Читать онлайн «Правда о военном Ржеве.Документы и факты». Страница 15

Меньшиков Николай, 1892 г. р., русский, сын помещика, капитан царской армии. Служил у Врангеля и после разгрома его армии бежал в Турцию, из Турции попал во Францию, в Париж. Являлся переводчиком отдела I-ц штаба 253 ПД. Первое время работал при начальнике отдела I-ц капитана Шпикернагеле. Был на хорошем счету у генерал-лейтенанта Беккера, командующего 253 ПД.

Архипов Андрей Дмитриевич, бывший офицер царской и белой армий, эмигрант, проживал во Франции, с мая 1942 г. командир роты карательного отряда при штабе 9 Армии, а с мая 1943 г. находился в школе пропаганды «Восточного Министерства» Германии в м. Дабендорфе близ г. Берлина, затем служил в «РОА» в звании подполковника.

Следует заметить, что начиная с 1942 г. некоторые переводчики служили командирами карательных рот и батальонов, так, например, Второв Владимир Алексеевич, 1908 г. р., уроженец г. Лиепая, эмигрант из Франции, служил командиром 308 батальона, сформированного в г. Ржеве.

Голубев Василий Федорович, он же Андруков Андриас, примерно 1890 г. р., уроженец Воронежской губернии, бывший офицер деникинской армии, белоэмигрант, перед войной проживал в г. Кенигсберге, работал в «СД» в г. Калинине и Ржеве. В Ржеве имел отношение к театральной группе.

Бывший обер-лейтенант, начальник отдела I-ц 6 ПД Арене Грених Вильгельм, 1903 г. р., уроженец и житель г. Бремена. Говоря о сыне белоэмигранта ротмистра Эльвальда из Крыма, переводчика отдела I-ц 6 ПД Георге Эльвальд сказал: «Георг Эвальд высокий, стройный мужчина, с хорошими манерами и благопристойными взглядами. Кроме русского, он свободно говорил по немецки и французски. Его мать позднее вышла замуж за князя Гагарина. До войны Георг жил в Париже. По сведениям Аренц, солдатом Георг не стал. В сердце, как и Андреев, он всегда оставался настоящим русским, но из-за враждебного отношения к коммунизму и сталинизму поступил в вермахт.

А вот как собственноручно выразился сын белоэмигранта Петренко Николая Михайловича — Петренко Виктор Николаевич 1913 г. р., уроженец г. Житомера, бывший переводчик 110 ПД:

«Ехал с чувством смешанным, с одной стороны, верил, что немцы идут освобождать Россию от большевизма, как это было в Испании, с другой стороны, было тяжело идти против своего народа…» и далее: «Причины, заставившие меня продолжать свою службу у немцев: во-первых — страх за свою жизнь. Перейдя к РККА как русский эмигрант, находившийся у немцев на службе и решение, что если я и уйду, на это место найдется всегда переводчик-немец или какой-либо другой, который будет больше защищать интересы немцев, с другой стороны наследственная, слепая враждебность коммунизму, полное незнание внутреннего положения России и того, как в действительности выглядит страна под управлением большевиков, влияние односторонней пропаганды создало такое положение умов, что в окончательную немецкую победу не верят, но желают победы немцам над большевизмом».

Кроме русских белоэмигрантов-переводчиков в Центральной группировке войск и в 9 Армии имелись лица немецкой национальности из Прибалтики, которые имели такие же взгляды.

Все тот же Аренц Генрих так говорил о переводчике отдела I-ц 6 ПД эстонском бароне Бодо фон Шилленге. Во время одного обеда Шилленг сказал одному генералу и другим присутствующим офицерам: «Мы, прибалты, хоть и немецкого происхождения, немцами себя все же не считаем, но храним личную преданность царю и России, господин генерал, и если бы по ту сторону не были Сталин и коммунисты, тогда я тоже был бы на другой стороне, точно также, как до войны я был офицером — кавалергардом царя в Санкт-Петербурге». Фон Шиллинг умер в г. Ржеве, где и похоронен.

Однако был другой переводчик — прибалтийский немец Гесс Эйшен Роберт, 1898 г. р., уроженец г. Риги, находившийся в г. Зубцове и Ржеве. Бывший сотрудник абвергруппы-107 «Виддер» при 9 Армии Елисеев так охарактеризовал его: «Гесс, зондерфюрер…, настоящий фашист, жесток в общении с советскими людьми, неоднократно хвастался, как вешал одного старика в г. Ржеве за связь с партизанами».

Новоженов Владимир Иванович, 1922 г. р., уроженец деревни Ивановская Горицкого района Калининской области. Его отец был священнослужителем, но в период движения «безбожников» бросил службу и до войны работал счетоводом в поселке Удомля, а семья проживала в Ржеве по улице Карла Маркса.

