Читать онлайн «Суеверия викторианской Англии». Страница 46

Впрочем, самый страшный призрак из всех возможных — это тот, что существует в нашем воображении.

Пожалуй, в каждом графстве рассказывали байки о суеверном господине, который, возвращаясь из кабака после заката, замечал, что его преследует нечто. О том, чтобы оглянуться на адскую тварь, не могло быть и речи. Смелости хватало только чуточку скосить глаза, и тогда боковым зрением он замечал рога. Существо не только шло за ним по пятам, но и цинично трезвонило в похоронный колокол. Обессиленный, на трясущихся ногах, господин добирался до своего крыльца и лишь тогда открывал… что за ним увязалась очень дружелюбная коза!

Почему так радовались англичане, заслышав крики кукушки? Потому что этот крик считался доброй приметой и сулил благополучие. Если викторианцы чем-то и отличались от нас с вами, так это более тесным общением с природой: содержание домашней скотины и охота вынуждали их то и дело обращать внимание на окружающий мир. Иногда эти наблюдения были вынужденными — кому же захочется, чтобы единственная корова (а у кого-то и призовая лошадь) пала от неведомой хворобы? Но чаще обычаи, приметы и суеверия просто врастали в привычный быт. В конце концов, если кто-то из млекопитающихся или чешуйчатокрылых случайно подвернулся под ногу — должен же в этом быть какой-то смысл?

Большая часть примет, конечно же, относилась к домашним животным. На каждой божьей твари, от крупной рогатой скотины до мелкого паучка, лежала обязанность быть полезным домовладельцу. За что же еще он их всех кормит?

Огромное число примет и суеверий связано с коровами. В них проглядывает постоянная борьба с враждебными силами за наличие молока и здоровье «кормилиц». Когда у коров ни с того ни с сего раздувался живот, а на шкуре появлялись язвы, фермеры звали знахаря для установления окончательного диагноза. Несколько дней подряд знахарь измерял заболевшую корову от кончика носа до хвоста. Если животное уменьшалось в размерах, дела плохи. Значит, корову поразила стрела эльфов. На территории Англии находили каменные наконечники стрел, оставшиеся от древних обитателей острова. Именно их и принимали за волшебные орудия. Согласно поверьям, эльфы постреливали и в людей, но их излюбленной жертвой был все же домашний скот. Хворобу от эльфийской стрелы лечили по принципу «клин клином вышибают». Каменный наконечник клали в кувшин с водой и оставляли на несколько дней, чтобы вода настоялась. По истечении этого срока волшебную жидкость брызгали на больное животное. Иногда вместо наконечников использовали серебряные монеты, которые тоже опускали в воду.

Если среди скотины начиналась эпидемия ящура, первую заболевшую корову зарывали в землю живьем, чтобы уберечь от заразы оставшихся. Для профилактики и лечения ящура йоркширцы жгли солому в коровнике до тех пор, пока животные не начинали задыхаться. Такой пример якобы подал ангел, который в глубоком прошлом спустился с небес и поджег дерево. Запах гари исцелил всех окрестных коров, а фермерам не оставалось ничего иного, как перенять методику небесного ветеринара.

Чтобы захворавшая корова или лошадь выздоровела, необходимо было перестать помешивать их корм острыми и колющими предметами. Приходилось проявлять чудеса изобретательности, думая, чем бы заменить вилы. А чтобы коровы давали больше молока, омелу, оставшуюся от рождественских украшений, скармливали первой отелившейся в новом году корове.

