармейцев[521].

По просьбе правящих кругов Финляндии в ряде стран Западной и Северной Европы, особенно в Швеции и Норвегии, развернулась кампания по набору добровольцев для участия в войне на стороне Финляндии. Всего прибыло 11 тыс. таких добровольцев, в том числе шведов – 8 тыс., норвежцев – 1 тыс., датчан – 600, остальные – из других стран. Все они не имели достаточной военной подготовки, поэтому к 1 марта 1940 г. на фронт было направлено только два батальона и две артиллерийские батареи.