Читать онлайн «Самостийная Украина: истоки предательства». Страница 14

Сейчас уже совершенно ясно, что Рух был передовым отрядом перестроечных фракций КПСС на Украине так же и, как и «Демократическая Россия» была передовым отрядом этих фракций в России. Кравчук вел на Украине такую же двойную игру — только с другим политическим вектором, — как и Горбачев в Союзе. Заявляя вслух о своей лояльности социализму и стремлении обновить компартию и тем самым сохраняя за собой поддержку коммунистов, он в то же самое время готовил и укреплял силы самостийников.

После ГКЧП несмотря на запрещение Компартии Украины и выход из нее Кравчук сохранил контроль над аппаратом КПУ (он ведь «спасал» его от судьбы аппарата российской компартии), партийно-советской структурой, профсоюзами, массовыми средствами информации, то есть над всей системой. Этот факт многое объясняет и в ходе подготовки к референдуму, и в тех событиях, что произошли после него. Разумеется, позиция перечисленных структур не всегда была однозначна и отнюдь не все коммунисты и советские работники вприпрыжку побежали за Кравчуком и Рухом. Однако оппозиция националистическому курсу в тех же, например, средствах массовой информации была деморализована и подавлена в ходе целой серии политических маневров национал-сепаратистов.

Первым делом команда Кравчука учинила грандиозную провокацию в сфере печати. В исходе сентября 1991 года председатель гос­комитета по печати Дьяченко издал приказ под номером 102, в котором в числе прочего говорилось, что Кондопожский целлюлозно-бумажный комбинат (Российская Федерация) за девять месяцев года выполнил поставки газетной бумаги на Украину лишь на 60 процентов, а затем и вовсе их прекратил, из-за чего украинские читатели до конца года — то есть в период подготовки референдума — будут вообще лишены возможности получать республиканскую прессу. Далее утверждалось, что Украина неоднократно обращалась в соответствующие центральные ведомства, чтобы урегулировать проблему, но без всякого результата. Одновременно подчеркивалось, что снабжение бумагой центральных российских газет, часть тиража которых печатается на Украине, осуществляется в полном объеме.

Руховско-партократический блок во главе с Кравчуком фактически обвинил Россию в том, что она пытается воздействовать на итоги референдума (чего она, к сожалению, вовсе не собиралась делать!) по вопросу о самостоятельности Украины, лишая, дескать, украинский народ национального слова и распространяя через свои газеты промосковские взгляды. В самостийнической печати вокруг этого почти балаганного сюжета был поднят неимоверный шум.

Между тем все эти обвинения были самой беспардонной ложью, что очень скоро выяснилось. По просьбе киевлян, уже хорошо знакомых с «демократическим» стилем команды Кравчука и заподозривших сразу же неладное, редакция газеты «День» обратилась в концерн «Российские лесопромышленники» к ответственному за поставки бумаги на Украину Сенченко (кстати, украинцу по национальности) и упрекнула его в антипатриотизме. Тот был буквально ошеломлен, ибо никто — ни украинские потребители бумаги, ни сам госкомитет Украины по печати — ему никаких претензий не заявлял. Посчитав, что столь дурные вести его могли как-то миновать, Сенченко тут же связался по другому телефону с директором Кондопожского комбината Федесмером и не без удивления узнал, что комбинат как отправлял, так и продолжает отправлять на Украину бумагу без каких-либо срывов или ограничений и даже более того — в ближайшие дни намерен заключить с издательствами Украины договор о поставках на 1992 год.

Председатель госкомитета Украины по печати нагло обманул украинских читателей. И хотя его поймали за руку, дело было сделано. Известив общественность Украины о срыве Россией поставок бумаги, Дьяченко без лишних объяснений приказал все наличные бумажные ресурсы, в том числе и предназначенные для выпуска центральных газет, передать тем украинским газетам, которые включены в начальственный список. Остальные должны были обеспечивать себя бумагой сами. Дьяченко сразу убил двух зайцев: заставил центральные издания резко сократить свои тиражи на Украине и одновременно приструнил все республиканские более или менее независимые газеты. Тем самым была сведена до минимума нежелательная информация, поступавшая к украинскому читателю через русскоязычные газеты. Украинские же издания общерусской ориентации под угрозой прекращения поставок бумаги были вынуждены все время оглядываться, писать лишь то, что никак не могло разгневать госкомитет Украины по печати. Больше того, эта провокация дала возможность представить Россию как врага, резко усилить антироссийскую и антирусскую кампанию.

