Читать онлайн «Собрание сочинений. Том 1». Страница 161

Шерлок Холмс, конечно, в первую очередь представитель позитивного склада мысли, мастер исследования материальных следов, родоначальник галереи «научных детективов». Но было бы ошибкой недооценивать его психологическую изощренность, его умение проникать в мысли других. «Шерлок Холмс со своими двумя отличительными характеристиками ученого и психолога…» — говорит о нем Антонио Грамши (А. Грамши. Избранные произведения в трех томах. Т. 3. М., 1959, стр. 531).

Логика позитивного факта торжествует на страницах рассказов о Холмсе и сочетается с присущим Дойлю даром динамического, проникнутого драматизмом повествования, живописной причудливостью и оригинальностью завязок, элементами «страшного», заставляющего вспомнить о «готических» романах, эффектными концовками. Сам Холмс относился критически к этим сочетаниям логики и драматизма. «Расследование преступлений — точная наука, по крайней мере, должно ею быть. И описывать этот вид деятельности надо в строгой, бесстрастной манере. А у вас там сантименты. Это все равно, что в рассуждение о пятом постулате Эвклида включить пикантную любовную историю», — говорит он Уотсону по поводу его повествовательной манеры в «Этюде в багровых тонах». Но ему самому были присущи склонность к мистификациям, стремление поразить неожиданным эффектным финалом. «Я никогда не мог удержаться от примеси драматизма», — признается Холмс. В нем много артистизма, который увлекает его своим контрастом с размеренным, однообразным буржуазным существованием. «Мой мозг бунтует против безделья. Дайте мне дело! Дайте мне сложнейшую проблему, не разрешимую задачу, запутаннейший случай… Я ненавижу унылое, однообразное течение жизни. Ум мой требует напряженной деятельности».

Но Холмс обращается к деятельности детектива не только ради искусства для искусства. Под маской бесстрастного, хладнокровного аналитика скрыт гуманный, добрый и благожелательный к своим клиентам защитник терпящих бедствие и несправедливо обвиненных. Когда тайна «Человека с рассеченной губой» еще не разгадана, он сокрушенно говорит своему верному другу: «Представления не имею, что я скажу этой милой женщине, когда она встретит меня на пороге». Его бескорыстие и готовность помогать неимущим клиентам подчеркивает автор: «Он был настолько бескорыстен — или настолько независим, — что нередко отказывал в своей помощи богатым и знатным людям, если не находил ничего увлекательного для себя в расследовании их тайн. В то же время он целые недели ревностно занимался делом какого-нибудь бедняка». Среди обширной галереи героев детективной литературы «отшельник с Бейкер-стрит» — один из самых симпатичных и привлекательных.

Постоянной ареной приключений Холмса является Лондон и его окрестности. Очень редко действие переносится за рубеж, как в «Последнем деле Холмса». Холмс неотделим от Лондона конца века с его кэбами и газовыми фонарями, тускло светящими в туманные вечера. Энтузиасты называют Лондон восьмидесятых и девяностых годов Лондоном Холмса и посвящают многочисленные изыскания попыткам точно установить, где именно находился знаменитый дом 221-6 по Бейкер-стрит, штаб-квартира Холмса и Уотсона. Это помещение, где Холмс в халате мастерски играл па скрипке или, окутанный клубами табачного дыма, проводил длительные часы в размышлениях над очередной проблемой, — почти постоянный отправной пункт действия в эпопее. Именно сюда стекаются отчаявшиеся клиенты, чья последняя надежда — Холмс. Эта квартира — олицетворение уюта и безопасности среди угроз и бед, подстерегающих свою жертву на мрачных и зловещих улицах большого города. Кажется, что о Холмсе на Бейкер-стрит сказал Честертон: «Идеал уюта — идеал чисто английский… Уют поэтичен тем, что он содержит в себе идею защиты, чуть ли не борьбы; он напоминает о вторжении снега и града и о веселых пиршествах в осажденной крепости. Наши мирные мечты нуждаются в аксессуарах в виде мрачного и зловещего фона».

Созданный авторской фантазией герой вышел за пределы литературы и стал для читателей, живым человеком. Читатели, полюбившие Шерлока Холмса и своими обращениями к автору добившиеся его воскрешения, засыпали Конан Дойля письмами, адресованными «Мистеру Шерлоку Холмсу» и содержавшими просьбы к знаменитому детективу расследовать тот или иной запутанный случай.

Не удивительно, что среди литературы о Конан Дойле большое место занимают исследования о Шерлоке Холмсе, как живом лице: многочисленные попытки воссоздать «биографии» Холмса и Уотсона, обсуждение таких проблем, как «Холмс и музыка», «Холмс и природа», гонорары Холмса, топография Лондона холмсовского времени и т. д. В Лондоне существует мемориальный музей-квартира Холмса, представляющий собой реконструкцию по рассеянным у Дойля указаниям обстановки жилья знаменитого детектива. Другой холмсовский музей открыт сыном Дойля в Швейцарии. Шерлок Холмс явно стал своего рода национальным установлением, любимой реликвией для множества англичан.

Конан Дойль отрекался от своего создания, хотел избавиться от него. Но читательское сознание оказалось проницательнее и справедливее. После Конан Дойля было опубликовано бесчисленное множество детективных романов, лучшие из которых превосходят по сюжетной изобретательности произведения о Холмсе. Но ни один из персонажей детективной литературы не может похвалиться такой популярностью, как Шерлок Холмс.

В битве при Майванде во время второй англо-афганской войны (1878–1880) англичане потерпели поражение.

Гази — фанатик-мусульманин.

О международном праве (лат.).

Из книг Уильяма Уайта (лат.).

«Жизнь богемы» (франц.).

Фемгерихт — тайный суд в средневековой Германии, выносивший свои приговоры на секретных ночных заседаниях.

Аква тофана — яд, названный по имени применявшей его отравительницы Теофании ди Адамо, казненной в Палермо в 1633 году.

Бренвилье, Мария Мадлен — из корыстных целей отравила своего отца и двух братьев. Казнена в Париже в 1676 году.

Убийства на Рэтклиффской дороге — одно из самых знаменитых преступлений в истории английской криминалистики.