Читать онлайн «Преступление и наказание». Страница 6

Изображая, как созревает решение героя убить процентщицу, Достоевский разлагает предысторию убийства на ряд «бесконечно малых» душевных движений. Он показывает одно за другим те мелкие, на первый взгляд незначительные, внешние влияния (частично неосознанные самим героем), которые накладывают свой отпечаток на его волю, способствуя его решению. Сюда входят и случайно подслушанный героем разговор студента и офицера, и встреча с Мармеладовым, и получение письма от матери, и эпизод с пьяной девочкой на бульваре. С такою же исчерпывающей полнотой освещены все оттенки переживаний Раскольникова после убийства, когда погруженный во внутреннюю борьбу с самим собой герой в каждом услышанном им слове подозревает намек на свое преступление, а поступки и взгляды других людей мучительно сопоставляет со своими, доискиваясь, кто же из них прав. Достоевский стремится показать, что каждый поступок, каждое решение героев, даже если они носят характер внезапного, безотчетного порыва, на деле никогда не являются беспричинными, подготовлены целой цепью сложных психологических или внешних воздействий (часто кажущихся малозначительными, но приобретающих огромное значение в связи с душевным состоянием человека).

Заставляя читателя переноситься на точку зрения Раскольникова, воспринимать события его глазами, Достоевский побуждает читателя испытать те чувства, которые герой переживал по ходу действия. Незаметно для себя читатель активно вовлекается в сферу размышлений, эмоциональных оценок, психологических состояний героя, начинает мыслить и действовать вместе с ним, переживает его сомнения и терзания как нечто близкое и глубоко личное. В этом — секрет особого эмоционального воздействия на читателя «Преступления и наказания» — романа, автор которого открыл в искусстве слова новые пути художественного исследования и изображения человека, сделав тем самым возможным многие последующие достижения мировой литературы XIX и XX веков.

В истории русской и мировой литературы XIX века та форма романа, которая была разработана Достоевским, в наибольшей степени приближала традиционную структуру романа к драматической форме.

Достоевский ставит в центре «Преступления и наказания» одно главное событие — убийство, совершенное Раскольниковым, и его последствия. Вокруг этого события и нравственной борьбы, переживаемой героем, сконцентрировано все действие романа.

В отличие от авторов «романов воспитания» XVIII — начала XIX века или других произведений, в центре которых стоит история медленного созревания, духовного формирования личности, Достоевский почти не знакомит читателя с биографией героя, с ходом его умственного развития до преступления. Раскольников изображен автором уже на первой странице романа человеком, давно обдумавшим свой замысел, внутренне готовым (так Раскольникову кажется, по крайней мере!) к его осуществлению. Основная часть «Преступления и наказания» посвящена не истории подготовки преступления и даже не изображению самого убийства (которое совершается героем уже в конце первой части), но истории психологических и нравственных последствий преступления. Это придает «Преступлению и наказанию» композиционное сходство с теми классическими драматическими произведениями прошлого («Царем Эдипом» Софокла и «Макбетом» Шекспира), где основой драматического действия является ответственность за совершенное преступление, неизбежно настигающая героя.

Подобно царю Эдипу или Макбету, Раскольников после убийства ростовщицы оказывается в положении, из которого для него возможен лишь один — трагический — исход. Если бы Раскольников был другим человеком, способным притворяться, способным лгать и лукавить себе и другим, то вряд ли Достоевский избрал его своим героем. Но Раскольников, даже после совершения убийства, абсолютно честен и с самим собой, и с другими людьми. Вот почему его история есть, по мысли автора, история не падения, а нравственного роста героя. Совершив ошибку и осознав ее до конца, Раскольников не падает под тяжестью своей вины, но находит в себе внутренние силы для возрождения. Гибель его мрачной, бесчеловечной «идеи» становится источником нового, трудного роста живого человеческого начала его личности.

Делая историю внутренних переживаний героя после совершенного убийства предметом острого, беспощадного нравственно-психологического исследования, Достоевский ни на одну минуту не отрывает образ Раскольникова и его внутреннюю жизнь от внешнего мира. Наоборот, он с самого начала романа ставит героя под контроль действительности. Каждая встреча Раскольникова с другим персонажем не только осложняет фабулу романа и ведет героя к новым, чисто внешним столкновениям с ними, но становится вместе с тем новым этапом в истории умственного и нравственного испытания героя перед лицом его собственной совести и совести других, окружающих людей.

