Читать онлайн «Перевал Дятлова: загадка гибели свердловских туристов в феврале 1959 года и атомный шпионаж на советском Урале». Страница 78

Вновь в судебной практике после победного мая 1945 г. «косяками» пошли дела по обвинениям в нарушении пресловутого «закона о колосках», известного также под названием «Указ семь-восемь», по дате постановления ЦИК и СНК СССР от 7 августа 1932 г., вводившего его в действие. В июне 1947 г. позорный «закон о колосках» был вроде бы отменен, но вовсе не потому, что людоедский социализм товарища Сталина стал гуманнее, а лишь потому, что на смену одному указу пришел другой, поновее — «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества». Тысячи женщин и детей в тяжкое послевоенное время отправились в ГУЛАГовские «зоны» только за то, что пытались подбирать на сжатых полях бросовые остатки урожая. Судили, подчеркну, преимущественно женщин и детей, поскольку председатели колхозов, боясь лишиться мужских рук, старались не доносить на взрослых мужчин. «Народ-победитель» из последних сил тянул ярмо «социализма», и это вызывало протест многих активных членов общества. Очередным подарком народу от «любимой партии Ленина-Сталина» явился Указ Президиума Верховного Совета СССР от 2 июня 1948 г. о высылке в отдаленные районы страны колхозников, не выработавших минимум трудодней. Так что иллюзий питать не следует — протестные настроения в послевоенном СССР существовали и принимали порой очень острые формы.

Вот лишь несколько примеров в подтверждение высказанного тезиса. 27 сентября 1949 г. моряки Балтийского флота Тарасов и Савинов предприняли попытку угона в Швецию торпедного катера из базы флота в Балтийске. Опасаясь преследования, Савинов вывел из строя три соседних торпедных катера, разбив пульты управления и повредив бензопроводку. Беглецы были перехвачены уже в открытом море кораблями охраны водного района. 22-летний Владимир Савинов был образцовым моряком, членом ВКП(б), его поступок был продиктован глубоким и болезненным разочарованием в бессовестной политике государственного руководства. И стоил Владимиру Александровичу Савинову жизни.

Очень ярко проявилось отношение народа к Советской власти в истории разоблачения американского агента Ивана (Янко) Филистовича, нелегально заброшенного на территорию Белоруссии 9 сентября 1951 г. Филистович не особенно маскировался перед друзьями и знакомыми — он рассказывал, что направлен в СССР американской разведкой, что скоро грядет большая война и социализм на этом закончится. Имея при себе большой запас пропагандистских листовок Народно-Трудового Союза, Иван раздавал их всем, с кем общался. Впоследствии по «делу Филистовича» были арестованы 17 человек, обвиненные МГБ в недонесении либо «активном пособничестве». Американский агент несколько раз выезжал в Гродно, Минск и даже Вильнюс, производя разведку военных объектов. Узнав о существовании в районе Молодечно бандгруппы в числе 6 человек под руководством Сергея Микулича, Филистович разыскал ее и возглавил. Бандгруппа состояла из бывших немецких полицейских и сотрудников оккупационной администрации (sic! — обращаем внимание на срок, минувший с окончания Великой Отечественной войны). Филистович вполне здраво предложил группе прекратить грабеж населения в районе и сосредоточиться на пропаганде, мотивируя это тем, что «люди сами будут нам все отдавать, если узнают, что мы здесь по приказу американцев». Эта практика принесла свои плоды — многие местные жители действительно помогали бандгруппе продовольствием и вещами без всякого принуждения. Примечательный момент — среди лиц, осужденных в конце концов за «активное пособничество» Филистовичу и его группе, оказался участник Великой Отечественной войны, награжденный орденом Красной звезды.

Одной из немногих силовых акций, предпринятых Филисто-вичем и К0, явилось нападение на издательство местной газеты «Дорога к коммунизму» летом 1952 г. Бандгруппа похитила шрифты и часть типографского оборудования, рассчитывая организовать подпольную типографию, однако сделать этого так и не смогла. Не зная специфики типографской работы, преступники захватили с собой отнюдь не все нужные им детали, поэтому все их потуги на ниве типографского промысла оказались тщетны. К розыску и поимке Филистовича подключился центральный аппарат МГБ, и в ночь с 4 на 5 сентября 1952 г. в районе села Сомали, где базировалась группа, началась войсковая операция. Хотя трое членов бандгруппы были убиты при попытке оказать сопротивление, сам Филистович благополучно прорвался сквозь оцепление и двинулся в сторону советско-польской границы, намереваясь покинуть страну. Вполне возможно, что ему бы это удалось, если б не предательство друга детства, у которого американский разведчик остановился, чтобы переночевать. Друг накормил Филистовича ужином и дал чаю со снотворным, после чего рванул в ближайшее отделение милиции. Спустя ровно год со дня заброски в СССР — 9 сентября 1952 г. — Иван Филистович был арестован.

