Читать онлайн «Вилы». Страница 4

Яицкое войско принимало в себя татар, башкир и калмыков и потихоньку меняло разрез глаз. Но далёкий Яик крепил свой русский дух тем, что врастал в русскую историю казачьими сказками. Хотя главное предание «орлов брадатых», мрачное пророчество острова Камынь, было ещё впереди.

Яицкие казаки знали, когда грянет Судный день: когда русские возьмут Хиву, Иерусалим и Царьград и «обойдут свет кругом». Вот тогда и миру конец. Город Хива, столица оазиса Хорезм, – детонатор казачьего Апокалипсиса. Но почему?

Хивинцы не раз грабили русские караваны и рубились с казаками. С рынка Хивы у крепостных ворот Палван-Дарваза русские невольники навсегда уходили в жёлтые просторы Азии. Древняя Хива была врагом молодой России.

В 1713 году казанский губернатор Салтыков сообщил императору Петру, что некий туркмен открыл ему великую тайну Хорезма. Оазис питает река Амударья, которая течёт якобы из Арала в Каспий. А в водах Амударьи – золото, которое моют рабы хивинского хана. Хан не хотел, чтобы русские позарились на его золотоносную реку, и приказал в урочище Карагач засыпать Амударью песками и отсечь от Каспия.

Сухое русло Амударьи – это гигантская лощина Узбой. Миф об Узбое, по которому Амударья бежала из Аральского моря в Каспийское, был жив даже в XX веке, а в XVIII веке ему верили безоговорочно. И в 1717 году Пётр I отправил в поход на Хиву отряд князя Александра Бековича.

Бекович должен был разгромить Хиву, прокопать плотину в Карагаче и снова пустить Амударью по Узбою в Каспий. В Карагаче для охраны Амударьи Пётр приказал князю возвести крепость. Строить на Каспии корабли был командирован морской офицер Кожин. Новенький русский флот проплывёт по возвращённой в Узбой Амударье из Каспия в Арал, а из Арала по Сырдарье – в Индию. В пути, если найдётся свободное время, Кожин приведёт в русское подданство и Бухару.

Отряд покорителей Хивы отплыл из Астрахани морем к устью Яика, в город Гурьев. Там к Бековичу и Кожину присоединились три полка яицких казаков: они будут растягивать Россию от Яика до Цейлона.

В урочище Карагач казаки разбили 24-тысячное войско хивинского хана и победителями вступили в крепость Ичан-Кала, тысячелетнюю цитадель Хивы. А ночью хивинцы пробрались в Ичан-Калу по тайному ходу и повязали всех русских. На площади у древней мечети Джумы с пленных казаков живьём содрали кожу. Отрезанную голову Бековича хорезмшах с поздравлениями послал хану Бухары.

Для казаков Яика эта беда раздулась в катастрофу. Император Пётр давно уже боролся с казачьей вольницей. На Дону против империи в 1707 году поднял восстание атаман Кондратий Булавин. Империя давила этот бунт два года и всё же подчинила Дон своим интересам. Теперь пришла очередь Яика. Разгром Бековича в Хиве для Петра стал удобным поводом разгневаться на яицких казаков. Пётр объявил их никудышными вояками и беглыми холопами, которых надо вернуть хозяевам, и двинул на Яик регулярные войска.

На Яике вспыхнул мятеж: свой император оказался не добрее чужого хана. Яицкие казаки решили драться, а не сбегать на Амударью под защиту Хивы, как донские казаки Игнатия Некрасова сбежали на Кубань под защиту Стамбула. Мятеж затянулся на пять лет. Полив степи кровью, Яик и Петербург замирились на том, что империя оставляет Яику казачье сословие, но казачий круг отменяется. Отныне атамана и старшин назначает императорская Военная коллегия.

С эпохи средневековья Хива владела просторами, по которым пролегали караванные дороги Азии. А дитя простора – миф. И казачий Яик соперничал с Хивой в мифологическом измерении

В сознании казаков Яика мощь чужой Хивы прочно сцепилась с гнётом своего Петербурга. Хива – индикатор. Когда Российская империя сможет покорить Хиву, тогда она сможет отменить казачество на Яике. Потому грядущее падение Хивы для яицких казаков и стало Армагеддоном.

В 1839 году в поход на Хиву солдат и казаков повёл самонадеянный граф Перовский, друг Пушкина и оренбургский губернатор. Казаки считали, что этот подвиг нужен графу для титула «генералмуса», а «генералмусы» становятся императорами. Но подвига у Перовского не получилось. Он заморозил солдат в снегах у дикого плато Устюрт, а единственную атаку конных хивинцев отразил барабанщик, испугавший азиатов отчаянным треском «тревоги».

