Читать онлайн «Белорусы в европейском Сопротивлении». Страница 13

Центром партизанского движения в Люблинском воеводстве были Билгорайские леса. Здесь сосредоточивались отряды, происходила их реорганизация и перегруппировка, находились базы (аэродром) по приему грузов, сбрасываемых с советских самолетов.

Широкий размах партизанской войны вызывал серьезную озабоченность командования группы армий «Центр». Против партизан фашисты часто бросали регулярные соединения и отдельные полицейские части, но безрезультатно. Летом 1944 г. они предприняли против партизан в Билгорайских и Яновских лесах карательную экспедицию «Штурмвинд-1», самую крупную за всю историю войны в Польше. Гитлеровцы сосредоточили в этом районе около 30 тыс. солдат и офицеров, которые к середине июня 1944 г. окружили партизан плотным кольцом. О подготовке карательной экспедиции партизанам стало известно из польских агентурных каналов, а также благодаря разведывательным поискам, которые активно и постоянно велись всеми партизанскими отрядами. В первых числах июня партизаны отметили усиленную концентрацию гитлеровских войск, занимавших один за другим близлежащие селения. К 10 июня живая связь партизан с внешним миром прервалась: кольцо окружения замкнулось.

Группировка польских и советских партизан в зоне Яновского леса, сосредоточенная по р. Бранвиан и на Порытой высоте, насчитывала около 3 тыс. бойцов. Решение советских и польских командиров дать бой карателям, хотя те и превосходили их в силах, было обоюдным. Принималась во внимание политическая и военная обстановка, сложившаяся к тому времени. Без помощи советских партизанских отрядов местные силы Армии Людовой не смогли бы выдержать напора врага. Решение дать бой было продиктовано также большим духовным подъемом партизан, близостью фронта, богатым боевым опытом партизанской борьбы, который к тому времени уже имели и польские патриоты.

В зоне Яновских лесов складывалась нелегкая для партизанских отрядов ситуация. В этих условиях следовало проявить общее боевое и идейное единство. Произвольные, несогласованные действия хотя бы одного отряда неизбежно поставили бы в тяжелое положение всю партизанскую группировку. Это понимал каждый советский и польский командир. С общего согласия партизанами было принято совместное решение дать бой превосходящим силам карателей, создать единое командование, в состав которого с советской стороны вошли Н. А. Прокопюк, В. А. Карасев, А. А. Горович, прошедшие большой партизанский путь, отличавшиеся глубиной оперативного мышления, высокими организаторскими способностями. Командование осуществляло общее руководство боем, ведало оперативным резервом, снабжением боеприпасами, обработкой сведений о противнике. Создание единого командования явилось результатом взаимного доверия польских и советских партизан, было одним из условий достижения победы.

На позициях шла напряженная подготовка к сражению. По всему периметру партизанской зоны далеко вперед были выставлены заслоны. Днем и ночью велась активная разведка в целях уточнения сил противника, захвата «языков». В этих действиях особенно хорошо показал себя начальник разведки отряда, возглавляемого В. А. Карасевым, Станислав Вронский, поляк по происхождению. Он располагал широкими связями среди польских патриотов, отличался исключительной смелостью и находчивостью.

Вскоре начались первые схватки с карателями. На разведывательный заслон под командованием минчанина Д. И. Червяко-ва двинулись до роты карателей у с. Кшещув Подгурный (30 км южнее города Янув). Партизаны дружным автоматным огнем с коротких дистанций быстро рассеяли противника, отступившего с большими потерями. Заслон потерь не понес. 13 июня юго-западнее Янува, у с. Шклярня, цепи карателей вступили в бой с заставами отрядов В. П. Пелиха, В. П. Чепиги и Э. Грончевского. Каратели понесли значительные потери. Большой удачей этого боевого дня был захват в плен вражеского офицера. На допросе он показал, что в операции участвуют две дивизии (позже стало известно, что их было три), несколько полицейских полков и отдельных батальонов, кавалерийский корпус, вспомогательная группа танковой дивизии «Викинг», авиация и генеральное наступление назначено на утро 14 июня.

Обстановка отчетливо вырисовывалась и выглядела куда более тяжелой, нежели предполагали партизаны. Перед ними была крупная группировка регулярных войск, создавшая кольцо окружения глубиной до нескольких километров.

Там же, у Шклярни, был захвачен документ исключительной важности – оперативный приказ командующего операцией генерала Кенслера. Планом предусматривалось крупными штурмовыми группами расчленить советско-польскую партизанскую группировку, после чего подавить сопротивление изолированных очагов. С прусской педантичностью расписывалось: 7.00 – штурм, 9.00 – навязать противнику инициативу, 11.00 – доложить (?!) о ликвидации группировки.

