Читать онлайн «Убийство матери». Страница 7

Сначала свои смотрели на алжирскую жизнь, как на карикатуру из «Крокодила». Очень скоро они сами стали карикатурами. Они никак не могли жить алжирской жизнью, потому что не знали языка. Они зажили своей карикатурной жизнью и долго пытались навязать её Анжелике. Главным двигателем этой жизни был страх. Они боялись и пугали друг друга. Месье Анатоль и месье Александр боялись больше всех и больше остальных пугали Анжелику. Они боялись за и против. За работу, за репутацию, за семью, за каждый динар. Против опасных разговоров, общения с алжирцами, интимных отношений, нарушения неизвестных законов. Анжелика видела наяву трусливую жизнь, а во сне – смелую. И в центре её была мама. С чистыми руками против страха, воровства, лжи и лени. За семью, за работу, за репутацию, за каждый рубль, который надо было считать. Рядом с мамой – Столешников переулок с родными обывателями, жившими русской московской жизнью.

Анжелика стала замечать, что месье Анатоль и месье Александр теряют национальность. В конце концов от неё остался один русский язык. На нём они учили Анжелику алжирской жизни и алжирской работе. Смаковали возросшее материальное благосостояние. Ругались и плели интриги. Анжелика сразу отгородилась от них своей жизнью. Но работа у них была общая. Её била током каждая минута карикатурной, экзотичной работы, а борьба доводила до изнеможения. Освободиться от изнеможения ей помог Омар, от которого она освободилась в своё время с помощью Аладдина. Омара она встречала на работе каждый день по долгу службы. По-видимому, он решил сочетать полезное с приятным, а свою практику – с любовью. Никогда в жизни – ни до, ни после – Анжелику не соблазняли так искусно. В конце концов она предпочла искусство практиканта изнеможению борьбы. Но сумела остановиться на границе с физической любовью. К тому времени новоиспечённым алжирцам надоело учить её алжирской жизни и алжирской работе. И они взялись обучать шефа. Шефа они тоже боялись. Но сильнее был страх потерять возросшее материальное благосостояние. Постепенно шефу прискучила карикатурная чужая жизнь. Он стал приглядываться и стучать к Анжелике, но она его не пустила. Тогда он начал строить свою собственную жизнь, нарушая никому неведанные законы. В глазах далёкой, но всевидящей Москвы шеф рисковал прослыть карбонарием. И бросить тень на подчинённых. Борьбу подчинённых против потерявшего страх шефа возглавили простой русский преподаватель и простой русский мастер. Месье Анатоль и месье Александр рассудили, что шеф стал опаснее Анжелики. Шеф не сдавался. Более того, его жизненные позиции укреплялись с каждым днём. Он стал использовать власть, и в его новую жизнь, как горох, посыпались подчинённые. Жизнь шефа отличалась от жизни Анжелики. Но быстро теряла карикатурность и экзотичность. Свои разрывались между чужой жизнью и жизнью шефа. Время от времени они ломились к Анжелике, но она их не пускала. В конце концов они подчинились шефу. Анжелика присмотрелась к его жизни и решила разделить его досуг.

Работа стала двигаться к идеалу. Месье Анатоль и месье Александр перестали навязывать Анжелике медвежьи услуги. Между тем они сами нуждались в её услугах постоянно, потому что не знали языка. Гордый месье Анатоль, общаясь с местными жителями на тарабарском наречии, оказался самым устойчивым в моральном и физическом отношениях. Что касается месье Александра, то он окончательно сдался после визита к алжирскому доктору. Нет, мастер не заболел. Он зарабатывал деньги, и ему некогда было болеть. Доктор купил телевизор, который нуждался в настройке. Местные жители предпочитали русских мастеров, потому что они работали бесплатно. А алжирские брали большие деньги. Месье Александр не мог отказать начальнику. Это был его первый алжирский визит. Он нанёс его с помощью Анжелики. В течение двух часов они общались с телевизором и его гостеприимными хозяевами. По истечении этого времени счастливые обладатели телевизора засыпали мастера подарками. Анжелике досталась пачка жасминного чая. Переводчица с чувством собственного достоинства и с изысканным политесом «забыла» подарок на столе. Хотя она никогда не пила жасминный чай, и ей очень хотелось попробовать. Месье Александр, довольный собой, переступил через чувство собственного достоинства и без всяких политесов забрал свои подарки. Кроме того, он захватил чужой подарок. Хотя Анжелика заметила, что ему достался точно такой же чай.

