Читать онлайн «Крах 1941 – репрессии ни при чем! «Обезглавил» ли Сталин Красную Армию?». Страница 10

Примерно та же картина была и в БВО. «Основы организации взаимодействия в начале боя комсостав усвоил, – указывалось в годовом отчете этого округа, – но при развитии боя в глубину, как правило, все рвется, пехота вынуждена вести бой только своими средствами или временно его прекращать для восстановления нарушенной связи с взаимодействующими с ней средствами усиления». Танковые батальоны стрелковых дивизий с пехотой взаимодействуют удовлетворительно, но с артиллерией взаимодействие не отработали31. С этой оценкой согласуются и свидетельства других источников. «По линии батальона, полка недостаточная увязка, недостаточное взаимодействие с артиллерией», – отчитывался 3 августа 1937 г. на совещании политработников РККА военком 16-го стрелкового корпуса дивизионный комиссар Р.Л. Балыченко32 (а ведь практическое взаимодействие родов войск тогда осуществлялось как раз на батальонном уровне!). В проверенных 21 августа представителями УБП РККА на двустороннем тактическом учении 110-м и 111-м стрелковых полках 37-й стрелковой дивизии взаимодействие с танками и инженерными частями на батальонном уровне было просто слабым.

Сказанное в предыдущем абзаце относится к командирам тактического звена, но сентябрьские маневры БВО показали, что взаимодействие родов войск в этом округе не умеют толком организовать и на оперативном уровне. К примеру, рассказывал 21 ноября 1937 г. на Военном совете комвойсками БВО командарм 1-го ранга И.П. Белов, организуя удар по кавалерийской группировке «синих», командование армии «красных» поставило задачи своим механизированному и кавалерийскому корпусам и авиабригаде «без конкретной увязки их действий между собой» (почему удар и провалился)33.

Соответствующее место из доклада, сделанного на следующий день командующим войсками УрВО комкором Г.П. Софроновым, словно списано из отчета БВО: «На месте расчеты на наступление командный состав делает, и с взаимодействием дело обстоит благополучно […] Другая картина получается, когда начинается движение. Как только часть начинает двигаться, и особенно назад – при отступлении, сразу теряются и расчеты, и управление, и взаимодействие»…34

В ХВО, сообщил на том же заседании С.К. Тимошенко, взаимодействие стрелкового батальона с танками и артиллерией не отработано (иными словами, практического взаимодействия родов войск в этом округе добиться не могли). Впрочем, практики в организации взаимодействия там не имели и командиры полков и дивизий…

Примерно то же самое доложили на ноябрьском Военном совете и почти все командующие войсками других округов – как вновь назначенные, так и находившиеся в должности уже несколько лет. Взаимодействие пехоты и танков, признал комвойсками ЗабВО командарм 2-го ранга М.Д. Великанов, все еще является слабым местом: пехотные командиры не знают «простейших условных знаков», позволяющих им ставить в бою задачи приданным им танкам. Практически одинаковы сообщения П.Е. Дыбенко (в ЛВО организовать взаимодействие родов войск комсостав умеет плохо), М.А. Антонюка (в СибВО это взаимодействие осуществляется «на низком уровне»), комкора С.Е. Грибова (в СКВО командиры дивизий и полков отработали его «слабо», а комсостав в целом – «очень слабо») и командарма 2-го ранга И.Ф. Федько (в КВО взаимодействие родов войск из-за изъянов в подготовке командиров и штабов отработано «слабо»)…35 Оценку Федько подтверждают сообщение выступившего на том же совете командира 45-го механизированного корпуса КВО комдива Ф.И. Голикова (о том, что танкисты корпуса «вовсе» не отработали взаимодействие ни с пехотой, ни с артиллерией, ни с кавалерией, ни с авиацией)36, а также случайная выборка сохранившихся от второй половины 37-го материалов проверок частей и соединений КВО. «В подготовке взвода слабо отработана […] организация взаимодействия со средствами усиления […]», – отметил, проверив между 8 и 12 августа 1937 г. боевую подготовку своих мелких подразделений, командир 45-й стрелковой дивизии полковник Ф.Н. Ремезов, а комиссия временно исправляющего должность начальника 1-го отдела Автобронетанкового управления РККА (АБТУ РККА) полковника Л.А. Книжникова, проверявшая 19–21 августа боевую подготовку 22-й механизированной бригады, обнаружила «недостаточное знание техники взаимодействия танков с артиллерией»37.

Из заключительного выступления К.Е. Ворошилова можно понять, что, по крайней мере, взаимодействие пехоты с сопровождающей ее артиллерией отсутствовало и в МВО. «Все это действует не так, как нужно, независимо друг от друга», – сетовал нарком, делясь впечатлениями от сентябрьских маневров Московского и Белорусского округов38.

