Читать онлайн «Четыре реки жизни». Страница 14

Некоторые поваленные деревья, своими громадными кронам, с распустившимися листьями еще целое лето сопротивлялись стихии воды. Под их стволами и ветками скапливалась рыба, а на толстых стволах и крупных ветках нередко балансировали не только рыбаки-мальчишки, но и взрослые. Мелкая рыбешка хватала мошку и насекомых, вечно порхающих

среди листьев упавших деревьев. Мелочь привлекала более крупных хищников и спокойными вечерам и по утрам, когда только встает раннее летнее солнце, вода плавилась от мощных бросков щук и жерехов, крупных голавлей и других их зубастых сородичей. Здесь часто мы ставили закидушки с большими пробковыми поплавками наживленными пескарями. Затаившись в ветвях упавшего ствола, распластавшись на высоте около двух метров над водой мы наблюдали, как хищник нападал на живца и утаскивал его в глубину, под донные коряги. Иногда на такую нехитрую снасть попадались даже трех килограммовые сомы.

Летом, в нередкую в наших местах засуху, кода река сильно мелела, уже взрослыми, для ловли голавлей мы иногда использовали перетяги. Это когда два рыбака стоят на противоположных берегах, а на соединяющей их леске подвешены два, три поводка с искусственными мушками или кузнечиками. Слегка подергивая кончиками удилищ и подтаскивая наживку от одного берега до другого, выпрыгивающими из воды кузнечиками, мы провоцировали на хватку ленивых, разомлевших от теплой воды голавлей. Ни на что другое их в это время поймать было более, чем проблематично. При таком способе лова главное договориться с партнером, кто же подсекает и вываживает рыбу.

Когда же друзья поразъехались кто куда, для ловли голавлей в одиночку, мне пришлось смастерить кораблик, он и исполнял роль второго рыбака. Его конструкцию я подсмотрел в далеком детстве у одного рыбака, что ловил на перекате, у малого ДОКа.

Кораблик – это противовес с куском фанеры-рулем. Используя течение и натяжение толстой лески, он под углом устремляется против течения на середину реки и останавливается почти напротив рыбака. Небольшие движения крепкого удилища позволяют поводкам с насадками выскакивать из воды и имитировать тонущих насекомых. В случае удара приходится очень сильно подсекать, чтобы кораблик перевернулся и плашмя шел к берегу. Поэтому при такой ловле много сходов и проблем со снастью. Такая рыбалка требует определенной сноровки, хорошо подобранной конструкции кораблика к течению и голодной, непуганой рыбы.

В далеком детстве, когда наша веселая красавица речка в тихие солнечные вечера буквально вся плавилась от всплесков рыбы, мы использовали, наверное, самый древний способ ловли рыбы – ожидание. Было несколько особенных мест, где крупная рыба била мелочь, а та выскакивала на берег, спасаясь от хищников. Здесь выручали быстрые ноги и удача, надо было схватить рыбешку, пока она не отпрыгала снова в воду. Иногда мы таким способом успевали ухватить и две и три рыбки, за один пробег и снова томились в ожидании следующего выброса рыбешек на берег. Специально в нескольких местах привязывали сетчатые кормушки с хлебом и клали толстый дрын, чтобы обратно рыба не так быстро возвращалась в воду. Однажды видимо промахнувшись, выскочил хороший окунь, но я не успел добежать до него. Дважды подпрыгнув на берегу, он свалился в воду.

В тихие безветренные солнечные вечера, летом и ранней осенью игра и всплески крупной рыбы были особенно часты. Не проходило и минуты, чтобы не раздался мощный всплеск от рыбьего хвоста и по воде начинали расходиться круговые волны. Но была на реке одна ночь, когда эти всплески шли бесконечным сплошным потоком. Это когда вылетала бабочка метлица (поденка). В эту ночь на реке начинался настоящий рыбий пир. Небольшие светлорозовые жирненькие бабочки вылетали из своих куколок и в огромных количествах носились над водой, откладывая яйца. Казалось над водой разыгралась настоящая метель, настолько плотны были ее стаи в некоторые годы. Множество этих бабочек плыло по воде, и только самый ленивый рак не покушался на эту нежную питательную пищу. Как снежинки, бабочки набивались в костер, летя на свет, а утром все берега и мелкие заводи покрывались тонким слоем этих созданий. Иногда мы даже собирали их в котелок, для приманки и ловли, но обычно после такого пира рыба отдыхала целую неделю.