В эпоху Достоевского, как и в наши дни, десятки и сотни либеральных социологов и публицистов доказывали, что буржуазная действительность — это и есть закономерное «нормальное» состояние жизни людей. В противоположность этому для Достоевского жизнь каждого из персонажей его романа — это глубоко ненормальная, трагическая жизнь человека, стоящего у последней черты. Не только судьба Раскольникова — путь мучительных поисков правды, трагических катастроф и испытаний; так же глубоко трагична по своему смыслу и жизнь других героев романа — Мармеладова, Сони, Свидригайлова, Дуни. В монологе Мармеладова перед Раскольниковым в начале романа остро звучит одна из его основных, сквозных тем — тема о человеке, которому не к кому пойти, некому рассказать о своих страданиях, хотя вся картина его повседневного существования — давящий, безысходный кошмар.

К уяснению своей органической, нераздельной связи с другими униженными и страдающими людьми, к ощущению чувства своей нравственной ответственности перед ними и движется постепенно мысль главного героя романа, сложный, зигзагообразный процесс движения которой стремится осветить для читателя — этап за этапом — великий романист.

Судьбы девочки на бульваре, Сони Мармеладовой, Дуни уже на первых страницах романа стягиваются в размышлениях Раскольникова в единый узел социальных и нравственных проблем. При этом судьба их приобретает для Раскольникова символическое значение не только как обобщение страшной судьбы женщины, которой грозит брак по расчету с нелюбимым человеком, насилие или проституция. Судьбу Сони Раскольников сближает со своей собственной судьбой, в ее поведении и ее отношении к жизни он начинает искать решения вопросов своего собственного бытия. Благодаря этому в романе устанавливается параллелизм не только между Соней и Дуней или Полечкой, но и между Соней и самим героем, между Раскольниковым и Мармеладовым, Лужиным, Свидригайловым, между Соней, Лизаветой и маляром Миколкой.

Ощущая глубокое отчаянье и беспокойство, терзаясь сомнением, испытывая страх, ненависть к своим преследователям, ужас перед совершенным и неисправимым поступком, Раскольников более внимательно, чем прежде, приглядывается к другим людям, сопоставляет свою судьбу с их судьбой, ищет в их жизни решения вопросов своего собственного существования. Каждый человек, появляющийся на страницах романа, входит в него поэтому под двойным знаком. Он является не только новым, вполне самостоятельным характером, но и новой гранью в раскрытии основной социально-психологической проблематики романа, своеобразным социально-психологическим «двойником» главного героя, оттеняющим, углубляющим и проясняющим его образ и смысл его нравственных переживаний.

Жених сестры Раскольникова Петр Петрович Лужин — ограниченный, расчетливый и трезвый делец-приобретатель — является в романе антиподом Раскольникова. Еще до своей первой встречи с ним Раскольников разгадал корыстолюбивую, черствую и бессердечную натуру Лужина, глубоко возненавидев его. И, однако, сталкиваясь с Лужиным, Раскольников с отвращением убеждается, что как это ему ни противно, между ним и Лужиным есть и точки соприкосновения. Лужин — не просто себялюбивый, расчетливый делец. Свой образ действий он пытается оправдать при помощи принципов политической экономии и практически-утилитарной буржуазной морали. Как заявляет Лужин, преимущество новейшей буржуазной экономической науки состоит в том, что она освободила человека от ложной идеи любви к другим людям и от сознания нравственного долга личности перед обществом. Отбросив в сторону всякую мораль, она провозгласила, что единственная обязанность человека заключается в заботе о «личном интересе», который должен стать основой и гарантией «всеобщего преуспеяния». Выслушав рассуждения Лужина, Раскольников неожиданно сознает, что эти принципы являются, в сущности, более низменным вариантом его собственных взглядов, вульгарным опошлением его «идеи». «А доведите до последствий, что вы давеча проповедовали, и выйдет, что людей можно резать», заявляет он Лужину, устанавливая общность между ними обоими. Достоевский заставляет тем самым героя ощутить близость между его «наполеоновской» теорией и экономической теорией Лужина. Обе они, хотя и на разных уровнях, как сознает писатель, формулируют взгляд, лежащий в основе не одних теорий буржуазных экономистов, но и всей жизненной практики буржуазного общества, возводящего каждодневные убийство и грабеж собственниками многих сотен и тысяч обездоленных людей в «нормальный» закон жизни.