Читать онлайн «Красивые души». Страница 15

Двадцать пять лет, прошедших после свадьбы, от Амико требовалось быть примерной женой и мудрой матерью и при этом терпеть вечный домашний арест. Что удивительного, если она наконец поддастся соблазну? Амико смотрела на себя в зеркало и думала: каждая ее морщинка в уголках глаз или на шее станет поводом для мести мужу. Свалив на жену всю ответственность за воспитание детей и без тени сомнения решив, что забота о доме целиком лежит на женщине, муж, по-видимому, и не собирался возвращать жене долги. В таком случае ей ничего не оставалось делать, как отомстить мужу и добиться справедливости, пока он в состоянии ответить за свои поступки. Она живет в доме Токива не для того, чтобы превратиться в старуху.

Амико скоро исполнится пятьдесят. Старые друзья и знакомые отпускали комплименты ее внешности. «С годами ты совсем не меняешься», – говорили они. Но у них просто затуманился взор, и они забыли картины далекого прошлого. С течением времени все одинаково стареют. Поэтому стареющие ровесницы стремятся к элегантной и свободной старости. Приводя в пример восьмидесятилетних старух, которые строят глазки мужчинам, годящимся им в сыновья или внуки, и ждут, когда их соблазнят, они нагло врут, что климакс можно задержать навеки.

Красивое неприятие собственного поражения!

Когда Амико просматривала альбомы со старыми фотографиями, у нее даже дыхание перехватывало – так она, нынешняя, не нравилась себе. Лет тридцать назад ей и в голову не приходило, что когда-нибудь стукнет пятьдесят. А сейчас она не могла представить себя восьмидесятилетней старухой.

Свекровь потеряла память о недавнем прошлом и умерла, вспоминая о любви тех времен, когда ей едва минуло двадцать. Быть может, она постарела слишком рано, даже и не разменяв тридцати. Пятьдесят с лишним лет, с того момента, как ее насильно, против воли, вернули в дом и в общество, она терпела свою долгую старость. И все эти годы именно она, свекровь Амико, служила опорой дому Токива и поддерживала его репутацию в обществе. Все в доме Токива подчинялись ее правилам. Теперь, что бы ни делала Амико, осуждать ее было некому. Да и воспоминаний о любви, подобной той, что испытала свекровь, у нее не было. Ее кровавый источник загустел и застоялся.

Амико и раньше ходила в косметический салон, чтобы хоть немного отсрочить свое увядание и заодно пообщаться с подругами. Но в основном из-за того, что от супруги президента компании «Токива Сёдзи» требовалось всегда быть «по-прежнему красивой». Ей нужно было выработать в себе решительность, чтобы вырваться за рамки золотой добродетели, которую она пестовала в себе все эти годы.

Хотя и запоздало, она стала поглощать дамские романы и постигала на их примере, как следует вести себя женщине, жаждущей любви. Никто из членов семьи не заметил, о чем все книги, появившиеся у нее на полке. До сих пор Амико не примеряла на себя роль героини романов. Любовь, о которой писали в книгах, всегда была для нее всего лишь историей из далекого прошлого или сказкой из другого мира. Но эти романы, по крайней мере, льстили сердцам женщин, упивающихся любовью. Любой из них начинался со случайной встречи, послужившей поводом для страстной любви. Амико стала лелеять смутные надежды на этот миг. Она планировала измену, не сомневаясь в своей правоте. Как отчаянно нуждающийся в деньгах мужчина пробует повторить преступление, о котором он узнал из книг или из фильмов, так и она решила отправиться туда, где случайная встреча более вероятна и где к тому же ее присутствие не будет казаться странным. Например, в театр. Или в концертный зал. Или на показ мод. Впрочем, она много раз бывала в подобных местах и знала, что именно там вероятность встретить любовь крайне мала. Посетители тех мест просто не представляли ее в роли своей возлюбленной. Значит, ей следует искать любви там, где можно не скрывать собственной неудовлетворенности.

Клуб для женщин… Может быть, это самое подходящее место, чтобы безопасно наслаждаться играми. Однажды супруга президента строительной компании Кудзираоки позвала ее в такой клуб, где вокруг них увивалось несколько мальчиков. Но только одного из них можно было назвать прирожденным дамским угодником. Остальные – неотесанные мальчишки, которые только и могли, что отпускать непристойные шутки и преувеличенные комплименты. Госпожа Кудзираока успешно справлялась с ролью праздной дамы, но Амико не давали покоя молодые девицы за соседним столиком. Они радовались мгновениям, проведенным в клубе, как лучшим минутам своей жизни, а порой даже презрительно посматривали на дам. Может быть, они делали это в ответ на жалость, которую читали в глазах Амико.