На совете прозвучали и более общие оценки. Так, из доклада начальника АБТУ РККА комдива Г.Г. Бокиса явствовало, что плохое умение командиров-танкистов организовать взаимодействие с пехотой и артиллерией было тогда характерно для всей РККА («На месте, – заявил 22 ноября Бокис, – мы хорошо взаимодействуем, но как только обстановка меняется, как только входим в бой, это взаимодействие нарушается39). А из выступления комвойсками БВО И.П. Белова можно заключить, что комсостав Красной Армии вообще не придавал значения взаимодействию различных родов войск! «Принято всеми считать, – говорил 21 ноября Иван Панфилович, – что, раз часть подошла к рубежу, с которого можно броситься в атаку или пойти в наступление, значит, вопрос дня решен, все немедленно вперед. Считается плохим командиром тот, который немного замешкался. Все забывают, что в любых условиях бой должен быть организован [и в том числе налажено взаимодействие родов войск. – А.С.]». На сентябрьских маневрах БВО Белов стал свидетелем, как комбат, подгоняемый командиром полка (которого, в свою очередь, торопил комдив!), бросил батальон в атаку, так и не дождавшись подхода роты тяжелого оружия (т. е. батальонных 45-мм пушек и 82-мм минометов) и поддерживающей артиллерии – т. е. без артиллерийской поддержки, на убой… Правда, Белов считал, что причиной подобного положения был недостаток у комсостава чисто технических навыков, а именно умения рассчитать время, потребное нижестоящему командиру для полноценной организации боя40. Но если советские командиры так долго не могли овладеть этим достаточно простым умением, значит, они не особенно к этому и стремились – не считая, видимо, ту же поддержку пехоты артиллерией чем-то достаточно важным…

И только комвойсками САВО А.Д. Локтионов заявил, что взаимодействие родов войск у него организуется «правильно» и в целом отработано «удовлетворительно»41.

Итак, по меньшей мере в 10 из 13 советских военных округов (сведений по ПриВО и ЗакВО нет) – иначе говоря, в Красной Армии в целом – взаимодействие различных родов войск во второй половине 1937 г. организовывать умели плохо. Но ведь не лучше – если не хуже! – обстояло дело и в «дорепрессионном» 1935-м. Как явствовало из выступления А.И. Егорова на Военном совете при наркоме обороны 8 декабря 1935 г., на оперативном уровнев РККА тогда все еще не достигли «практического умения организовать во времени и пространстве необходимое взаимодействие стрелковых, механизированных и авиационных соединений при решении поставленных задач, в различных условиях операции». На тактическом уровне, указывалось в докладе начальника 2-го отдела Генштаба РККА А.И. Седякина от 1 декабря 1935 г. «Об итогах боевой подготовки РККА за 1935 учебный год и о задачах на 1936 г.», «непрерывность» «взаимодействия родов войск в подвижных формах боя» тоже «еще далека от действительного совершенства». В самом деле, основным звеном, в котором организовывалось практическое взаимодействие родов войск в бою, были стрелковые батальоны. А они, писал в тот же день, 1 декабря 1935 г., К.Е. Ворошилову М.Н. Тухачевский, «все еще не овладели умением организовывать взаимодействие с артиллерией и танками на местности» (т. е. на практике)…42

Не лучше, чем после начала чистки РККА, обстояло здесь дело и в 1936-м. На оперативном уровне, констатировалось в директиве наркома обороны № 22500сс от 10 ноября 1936 г., «взаимодействие основных родов войск» «находится еще не на должной высоте», «во многих случаях отсутствует» даже… «план действий, увязанный по рубежам и по времени»! А из доклада М.Н. Тухачевского от 7 октября 1936 г. «О боевой подготовке РККА» вытекает, что организовывать взаимодействие родов войск советский комсостав толком не умел тогда и на тактическом уровне. Если, отмечал замнаркома, учение заранее не отрепетировано или проходит на незнакомой местности (т. е. в условиях, какие будут на войне!), «вождение стрелкового батальона во взаимодействии с другими родами войск» «резко ухудшается и зачастую выглядит неграмотным»43.

Не лучшую, чем после начала чистки РККА, картину являет здесь и первая половина 1937-го. Как отмечалось в директивном письме А.И. Егорова от 27 июня 1937 г., «полноценное решение» задачи организации взаимодействия родов войск в тот период не всегда достигалосьдаже на командирских занятиях! А на практике, в реальном бою, оно вообще не могло быть достигнуто: «взаимодействие штабов стрелковых батальонов [т. е. главных организаторов взаимодействия родов войск. – А.С.] со штабами артдивизионов», указывалось в письме далее, «не отработано»…44