Приказ содержал ответы на многочисленные «если», что очень помогло партизанам. Если карателям потребуется авиация, ее надо было вызвать «тремя красными ракетами в зенит». Для обозначения своих рубежей при использовании авиации «выложить белые полотнища клиньями в сторону партизан». Если какая-то часть случайно попадает под свой артиллерийский, минометный огонь или удары с воздуха – сигналом «свой» служат белые ракеты. С чисто немецкой самоуверенностью в приказе игнорировалась возможность затяжки боя до ночи. Приказ заканчивался требованием подсчитать убитых партизан и собрать трофеи[120].

Из этого приказа командование партизан сделало необходимые выводы. Срочно состоялось совещание советских и польских командиров. Они были осведомлены о добытых данных, характере предстоящего боя. Была тщательно обследована система круговой обороны, особенно стыки участков. Создавалась вторая линия обороны со щелями и окопами для местного населения, укрывшегося у партизан от бесчинств оккупантов. Из парашютов подготовили полотнища, раздобыли нужного цвета ракеты.

Утром 14 июня первый мощный удар каратели нанесли по бригаде им. Ванды Василевской в стыке с соседом справа – Янувским отрядом и соседом слева – 1-й бригадой Земли Люблинской. Врагу, явно превосходившему в силах и сумевшему подойти скрытно, с ходу удалось смять первую линию обороны партизан и ввести в прорыв до 300 человек. Положение складывалось критическое. На ликвидацию прорыва командование бросило из резерва роту, возглавляемую А. Лавровым. Ударом во фланг бойцы обратили карателей в бегство. При этом особо отличились пулеметчики И. Шестопалов и Л. Немсадзе.

К десяти часам враг атаковал оборону партизан на всем ее протяжении. Определились направления трех главных ударов по сходящимся линиям. Каратели надеялись, что встретят разрозненные польские и советские отряды. Но они просчитались.

Около одиннадцати часов дня ожесточенное сражение разгорелось на участках, где действовали отряды С. А. Санкова, М. Я. Наделина, уроженца Кобринского р-на Николая Иосифовича Куницкого и В. П. Чепиги. Это были небольшие по численности, но мобильные отряды. Пользуясь выгодными рубежами, партизаны не только стойко оборонялись, но и неоднократно переходили в контратаки.

Критическая ситуация сложилась на участке, где оборонялись одна из рот отряда Н. А. Прокопюка и отряд В. П. Чепиги. Четыре часа шел кровопролитный бой. Атаки врага перемежались с огневыми налетами. Они ослабли после того, как группе смельчаков под командованием М. И. Петрова и Д. И. Червякова удалось уничтожить четыре гитлеровских орудия с расчетами.

Тяжелые и утомительные бои пришлось выдержать партизанам в районе Флиссы. Фашистам удалось окружить батальон, но партизаны смогли вырваться из окружения, однако опять были обложены гитлеровскими войсками. Казалось, нет выхода. И тогда ярко проявился талант партизанского командира, сумевшего найти выход в сложнейшей ситуации. По его приказу разведчикам удалось подорвать гранатами немецкий штабной автобус, в котором среди важных документов был секретный приказ о взаимодействии частей, участвующих в карательной экспедиции. Это помогло партизанам найти нужное решение в конкретной обстановке. Воспользовавшись замешательством врага, минчанин Дмитрий Иванович Червяков (впоследствии Герой Социалистического Труда) с группой бойцов захватили вражескую батарею и открыли огонь по фашистам. Несколько пушек с боекомплектами партизаны доставили в свое расположение[121]. В этой схватке пал смертью храбрых советский партизан М. И. Петров. Ему посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

Весть о захвате автоматчиками пушек врага, две из которых тут же были пущены в ход, быстро облетела всю партизанскую оборону [122].

В этих боях отличились бойцы взвода М. И. Петрова белорусы Евгений Иванович Тарновский и его земляк Степан Нестерчук. Вывезенный на каторгу в Германию молодой белорусский парень Е. И. Тарновский сумел бежать из поезда на территории Польши, где его, обессиленного, подобрали партизаны соединения Н. А. Прокопюка[123]. В Конинских лесах дислоцировался один из отрядов Армии Людовой, которым командовал Чеслав Борецкий (Бжоза). Его надежными помощниками были грузин А. Бичия и белорусский партизан Семен Усик. С приходом в этот район соединения Н. А. Прокопюка советские партизаны влились в его отряд[124].