Следующим шагом команды Кравчука стало принятие законодательства об уголовном преследовании лиц, выступающих против самостийничества. 11 октября парламент Украины принял дополнение к ст. 62 УК УССР, в соответствии с которым действия, направленные на нарушение территориальной целостности Украины и распространение с этой целью любых печатных материалов, ведут к уголовной ответственности, а если эти действия совершаются по заданию иностранных организаций и их представителей, то караются десятью годами тюрьмы с полной конфискацией имущества. Этим фактически был реанимирован двойник знаменитой сталинской 58-й статьи, так как любой человек на Украине, распространявший, скажем, такие газеты, как «Русский вестник», «Литературная Россия» или «День», автоматически становился кандидатом в политзаключенные.

Заткнув рот печати и запугав всех несогласных уголовным преследованием, команда Кравчука развязала в республике беспрецедентную по масштабам антироссийскую и антирусскую кампанию. Ее основной лозунг: Россия грабит и объедает Украину, которая все производит в огромных количествах. Союз Украины и России — это союз сала с ножом. Отсоединившись, Украина вмиг окажется под райскими кущами, в некоем сказочном Эдеме, истекающем медом, молоком и салом. А без независимости Украина навсегда останется нищей. Через все средства массовой информации до звона в ушах муссировалось: в Москву уплывает якобы 128 млрд. рублей. В канун референдума, 22 ноября, «Киевская правда» написала, например, что Москва забирает ежегодно у Украины восемь тонн золота и 220 тонн серебра, присваивает себе всю валюту от экспорта украинских товаров в 120 стран мира. Одной электроэнергии, производимой на Украине, продается на 1,2 млрд. долларов, которые полностью прикарманивает опять-таки Россия. Кроме того, кровожадная Россия закупает на Украине сельхозпродукцию по заниженным ценам, лишая Украину миллиардов рублей. При этом от читателя, разумеется, скрывались действительно реальные факты. Не говорилось, например, что Россия в торговле с Украиной в пересчете на мировые цены ежегодно теряет около 7 млрд. долларов. Что Украина ежегодно получает из России более 40 миллионов тонн нефти и чтобы закупить такое количество энергоносителей на Ближнем Востоке, ей необходимо как минимум 4,5 млрд. долларов в год. Что Россия действительно теряет миллиарды на поставках на Украину газа, леса, бумаги, изделий химической промышленности по «бросовым» ценам.

Киев назойливо твердил, что украинцы живут для других — для русских. И зарабатывают они меньше русских, и строится у них меньше жилья, и рождается их меньше, чем русских, и умирают они чаще русских. Причем материалы подавались так, что статистические показатели в среднем по СССР выступали как бы относящиеся к одной России, а среди российских народов исключительно к русским.

Вот как, например, в одной украинской газете сравнивались демографические показатели украинцев и русских: «Естественный прирост населения на тысячу человек на Украине был в 1988 году меньше 2,8% против 8,1% по СССР (отметим попутно, что к моменту подписания Богданом Хмельницким военно-политического договора 1654 года население Украины и России было примерно одинаковым. Сейчас русских 150 миллионов, а нас…)».

Подтасовка видна здесь невооруженным взглядом. Однако организаторы лжи рассчитывали, конечно, на то, что обыватель не станет особенно разбираться. Газеты на Украине, все как одна, звали не к разуму, а к эмоциям. И все же эта оголтелая кампания не имела бы успеха, если бы не всемерная поддержка руховско-партократического самостийничества со стороны «демократов» России и Запада.

Запад усматривает в отделении Украины от России и политические, и экономические выгоды. В политическом отношении курс Запада на откол этой республики был, видимо, предрешен объединением Германии, которое породило всеобщий страх англо-американского мира перед возможным континентальным блоком Германии и России. Это нанесло бы страшный удар и по экспансии в Европу транснациональных корпораций, и по позициям Америки в мире (США сразу стали бы заурядной страной, лишились бы своего ведущего места в системе нового мирового порядка), и по амбициям средних европейских держав. Страх этот вызвал мобилизацию всех атлантистских сил, и прежде всего транснациональных корпораций, делающих пока что ставку на Америку. Чтобы снять угрозу и обеспечить атлантистскую верность объединенной Германии, негласное «мировое правительство» предоставило европейскому и в первую очередь германскому капиталу преимущественное поле деятельности на Украине (а также в других западных республиках бывшего СССР). Германо-украинское сближение в конце 1991 года — заметный факт, так же как и взаимное отдаление России и Германии. Отсюда понятна и всемерная поддержка Германией и ЕЭС самостийнических устремлений команды Кравчука вплоть до распечатки для него «предреференумдных» листовок.