А всего через пару лет — 1 мая 1954 г. — звучный теракт имел место в Архангельске. Тогда во время первомайской демонстрации 26-летний Николай Романов сделал попытку прорваться на трибуну и расстрелять руководство области, города, Беломорского военного округа и Беломорской флотилии. Вооруженный пистолетом ТТ террорист убил зампреда горисполкома С. Харитонова и помощника командующего Беломорским военным округом, генерал-лейтенанта А. Соловьева. Ранены оказались еще три человека — первый секретарь Архангельского горкома КПСС Д. Томилов, заведующий сельхозотделом обкома КПСС М. Огарков и капитан первого ранга В. Судейко. Хотя власти попытались скрыть происшедшее, не прервав даже демонстрации, весь город знал о случившемся. Романова пытались выставить сумасшедшим, шизофреником и сифилитиком, бывалым уголовником, но в действительности все было не так просто. Романов действительно был дважды судим, тяжело болел, но не шизофренией, а туберкулезом, которым заразился, кстати, в местах лишения свободы. На пистолете, явившимся орудием преступления, он нацарапал иглой: «За страдания русского народа». Пистолет он хранил в тайнике больше года и даже не подумал использовать его для совершения какого-либо уголовного преступления, что, согласитесь, полностью дезавуирует официальную версию об «отмороженном уркагане».

Эти происшествия, хотя и исключительные, все же не были единственными в своем роде. Помимо них во множестве имели место разного рода столкновения на межэтнической почве, особенно с участием представителей депортированных народов, массовые беспорядки на стройках народного хозяйства, всевозможные бесчинства военнослужащих, как правило, при перемещении воинских частей в новые места дислокации. Транзит воинских эшелонов превращался в настоящую головную боль для местных властей, вынужденных бросать на оцепление вокзалов или железнодорожных путей все наличные силы милиции. Таким было истинное лицо социализма сталинско-хрущевской формации. Когда узнаешь такого рода детали, слова бойкой песни того времени «весь советский народ, как один человек, за советскую Родину встанет» приобретают саркастический оттенок.

На Западе довольно хорошо знали об общем состоянии дел в СССР и настроениях народа. Народно-Трудовой Союз строил свою агитационную работу среди граждан СССР в расчете на то, что антикоммунистическая идеология найдет поддержку значительной части населения. Этот посыл идеологов НТС получил зримое подтверждение во время и после окончания VI Всемирного фестиваля молодежи и студентов в Москве летом 1957 г., собравшего в столице Советского Союза 34 тыс. граждан 131 страны мира. Неформальное общение с иностранцами разорвало многие шаблоны в головах молодых людей Страны Советов. Именно после фестиваля в СССР появились «стиляги», «битники», скупщики валюты, любители джаза. И молодые сторонники реформирования социализма, кстати.

Тот самый Матвиейко, главный контрразведчик ОУН, плененный в мае 1951 г. МГБ СССР и цинично принужденный участвовать в радиоиграх со своими заокеанскими работодателями. Фотография 1951 г., сделанная сотрудником МГБ после очередного контролируемого сеанса связи Матвиейко со своими «кураторами». Кто-то может недоумевать, какое отношение все это имеет к истории похода Игоря Дятлова в 1959 г. В общем-то, никакого, за исключением того, что нелегальные разведчики забрасывались на территорию СССР нашими противниками как до 1959 г., так и после. И, подобно людям Матвиейко, эти агенты ради достижения поставленной задачи были готовы пойти на все, то есть вообще на все…

Мало кому известно, что 1958 и 1959 гг. явились пиковыми по числу политических репрессий за все «послесталинское» время вплоть до распада СССР в 1991 г. Причем, что особенно важно, впервые в истории страны носителями «антикоммунистической идеологии» оказались в основном молодые люди, студенты, чье личностное формирование происходило уже в послевоенное время. Впрочем, о молодежном политическом движении мы поговорим подробнее чуть позже, когда коснемся вопроса о нелегальной работе Комитета госбезопасности в студенческой и молодежной среде. Эта тема заслуживает особого разговора, так что сейчас мы ограничимся лишь кратким упоминанием того факта, что конец 1950-х явился временем особенно энергичного подавления инакомыслия советских граждан органами государственной безопасности.