Ржевитянин Терентьев Михаил Александрович знал Новоженова, так как учился с ним в одной школе и в одном классе. Новоженов был неразговорчив, сидел за партой один возле окна. Учился хорошо, но никогда не тянул руки, как другие. Но если учитель спрашивал, он отвечал.

Известно, что в период нахождения в г. Ржеве штаба 31 Армии Новоженов, как и некоторые ржевитяне, добровольно ушли в Красную Армию. Со слов учительницы Трифоновой Зои Алексеевны в армии у Новоженова были друзья — Конторщиков и Гостев Женька.

Конторщиков — это Плановщиков Борис, проживал по улице Бехтерева, дом 131. До армии — слесарь завода № 307. Гостев Евгений Владимирович, 1923 г. р., уроженец села Семеновка Чамзинского района Мордовской АССР, проживал на Ленинградском шоссе, дом 76, до армии работал слесарем на заводе № 307. Они, как и сам Новоженов Владимир, являлись разведчиками Разведотдела штаба 31 армии.

23 августа 1941 года РО штаба 31 армии Новоженов Владимир Иванович совместно с Куровсовым Михаилом Арсеньевичем, 1923 г. р., уроженцем д. Появилово Ржевского района, бывшим жителем г. Ржева (ул. Володарского, дом 92), до армии работавшим строгальщиком по металлу в артели «Красный текстильщик», направлены с разведзаданием в район Зап. Крестовая, Пузьково, М. Пузьково, Сиротино, Васильево с выходом на станцию Ломоносово. Первого сентября 1941 г. они должны были вернуться с задания с территории, занятой противником. Однако к установленному сроку не возвратились. Судьба их в архивных документах неизвестна.

Где, как и при каких обстоятельствах встретились Телешев и Новоженов — установить не представилось возможным. В оккупированном Ржеве Телешев и Новоженов стали выяснять, кто из их знакомых находится в городе.

В декабре 1941 года Телешев пришел в дом № 45 по ул. Трудовой к Дмитриеву Константину, которого знал по довоенному времени. Дмитриев Константин Петрович, 1914 г. р., уроженец г. Ржева. Рос Константин в многодетной семье (6 братьев и 2 сестры). В 1931 г. окончил железнодорожную школу фабрично-заводского обучения № 1 и поступил в железнодорожное фабрично-заводское училище. В 1933 году получил специальность слесаря-паровозника. Ржевским горкомом комсомола направлен на работу на склад № 40 (Арсенал). Через год перешел на городскую электростанцию помощником машиниста, а затем машинистом. Работал добросовестно, был дисциплинированным хорошим работником и организатором. Несколько раз премировался. Избирался народным заседателем и заместителем народного судьи второго участка г. Ржева.

Как хороший производственник, активно участвующий в общественной жизни, дисциплинированный, идеологически выдержанный, кандидат в члены партии тов. Дмитриев решением бюро ГК ВКП(б) от 19 февраля 1940 года был рекомендован для работы в Дорожно-транспортный отдел НКВД Калининской железной дороги.

В характеристике от 13 апреля 1940 года написано, что тов. Дмитриев оперативную работу осваивает. Проявляет личную инициативу. Дисциплинирован, хороший товарищ. Политический кругозор недостаточен, но повседневно работает над собой.

Решением бюро Калининского обкома ВКП(б), протокол № 8 от 19 мая 1940 года Дмитриев был утвержден на оперативную работу. Приказом № 1056 от 7 августа 1940 года ему было присвоено звание сержанта государственной безопасности.

Но в дальнейшем оперативная работа не задалась и приказом № 00102 от 22 апреля 1941 года Главным транспортным Управлением НКВД Дмитриев уволен из органов госбезопасности по сокращению штатов. 7 мая 1941 года Дмитриев подал рапорт о согласии поехать в КОМИ АССР. На рапорте имелась резолюция «Откомандировать». Со слов жены, Дмитриевой Анны Николаевны, ее муж Константин Петрович незадолго до прихода немцев был мобилизован в Красную Армию. Примерно в ноябре 1941 года под Калинином взят в плен и привезен в Ржевский лагерь, откуда, примерно, 20 декабря 1941 года по ее заявлению освобожден.

Однако факт мобилизации Дмитриева Ржевским ГВК и Центральным архивом Министерства Обороны СССР не подтвержден. А что касается факта освобождения Дмитриева из лагеря, как писал Ржевский журналист Сергей Богданов в книге «На Ржевской земле», глава «Подпольщики», что Жильцов и Персиянцев однажды подняли переброшенную через проволоку записку о Дмитриеве, не соответствует действительности. Во-первых, записок не надо было писать, ибо списки военнопленных вывешивались у ворот лагеря военнопленных и у городской управы на улице Володарского, во-вторых в 1941 году военнопленных освобождали по заявлению родственников, с подтверждением старосты улицы, через городскую управу и комендатуру.