Читать онлайн «Муки ада». Страница 7

В самом деле, я это слышала из собственных уст его светлости.

А Есихидэ, у которого прямо на глазах сгорела родная дочь, все же не оставил своего твердого, как камень, желания написать картину, напротив, это желание как-то даже окрепло в нем. Многие поносили его, называли злодеем с лицом человека и сердцем зверя; позабывшим ради картины отцовскую любовь. Отец настоятель из Екогава тоже держался таких мыслей и, бывало, изволил говорить: «Сколь бы превосходен ни был он в искусстве и в умении своем, но если не понимает он законов пяти извечных отношений[22], быть ему в аду».

Через месяц ширма с картиной мук ада была наконец окончена. Есихидэ сейчас же принес ее во дворец и почтительно поверг на суд его светлости. Как раз в это время и отец настоятель был тут же, и, кинув взгляд на картину, он, конечно, был поражен страшной огненной бурей, бушевавшей в преисподней, изображенной на ширме. Раньше он все хмуро косился на Есихидэ, но тут произнес: «Превосходно!» Я и теперь еще не могу забыть, как его светлость усмехнулся, услыхав эти слова.

С тех пор никто, по крайней мере, во дворце, уже не говорил о Есихидэ ничего дурного. Может быть, потому, что, несмотря на прежнюю ненависть, теперь всякий при взгляде на ширмы, подавленный странной мощью картины, как будто воочию видел перед собой великие муки огненного ада.

Но в это время Есихидэ уже присоединился к тем, кого нет. Закончив картину на ширмах, он в следующую же ночь повесился на балке у себя в комнате. Вероятно, потеряв единственную дочь, он уже не в силах был больше жить. Тело его до сих пор лежит погребенным в земле там, где раньше был его дом. Впрочем, простой надгробный камень, на все эти долгие годы отданный во власть дождей и ветра, так оброс мхом, что никто и не знает, чья это могила.

Апрель 1918 г.

Некоторые сюжетные линии новеллы навеяны рассказом 38 из сборника «Рассказов, подслушанных в Удзн» («Удзи сюи моногатари», XII в.).

Святой Дайитоку («Великая мощь и стойкость») – один из пяти «Великих защитников учения Будды»; изображается с шестью ликами, шестью руками и шестью ногами, восседающим на белом быке среди языков пламени; в руках у него меч, трезубец, палица и колесо; поражает зло и болезни.

Ши Хуан-ди (основатель династии Цинь, правил в 246—210 гг. до н.э.) и Ян-ди (из династии Суй, правил в 605—617 гг.) – китайские императоры, отличались чрезвычайной жестокостью, а Ян-ди еще и неслыханным распутством.

Садайдзин – одно из высших правительственных и придворных званий; Тору (Минамото-но Тору, 822—895) – легенда о появлении его духа имеется в «Стародавних повестях» (27, 2).

Митиноку – старинное название ряда провинций на северо-востоке Хонсю; Сиогама – прославленное красотой морское побережье.

Речь идет о приношении в жертву человека, обычае, существовавшем в древней Японии при закладке зданий, мостов и т. п.

На всем протяжении истории японского искусства художники писали картины на шелку, в том числе на шелковых ширмах, большей частью двух– или многостворчатых.

Сару – обезьяна.

Плотные, толщиной 6-8 см циновки стандартного формата (около 1,8 кв.м), которыми застилается пол в японском доме; по такому полу ходят без обуви.

По старинному этикету письма подносились с какой-нибудь цветущей веткой.

Придворная женская одежда, легкое платье, надеваемое под верхний наряд.

Киссетэн («Богиня счастливых знамений», санскр. Шримахадэви) – буддийская богиня, подательница блага; изображается прекрасной женщиной в пернатых одеждах и короне с жемчужиной исполнения желаний в правой руке.

Фудо («Неколебимый владыка») – один из пяти «Великих защитников учения Будды»; изображается как грозный каратель грешников, сидящий посреди пламени с мечом в руке.

Каванари (Кудара-но Каванари, 782—853), Канаока (Косэ-но Канаока, работал в последней четверти IX в.) – прославленные художники своего времени.

Обязательный сюжет росписи в буддийском храме: задача ее – отвратить от всякого проявления жизни и пробудить стремление к нирване.

Мондзю (санскр. Манджушри) – буддийское божество мудрости; здесь имеется в виду изображение Мондзю в его юные годы.

Детали пейзажа ада по буддийским представлениям (см. изображение ада в рассказе «Ду Цзычунь»).

Буддийский символ в виде свастики, но с концами, загнутыми налево; древнеиндийский символ вечности и блаженства.

Деревянная обувь в виде подошвы с двумя поперечными деревянными подставками.

Традиционный сюжет буддийской живописи: Фудо среди извивающихся языков пламени.

Повседневное одеяние знатного человека, длинный шелковый кафтан.

Имеется в виду одна из феодальных междоусобиц.

По конфуцианским представлениям, отношения между правителем и подданными, отцом и сыном, мужем и женой, старшим и младшим и между друзьями.