Читать онлайн «Том 1. Педагогические работы 1922-1936». Страница 11

2. От идеальной организации трудовой колонии мы еще далеки. Однако для улучшения постановки колонии требуется не так много. Самое главное, что необходимо сейчас, — отказ от ремесленно-соцвосовского характера хозяйства. Колонии должны быть развернуты в солидные хозяйства с таким расчетом, чтобы колония могла организовать по своей периферии сельскохозяйственные коммуны из выпускников или включать их в хозяйство в качестве рабочего или административного персонала.

3. При указанных условиях прежде всего будут достигаться именно воспитательные цели, а не цели хозяйственные. В частности, здесь идет речь о еще очень мало исследованной области влияния сложной и широкой коллективной организации на члена коллектива. Но что это влияние положительно, уже можно утверждать.

4. Режим трудовой колонии должен находить свои формы исключительно в логике хозяйствования. Все, что вытекает из этой логики (строгая дисциплина, гласный и точный отчет, фактическое, а не юридическое самоуправление, равенство прав и обязанностей, экономность и точность выражения, ясная, строго приспособленная к делу рабочая организация), обязательны для трудовой колонии. Все, что противоречит ей, должно быть отброшено, хотя бы оно и рекомендовалось в педагогической теории.

5. В направлении к созданию специальных условий детского коллектива необходимо обязательно привнести в этот коллектив начало игры (приблизительно по типу внешних форм скаутизма), интересные и яркие формы коллективных движений, жизнерадостный и бодрый общий тон, гордость своей колонией.

6. Учебные занятия должны быть организованы в следующих целях:

а) для полной ликвидации всех видов неграмотности уже запущенных подростков; б) для общего широкого развития тех, кто еще способен учиться и дальше; в) для специальной подготовки наиболее способных к поступлению в техникумы и рабфаки.

7. Все перечисленные условия принесут пользу исключительно в том случае, если главное внимание НКП будет обращено на организацию такта. В частности, нужно: а) полное и совершенное искреннее игнорирование прошлого воспитанников и их правонарушений; б) полный отрыв от всех судебных и карательных органов, в том числе и от комиссий по делам о несовершеннолетних; в) полный отказ от принудительного держания в колонии и формальной борьбы с побегами; г) обязательный прием в определенном размере детей, не совершивших правонарушение, по их просьбе и по постановлению общего собрания колонии; д) полный отказ от термина «правонарушители» или «несовершеннолетние» в официальных сношениях с НКП и его органами; е) в особенности важен тщательный подбор воспитателей, который должен производиться исключительно руководителем колонии.

…У нас коли станут на путь коллективного воспитания, так решают обязательно следить, чтобы от всякой индивидуальности остались рожки да ножки. Удивляюсь, как это мы до сих пор не обсуждаем вопроса о запрещении разных там дискантов, теноров, басов. Подумайте, такое индивидуалистическое разнообразие! А носы, а цвет волос, а выражение глаз! Господи, настоящий буржуазный хаос.

В горьковской колонии были индивидуальные огороды. Никакой, конечно, особенной пользы от них в воспитательном отношении не было, но и вреда уж такого страшного не наблюдалось. Просто это была полоса, которую нужно было пережить. С одной стороны, они давали более сильные стимулы к труду, чем общие огороды, с другой — они показывали мне, как углубление коллектива вело к тому, что эти огороды постепенно отмерли и сейчас о них никто даже не вспоминает. Индивидуальные огороды было более здоровое явление, чем отвращение к труду, и поэтому по диалектической логике они должны были составить некоторую часть нашей истории. Для того, чтобы с ними бороться, не нужно было никаких особенных хитростей.

По мере того как укреплялся и развивался детский коллектив, развивались внутриколонийские хозяйственные, бытовые, производственные и иные скрепы, должны были отмирать и отмирали излишние индивидуалистические тенденции, отмирали как раз в такой степени, в какой реальные силы коллектива становились значительней. Я только так представляю себе процесс коллективного воспитания. В таком случае индивидуальные стремления, которые сами по себе не противоречат принципу коллектива, оставались и даже развивались, что необходимо именно в социалистическом воспитании. И, может быть, как раз в опыте с огородами, в котором, конечно, присутствовала не одна какая-нибудь личная выгода, а целый пучок отдельных индивидуальных устремлений, может быть, как раз в этом опыте заключались совершенно полезные, хотя и индивидуальные, тенденции. Кроме того, может быть в этом опыте заключались весьма важные элементы будущей коллективной логики. В этом вопросе без очень пристального и, пожалуй, очень скучного анализа разобраться невозможно, и поэтому я от такого анализа отказываюсь. Но только такой анализ может дать нам точное представление о содержании этого весьма сложного явления: индивидуальный огород в детском доме.