Один не особо популярный клубный мальчик, которому было уже за тридцать, объяснил ей:

– Это девочки из заведений. Такие же, как мы. Они зарабатывают деньги в кабаре или банях и тратят их здесь. Жизнь коротка, цветы опадают быстро. У них всего пять лет в запасе. Поэтому и мы должны ублажать их, как только можем.

Услышав это, Амико стала презирать клубных мальчиков. Худшая разновидность мужчин, они тянули деньги из женщин, уставших потакать мужским желаниям. Однако через год она стала думать, что непопулярный мальчик, слова которого были до сих пор свежи в ее памяти, просто смеялся над ней. Жизнь коротка… Да, ее жизнь была гораздо длиннее и скучнее, чем у тех девиц. Им исполнилось всего по двадцать с небольшим, и, вполне возможно, они вскоре встретят свою старость, как когда-то ее свекровь. Но женщины, в которых бурлит кровавый источник, что бы с ними ни случилось, никогда ни в чем не раскаиваются. Наоборот, они наполняют содержанием свою старость, вновь и вновь проживая опыт прошлого в своем сознании. Амико завидовала им.

Амико раскинула сеть встреч в разных местах столицы. Она выходила из дома в десять утра, будто к открытию магазинов, при полном макияже и во всеоружии. Со стороны казалось, что она увлеклась какой-то новой работой, но на самом деле она пыталась убежать от своего возраста. У нее оставалось всего пять лет в запасе. Тот, кого она встретит, должен стать ее последним возлюбленным.

У нее была подруга, владелица художественной галереи, и Амико стала ходить на выставки, которые та ей рекомендовала. Она же сопровождала Амико на банкетах, которые всегда устраивали по поводу вернисажа.

Когда Андзю обратила внимание на перемены, произошедшие с матерью, та уже приступила к исследованию глубин. Для своих игр с огнем Амико выбрала фотографа не первой молодости. Она увидела его на банкете по случаю открытия фотовыставки портретов женщин за работой. Фотограф тоже выставлял свои снимки, подруга Амико представила их друг другу, и они разговорились. Ей понравились три портрета танцовщиц кабаре: задор идущих на работу и изнеможение возвращающихся домой составляли разительный контраст. Амико поделилась с автором своими впечатлениями: «Вы смотрите на женщин добрым взглядом». Ее очаровала смущенная улыбка фотографа. Тэруо Миядзаки было тридцать пять лет, он был холост и жил в Китидзёдзи.[9] Гордость не позволяла ему заниматься чем попало, и поэтому ему приходилось довольствоваться тремя миллионами иен в год. Каждый вечер он ходил выпивать и гадал по руке молоденьким девушкам.

Владелица галереи нашептала Амико на ухо его краткий словесный портрет. Для супруги ловкого предпринимателя это было то, что надо. Увидев Тэруо Миядзаки, Амико придумала себе образ честного художника, прямо противоположный ловкому предпринимателю.

– Давайте как-нибудь поужинаем вместе.

В ответ на приглашение Тэруо Миядзаки Амико медлить не стала:

– Когда вам удобнее?

Повседневная жизнь Амико мгновенно засверкала яркими красками. Миядзаки досконально знал все закоулки Синдзюку, где Амико даже случайно не проезжала на машине. Он водил ее в свои любимые китайские рестораны и питейные заведения, приглашал в бары, где любили зависать фотографы, кинорежиссеры, писатели и поэты. Всякий раз, когда Миядзаки открывал перед ней дверь в другой мир, Амико испытывала легкое головокружение. Не везде ей было приятно находиться, но мысль, что сюда не ходит никто из ее близких и знакомых, усиливала ее единоличное наслаждение славой искателя приключений. Все завсегдатаи баров, отирающиеся у прокуренных стен, проявляли неподдельный интерес к спутнице Миядзаки. Ни ее одежда, ни запах духов не вязались с обстановкой тех заведений, где она появлялась, у нее было такое выражение лица, будто за ней кто-то гнался, а Миядзаки спас ее от преследователей. Однажды какой-то мужик лет пятидесяти скользнул по ней взглядом и проворчал, уставившись в пространство:

– Нужно освободить чужих жен, чтобы сохранять спокойствие в обществе. В их руках революция ближайшего будущего. Вы что, не знали?

Миядзаки пояснил Амико, что это великий писатель, от которого совсем недавно сбежала жена.