Читать онлайн «История розги». Страница 42

Много старых венгерских замков превращены в тюрьмы, ворота которых обыкновенно украшены плетьми, розгами и другими орудиями истязаний и пытки.

На протяжении всей истории возникали все более и более удивительные вещи, относящиеся к целебной силе розги. Многие врачи считали пучок розог великолепным средством для оживления пониженной деятельности кожи, для повышения мышечной силы и для ускорения процесса обмена веществ в организме. Но сумасбродные бумагомараки пошли еще дальше и окружают розгу тем же ореолом величия и всемогущества, какими доктора Санграда окружили холодную воду и кровопускание. Для таких писателей розга представляется положительно универсальным средством; она приводит будто бы в движение застоявшиеся органические соки, она растворяет содержащие соли осадки, она очищает тело от сгустившихся выделений, она «проясняет голову», она облегчает желудок, гонит кровь, укрепляет нервы, короче — не существует той области, которую розга не могла бы оживить и облагодетельствовать: важно только умелое и разумное применение ее.

Еще в глубокой древности розга почиталась как целебное средство, и многие врачи того времени назначали применение ее при различных душевных заболеваниях и расстройствах умственных способностей. Целиус говорит о том, что умалишенных полезно бить розгами для того, «чтобы разум снова посетил их, ибо теперь он у них вовсе отсутствует». При душевных болезнях имелось в виду более моральное действие розги: под влиянием страха и боли умалишенный вынужден будто бы вести себя благоразумно. Еще не так давно при лечении душевнобольных применялась именно эта точка зрения. Можно себе представить, скольких трудов стоило образованным и любвеобильным врачам убедить последователей жестокости в нецелесообразности, чтобы не сказать больше, их обращения с несчастными больными.

Известны и такие случаи, когда телесное наказание являлось необходимым для того, чтобы тело почувствовало то, что дух воспринять больше не мог, как, например, факт с ипохондриком, который клялся в том, что его ноги сделаны из соломы. Он убежден в этом был до тех пор, пока прислуга его не принялась бить веником по голеням своего хозяина; тогда только он отрешился от столь необоснованной и навязчивой идеи.

Во всех тех случаях, где больные утрируют или симулируют болезнь, розга считалась самым действенным средством; основательно и навсегда, по старинному убеждению, розга излечила многих от повторения эпилептических припадков, т. е., от так называемой «черной болезни». При врожденной лени (в те времена существовала и такая болезнь!) розга отличалась изумительным действием, причем многие из прислуги, одержимые этим страданием и жаловавшиеся на самые невероятные болезненные явления, после применения розги окончательно избавлялись от своего недуга и великолепно исполняли возложенные на них обязанности, в то время как до лечения не в состоянии были справиться и с сотой частью их.

В Исландии некий врач применял телесные наказания к одному ремесленнику в несколько видоизмененной форме; пациент обратился к нему по поводу не покидающей его неспособности к работе. Родные больного получили от этого эскулапа следующие инструкции: «Зашейте больного в мешок, наполненный шерстью, катайте его с горы и на гору, бросайте, бейте, топчите его, затем высвободите из мешка, дайте выпить какого-либо потогонного и уложите затем в постель». Результаты лечения превзошли все ожидания…

Аналогичным способом лечил некий джентльмен тупоумного мужичка, страдавшего, кроме того, непреодолимой склонностью к похищению домашней птицы. Он приказал зашить этого кретина в овсяный мешок, выколотив его вальком самым добросовестным образом, катать с горы на гору и затем снова обработать вальком. И что же? Идиот больше никогда в жизни не воровал и со дня «лечения» славился остроумием и юмором, поскольку прежде известен был своей непроходимой глупостью.

Ubi stimulus, ibi affluxus — было со времен Гиппократа физиологическим тезисом, и удары розгой в обильном применении являлись также видоизмененной формой раздражающего кожу средства: они отводили циркуляцию крови от внутренностей и заставляли дорогую влагу приливать к поверхности кожи. Розга могла излечить так называемую «холодную лихорадку»; она способствовала также у худых субъектов появлению полноты, как уверял Гален, констатировавший тот факт, что скотопромышленники, имея в виду улучшить корпулентность тощих лошадей, широкой рукой награждали их ударами бича. То же самое средство почиталось одним из действенных у работорговцев по отношению к вечно полуголодным детям с ввалившимися от хронического недоедания ребрами. Антоний Муза пользовал Октавия Августа от ревматизма в тазобедренном сочленении тем, что наносил ему по болезненной области удары, а Элидорий Падуанский рекомендовал сечение крапивой как великолепное средство, споспешествующее высыпанию кожных заболеваний. «Средство это в течение продолжительного периода времени особенным почетом не пользовалось, — говорит Гален, — хотя в случаях паралитического состояния его следует предпочитать втираниям мази и прикладываниям шпанских мушек». Корвизар лечил паралич нижних конечностей повторными экзекуциями крапивой. Во все время процедуры сечения пациент его, молодой человек, смеялся, под конец же погрузился в глубокий сон. Через три недели он совершенно выздоровел.

При «любострастных» болезнях в прежние времена точно так же прописывалась розга, причем Целий Аурелиан рассказывает, что даже многие меланхолики, благодаря розге и особенно правильному применению ее, избавлялись навсегда от тяжких своих страданий.

Валескус-де-Таранта говорит: «Если пациент молод, то бейте его розгой, словно малого ребенка, а если это средство не помогает, то посадите его в темный чулан на хлеб и на воду и продолжайте телесные наказания».

Сечением должны излечиваться также судорожное сжатие рта и припадки удушья. Если в горле застряла кость или какое-либо другое инородное тело, то следует бить пострадавшего по спине до тех пор, пока посторонний предмет не выйдет наружу. Если, благодаря смеху или неловкому зевку, произойдет вывих нижней челюсти, то привести последнюю в надлежащее положение можно, ударив пациента по лицу.

Один из путешественников по Востоку, Николай Ворбург, посетил Агру и был приглашен на обед к великому хану. Последний слишком понадеялся на вместительность полости своего рта и наполнил ее рисом до того, что с нижней челюстью приключился вывих. Повелитель остался сидеть на своем троне с посиневшим и побагровевшим лицом, выступившими из орбит глазами и открытым ртом. Опасность была велика, и Николай Ворбург, вопреки существовавшему этикету, взбежал по ступеням трона, приблизился к задыхавшемуся и одним сильным ударом по лицу освободил его от комка риса, а другим — вправил челюсть на место. Все придворные и слуги пришли в ужас; они хотели сейчас же отомстить Ворбургу за его ужасную непочтительность к их повелителю, но последний, к счастью путешественника, пришел в полное сознание и не только не выразил Ворбургу своего неудовольствия, но за быструю помощь и сметливость наградил его подарком в тысячу рупий.