На острове Джерси рассказывали о фермере, чьи коровы начали чахнуть. Какие только средства ни перепробовал хозяин, какой едой их ни кормил, но коровы слабели день ото дня. Тогда он заподозрил колдовство. Зарядив ружье серебряной монетой, он укрылся в сарае и дождался захода солнца. Около полуночи через изгородь перемахнул огромный черный пес, заскочил в коровник и… принялся отплясывать перед скотиной. Коровы все, как одна, поднялись и повторили его движения. Плясал пес так лихо, что бедняжки едва могли за ним угнаться, а некоторые падали на землю в изнеможении. Насмотревшись на такие издевательства, фермер выпалил в собаку из ружья. Пес, поскуливая, выбежал вон, а наутро один из соседей показался с перевязанной рукой. Урок пошел колдуну на пользу: с ночными плясками было покончено, а коровы снова набрали вес.

Зато в даремской деревне Хедли рассказывали о зловредном духе-боггарте, который мог принимать любое обличье, но чаще всего пугал доярок, оборачиваясь в их любимую корову. Дояркам приходилось побегать за коровой Хедли (Hedley Kow) по всему полю. Потом зловредная тварь опрокидывала подойник с молоком и, громко хохоча, исчезала.

Если собственные коровы доставляли столько проблем, что уж говорить о чужих? Если чужая корова заберется в огород — это к беде. Причем беда не ограничивалась вытоптанной грядкой клубники, а была куда серьезнее — в доме кто-то вскоре умрет. (А ну как сосед решит, что его корову увели со двора? Так ведь точно убьет!)

Следующими в ряду животных по значимости и по количеству примет были лошади.

Беременных кобыл в Линконшире не запрягали в катафалки. В противном случае смерть грозила не только кобыле и жеребенку, но и всей хозяйской семье. Считалось также, что если увидеть первого в году жеребенка (или ягненка) со стороны хвоста, то и весь год пойдет задом наперед. А вот если спереди, год окажется удачным.

Корова Хедли

Важную роль в суевериях играла лошадиная масть. Встреча с пегой лошадью сулила удачу, а чтобы закрепить ее, совершали какой-нибудь нехитрый ритуал — плевали три раза, загадывая при этом желания, или девять раз делали книксен, а также трогали бока лошади. Серые лошади тоже приносили удачу, поэтому именно их принято было запрягать в свадебные кареты. Белые по большей части считались несчастливыми, хотя в Херефордшире верили, что даже такую встречу можно обернуть себе на пользу — например, если соединить большие пальцы рук или же перекрестить ботинок. При покупке лошади белый «чулок» на ее ноге истолковывали по-разному: один чулок — купишь лошадь, два — опробуешь ее, три — осмотришь со всех сторон, четыре — уйдешь ни с чем.

Непосредственно с лошадьми связан известный амулет — камень с отверстием, проточенным водой, который в России называют «куриный бог», а в Англии — «ведьмин», или «гадючий», камень. Последнее название объясняется тем, что возникновение полости в камне объясняли укусом гадюки. Очень часто амулет можно было увидеть на конюшне. Конюхи клялись, что поутру застают лошадей уставшими и взмыленными. То был верный признак, что всю ночь на них скакали ведьмы и чуть совсем не загнали. Чтобы предотвратить подобные проделки, над стойлами подвешивали «ведьмины» камни. Поскольку камни с дыркой отгоняют ведьм не только от животных, но и от людей, амулеты оставляли в спальнях, чтобы спящих не тревожили кошмары.

Наравне с ведьмиными камнями для тех же целей применяли подковы и любые изделия из железа — металла, на который у английской нечисти издавна была аллергия. О подобной практике писал английский поэт XVII века Роберт Геррик:

Металлические крюки и ножницы для стрижки овец, упоминаемые в этом стихотворении, должны были защитить лошадей от полетов на шабаш. В попытке примирить суеверия с официальной религией некоторые рассказчики сравнивали форму подковы с нимбом или терновым венцом. Гораздо вероятнее, что суть этого поверья заключалась не в форме подковы, а, так сказать, в ее содержании, ведь именно подкова — один из самых легкодоступных предметов из железа. Наиболее чудодейственной считалась подкова, найденная случайно. Ее можно было забрать с собой или, как верили на севере Англии, плюнуть на нее и швырнуть через плечо, загадав желание.