Это был первый алжирский визит месье Александра, но не последний. С изменением числа подарков изменялось его отношение к переводчице. В один прелюбопытный момент они поменялись ролями. И Анжелика стала учить месье Александра алжирской жизни и не только ей.

Ближе всего к идеалу был досуг. После того, как Ираида убежала к себе доплакивать, Анжелика ходила одна в горы и в город. Потом стала ходить и ездить вместе с алжирскими практикантами и преподавателями. Выговоры не помогли, и её оставили в покое. Анжелика не собиралась путать досуг с любовью. Омар ждал её на рабочем месте. А на прогулки она ходила и ездила с другими. Ей было любопытно общаться с алжирцами и полезно с точки зрения французского языка. Судя по всему, Омару не нравились эти прогулки. И он с очень серьёзным и глубокомысленным видом рассуждал об опасной миссии шпионов, которых вокруг пруд пруди.

Нет, всё-таки он был нехорошим и экзотичным.

Месье Анатоль, непременно встречавшийся на пути Анжелики, провожал её страдальческим взглядом. По-видимому, поведение переводчицы оскорбляло его моральную и физическую устойчивость. Некоторые считали, что месье Анатоль собирал на всех компромат для компетентных организаций. Шеф, например, в этом не сомневался. Но Анжелика не получила подтверждения подпольной деятельности месье Анатоля. Остальные махнули на неё рукой. И слава богу. Она с интересом погружалась в алжирскую жизнь, не забывая отгородиться от неё собственной жизнью. Анжелика вдыхала африканские ароматы, созерцала и дискутировала. Алжирцы были разные, и разговоры были разные. Одни просто любезничали, другие говорили о многожёнстве, третьи – о деньгах, четвёртые – о футболе, пятые – о коммерции, шестые – о советско-американских отношениях, седьмые – о работе, восьмые – о возрождающейся алжирской экономике, девятые хвастались цветными телевизорами и магнитофонами. Мамри, который возил Анжелику на такси, упрекал русских в жадности. Русских в Алжире можно было упрекнуть в чём угодно. А можно было попытаться понять. Что они не привыкли к ценам на такси, яйца и «перцовую» колбасу. Что цены мешали улучшать благосостояние. Кроме факторов, которые мешали всегда, были другие, которые мешали периодически. То Анжелика со своей свободой, то шеф, потерявший страх, то Москва, запрещавшая специалистам морить себя голодом. Москва – не Анжелика. Ей «разборку» не устроишь. Но Москва, благодарение богу, не могла заставить ездить на такси.

Мамри силился понять русский характер. А Анжелика тогда понимала одно: свои хуже чужих. Она долго делила досуг с чужими, пока шеф не построил новую жизнь. Мамри возил её не только на такси, но и на поезде. В Бужи. Она обожала приморские города, они напоминали ей родной город. Она обожала море. У каждого моря своя внешность и свой характер. Самое красивое море – Каспийское. Оно изумрудное. Характер у него нежный, ласковый, но вспыльчивый. Оно может обрушиться с южным темпераментом и забрызгать жирным мазутом. Характер Каспия меняется с возрастом. Но независимо от капризов, море всегда отвечает любовью на любовь. Анжелика много раз возвращалась к родному Каспийскому морю, чтобы пожаловаться стихами:

У Чёрного моря водянистая внешность. А характер равнодушный и холодный. Оно обнимает чистыми руками с чувством собственного достоинства. Анжелика плавала в Чёрном море, но никогда не писала ему стихов.