Вообще я считаю, что пора нам решительно отказаться от спекуляций с одним-другим термином, из которого мы привыкли так победоносно выводить и педагогическое средство и педагогическую критику. Хотя бы и в этом случае: так просто упереться в термин «индивидуальный», потому что он присутствует в контексте: индивидуальный огород (т. е. такой огород, который обрабатывается отдельным мальчиком на отдельном небольшом участке, в противоположность коллективному, который обрабатывается отрядом на участке). На самом деле, что такое индивидуальный огород в детском доме? Это ведь не уединенный участок земли, на котором хозяин своими собственными орудиями производит обработку для собственного потребления. Это часть общей коллективной собственности, на которой мальчик рядом с таким же другим мальчиком взятым из общей кладовой орудием труда, может быть даже невольно переживая определенный цикл коллективно-трудовых проблем, может быть становясь в самые разнообразные отношения и к коллективу, и к отдельным группам, и к отдельным лицам, производит некоторую работу, продукты которой в свою очередь таким или иным образом отражаются на коллективной экономике «узкой» коммуны.

Смотрите, какой сложный букет и сколько здесь элементов коллектива! А педагог как раз элементами, никакими элементами пренебрегать не может. Ибо может оказаться, что, исходя и начиная именно с таких элементарных случаев, наше воспитание сделает больше, чем нарочито и придирчиво организованное коллективное воспитание. Я, впрочем, говорю еще раз, что без специального и очень детального анализа, и при этом скажу: небывалой в педагогике скуки (в какой-то мере каждая точная наука скучна), — точное разрешение этого вопроса совершенно невозможно. Тем более необходимым до некоторого времени становится проверка надобности или, по крайней мере, правильности того или другого суждения при помощи доверия к общей спасительности самого процесса развития коллектива…

8 августа 1925 г.

Заведующего Полтавской трудовой колонией им. М. Горького А. Макаренко

Докладная записка

В опыте колонии им. М.Горького выработаны более или менее серьезные методические данные для постановки более широкого и глубокого опыта по перевоспитанию правонарушителей, сохраняющиеся пока что в накопленной сумме живых сил педагогического коллектива, заканчивающего пятый год работы почти без изменения в своем составе и поддерживаемого достаточно дисциплинированным и воодушевленным основным составом колонистов.

Длительный и трудный процесс ремонта зданий колонии и хозяйственного «обрастания» всего на 40 десятинах, не поддержанный помощью почти ниоткуда, давал выход энергии колонистов. В настоящее время этот процесс почти закончен. Хозяйственные рамки становятся слишком тесными для 120 воспитанников, обладающих опытом и умением работать. Расширить их на месте нет никакой возможности.

В то же время мой личный опыт и выводы из многих размышлений над условиями и задачами советского воспитания подсказывают мне путь, который является проектом не только для колонии им. М. Горького. Мне представляется, что реализация этого проекта поможет разрешению кризиса, наблюдающегося в деле борьбы с беспризорным и его правонарушениями. Мне стороной известно, что для расширения этой борьбы в настоящее время имеются большие материальные возможности в Наркомпросе, ЦКПД и в местных бюджетах.

Перевоспитание правонарушителей разбито у нас по многочисленным учреждениям. Если прибавим к ним еще более многочисленные учреждения для беспризорных детей, то получается довольно цельная, но печальная картина. При нашей бедности на педагогические силы и при общей неприспособленности нашей интеллигенции к серьезной работе мы непременно должны были прийти к тому (и пришли), что средняя воспитательная работа колоний не имеет ни стиля, ни системы. Карликовые хозяйства колоний, украшенные тремя-четырьмя ремесленными мастерскими, представляют прямо ужасный фон определенно мелкобуржуазного оттенка, на котором даже талантливый коллектив никакого пролетарского рисунка не добьется. Финансирование этих многочисленных колоний государственными и местными бюджетами является делом страшно неэкономным. Например, для 10 колоний по 100 детей каждая нужно не меньше 100 лиц воспитательского персонала, между тем как для одной колонии в 1000 детей за глаза довольно 25–30 воспитателей. Экономия здесь будет не только в деньгах: гораздо легче достать 25 хороших воспитателей, чем 100. Такая же экономия должна получиться и в содержании административного и технического персонала, в содержании зданий, в отоплении, в оборудовании и т. д.