Объездив многие реки России, замечу, что такой живой и веселой рыбьей реки, как наша красавица Белая, в ее полуверховьях, где мы проживали в пятидесятых годах, нигде не видел. Хотя и Уссури под Хабаровском, и низовья Дона, более рыбные реки. Ближе всех Сухая, протока (рукав) Дона, что у Цимлянска. Но она более глубока, мутна, а берега не столь живописны, но рыба в ней играет достаточно мощно, особенно щуки, голавли и крупная чехонь.

Увы, после семидесятых годов, количество рыбы в наших реках резко уменьшилось и моя река ранней юности стала обычной грустной полумертвой рекой. Лишь бегом памяти приходится воскресать былые картины.

***

Глава 7. Увлечения.

Кроме рыбалки и купаний в реке, каждое лето мы собирали ягоды, причем в количестве, достаточном для домашней заготовки. Первой поспевала черемуха. Росла она в наших краях в огромном количестве, особенно за речкой. По весне стоял далеко расходящейся терпкий запах ее горьковатых белых гроздьев, а летом крупные кисти мясистых черных ягод делали наши губы и зубы черными, от оскомины сводило челюсти. Так, как черемуха росла на открытых, хорошо прогреваемых солнцем пространствах, она выделялась своим огромным ростом среди кустов бузины, крушины, боярышника и колючего шиповника. Ее ягоды были мясистее и слаще своей лесной сородичи.

Собирали помногу, обычно брали по два четырех литровых котелка или одно большое десяти литровое цинковое ведро на человека. За пару часов упорного труда ведро наполнялось сладкими кистями да и мы не могли раскрывать рот от оскомины. Дома часть ягод сушили, часть прокручивали на мясорубке и мама пекла очень вкусные пирожки. Собирали черемуху в течение почти целого месяца, так как знали места где она поспевала в разное время.

После черемухи созревали обширные плантации полевой дикой клубники. Для ее сбора мы вставали рано утром, путь-то долгий, и шли за речку и Длинное озеро. Там простирались клубничные поляны, сплошь покрытые маленькими кустиками красной сладкой ягоды. Росли они обычно небольшими дорожками. Эти дорожки переплетались друг с другом и образовывали непрерывный красно-зеленый ковер, тянущийся иногда не одну сотню метров. Собирать эту мелочь приходилось сначала согнувшись, затем, когда спина уставала, ползая на коленях, а потом и распластавшись - лежа на боку или пузе, далеко протягивая чуткие детские руки и срывая нежные ягоды. Больше трех часов такого изнурительного труда на жаре наш детский организм не выдерживал и мы отправлялись в обратный путь домой. К этому времени наши трехлитровые бидоны были уже обычно полны.

Через две недели от сильной жары клубника быстро высыхала и лишь в самых затененных и влажных местах можно было встретить полянки с крупной ягодой, но собирать ее бидонами было еще тяжелее. Такой сбор напоминал прочесывание травы прядь, за прядью, поэтому мы ее в основном ели и лишь немного приносили домой. Готовили из клубники варенья и компоты, но в основном вкусную ягоду съедали сразу, а подсушенную оставляли для заварки на зиму. Собирая ягоды, нередко заготавливали листья пахучего чабреца, нежную душистую мяту, даже свежие листья дикой смородины и колючего пустырника шли в дело. Активно пользовались при вечных ссадинах широкими листьями подорожника. Удивительно, но я не помню, чтобы кто-то нас специально учил разбираться в этом многочисленном разнотравье. Но к одиннадцати годам мы эти травы прекрасно различали.

Смородины и малины в наших краях произрастало очень немного и мы ее только ели, когда бродили, по кустам и полянам, собирая основные ягоды. Нередко шли полакомиться ягодами при плохом клеве, или сильном ветре, когда забросить поплавок становилось проблематично.

Дальше всего у нас произрастала дикая вишня. Вишарник находился в горах, за рекой и добираться туда было не менее двух часов. На пологом южном склоне горы располагался громадный массив дикой вишни. Кусты двухметровой высоты широкой полосой покрывали склон более километра в длину. В начале июля эта крупная сладкая ягода поспевала и мы, компанией пацанов, с большими бидонами, устремлялись на ее сбор. Собирать вишню, в сравнении с клубникой, было одно удовольствие. Трех литровый бидон наполнялся за полтора часа, естественно, когда ягода шла мимо рта, вся в бидон. Но такое бывало редко, первые полчаса мы обычно наполняли свой желудок, а уж потом бидон. Хотя самая темная и сладкая ягода редко проносилась мимо рта. Наполнив бидоны ожидали отстающих, опять не теряя времени, обирали налегке, двумя свободными руками. Теперь все ягоды шли в рот, только косточки летели во все стороны.