Древняя Хива

Но Хива не устоит перед Россией. Русские войска генерала Кауфмана возьмут её в 1873 году. Российская империя решительно запретит в Средней Азии рабство и урежет власть хивинского хана, однако хан всё же останется владыкой Хорезма.

Всё закончится в Гражданскую войну: Красная Армия разгромит и царства, и ханства. А заодно советская власть уничтожит и казачество. Для казаков Яика сбудется предсказание о падении Хивы и конце их света.

Яицкие казаки охраняли только нижнюю часть Яика, а Яик – очень длинный, и на всём протяжении он был границей между азиатской Россией и нероссийской Азией. В 1734 году началась долгая и кровавая Оренбургская экспедиция. Одной из многих её целей было возведение крепостей на верхнем Яике. К делу приступили с середины: в 1735 году на впадении в Яик реки Орь заложили крепость Оренбург. Эта крепость потом стала Орской.

Стройка нуждалась во всём, и в первую очередь – в хлебе. Его можно было привозить из тучных зауральских слобод на Верхояицкую пристань и сплавлять в Оренбург на судах вниз по Яику. Но дорогу из слобод на пристань следовало охранять от башкирского разбоя, и обозам требовался вооружённый конвой. Тракт из Зауралья на Яик тянулся вдоль реки Исеть и её притоков Течи и Миасса.

Недоверчивый Василий Татищев, начальник уральских заводов, превратил тракт в цепочку небольших крепостей – в Исетскую оборонительную линию. Она начиналась Шадринским острогом и заканчивалась Верхояицкой пристанью.

Крепости нового образца совсем не походили на старинные русские деревянные остроги. Это были окружённые рвами невысокие земляные сооружения со стенами-куртинами и бастионами. Иногда их облицовывали камнем или кирпичом, но чаще – плетнём или дёрном. Инженеры называли такие крепости ретраншементами, а солдаты говорили – «транжементы». Самым знаменитым ретраншементом в России стала Петропавловская крепость в Петербурге, а последним – непокорная Брестская крепость.

В селениях, сквозь которые прошёл Верхояицкий тракт, насыпали типовые «транжементы». Их валы покрыли дёрном, закрепив его деревянными спицами: через год дёрн прижился, и насыпи держали форму. На бастионах «транжементов» выстроились чугунные пушки. И кто-то должен был нести службу у батарей.

В службу на «транжементах» набрали народишко с миру по нитке. Эту разношёрстную ораву в 1736 году решительный Татищев объявил Исетским казачьим войском. Так бывалым казакам Яика явились «бедные родственники» Исети.

Исетское войско получилось невеликим. Иметь казачий круг ему не дозволили, а командовал войском старшина, тянувшийся во фрунт перед любым офицером. Жалованье казакам дали грошовое: главной платой были земельные наделы. Исетские витязи остались довольны и этим. Они пахали и рыбачили, держали скотину, торговали с казахами и башкирами, на бесчисленных синих озёрах ловили перелётных птиц, развешивая по деревьям рыболовные сети.

Самой большой крепостью Исетской линии стала Челябинская, а попросту – Челяба. Её в 1736 году основал полковник Алексей Тевкелев, главный российский знаток «восточного вопроса». Вместе с несчастным князем Бековичем он ходил в поход на Хиву, но уцелел, потому что на полпути, на Каспии, его корабль штормом забросило в плен к персам. Тевкелев был идеологом Оренбургской экспедиции.

Макет въездной башни крепости Челяба из музея в Челябинске

Тевкелев указал начальству два сосновых бора на берегу реки Миасс: Каштак и Челяби-карагай. Здесь сходились древние караванные дороги, что вели в Сибирь из Персии и Бухары. На этом перекрёстке русские воздвигли бревенчатый острог старого типа – единственное столь архаичное укрепление среди приземистых земляных «транжементов».

Иван Неплюев, последний командир Оренбургской экспедиции, наконец-то выстроил город Оренбург и в 1748 году учредил Оренбургское казачье войско. Он растолкал сонных исетских казаков и записал их в новое войско на правах автономии. Вскоре войсковую избу Челябы осенило знамя, а вместо старшины, штопавшего зипун, прибыли бравый атаман, усатые сотники, есаулы с пистолетами и хорунжие с пиками.

Челябинская крепость превратилась в центр обширной Исетской провинции, которая простиралась от Яика до Тобола. В Челябе возвели собор и ратушу, здесь сел воевода. В его провинции насчитали 55 тыщ жителей, подлежащих обложению налогами. По нынешним меркам это немного: численность скромного райцентра. Но в середине XVIII века во всей бескрайней России проживало только 12 миллионов человек: меньше, чем в одной лишь Москве начала XXI века.