Читать онлайн «Золотая Ослица». Страница 56

но бессильный сделать это против её воли.

- ...и воспоминания.

Алфавит: С

- Солнце я люблю особенно сильно, - сказал ей нечаянный гость, устраиваясь поудобнее на кухонной табуретке.

- Значит, вы не туда попали, голубчик, - сказала она, подливая ему кофе, а себе коньяк. - В нашей климатической зоне, увы...

- Боюсь, вы правы. Но что делать?.. На моей исторической родине всегда жарко, это у меня в крови, на этом держится позвоночник, - гость очаровательно, со сдержанным кокетством посмотрел в её зрачки, приглашая к разговору о крови, о позвоночниках и других органах человека.

"Понятно, - подумала она, прочитав его приглашение, - но все-таки почему от него отказалась Кика?"

Кика - соседка, журналистка. Две недели назад Кику познакомили с известным патологоанатомом С, прославившимся на полмира фантастическими описаниями своих ощущений во время работы. Кика собиралась написать об уникальном фантазере в своей еженедельной колонке "Профессионал" и пригласила его зайти в редакцию. Он зашел, сел в кресло, закурил и внимательно посмотрел на Кику. Она красивая женщина, с ногами, талией, грудью, даже с головой. С опытом. Но когда она столкнулась с его взглядом, ручка чуть не выпала из её аккуратных холеных пальчиков, она пробормотала что-то вежливое, но нечленораздельное про внезапно подступившие неотложные дела - и убежала в коридор. Там она поймала заведующую редакцией и стала умолять о помощи. Пожилая заведующая ничего не поняла из лепета Кики и сама смело вошла в брошенный храброй журналисткой кабинет. Там терпеливо курил в кресле известный патологоанатом С. Он поднял глаза на заведующую и поздоровался. Женщина столкнулась зрачками с его зрачками, извинилась и убежала за валидолом.

Вся редакция Кикиной газеты под тем или иным предлогом пронеслась в тот день сквозь злосчастный кабинет; терпеливый С выкурил в кресле почти пачку сигарет, а интервью так и не было взято.

Кика рассказала о странном происшествии Ли, своей соседке по лестнице. Та выслушала, посочувствовала, посмеялась и попросила почитать репортажи С из морга. Кика протянула ей пачку рукописных текстов, пояснив, что все эти материалы давно опубликованы и даже переведены на языки народов мира.

В рукописи всё это выглядело весьма безобидно. Ну подумаешь, пальцы прозектора, перебирающие навек успокоившуюся плоть красотки, изъятой из сплющенного фольксвагена... Мертвая женщина в его описании была скорее тихой и спокойной, чем мертвой. Она даже не была неживой. Просто немного другая форма жизни, тоже временная, непродолжительная, но в руках очень повидавшего виды мужчины, который уж сейчас-то наверняка выяснит всю возможную правду о ней и даже сможет официально заявить об этой правде миру... И очень впечатляюще было про белое лицо любовника покойной, ожидавшего результатов вскрытия вопреки всем уговорам уйти домой.... И как белое лицо любовника стало еще зеленей, чем было, когда в официальном отчете о смерти его любимой рассказывалось о несметном количестве чужих и разных сперматозоидов, обнаруженных специалистами в едва остывшем лоне его возлюбленной. Рассказ господина С был написан ровным телеграфным стилем, отчего волосы читателя навек становились дыбом.

И всё-таки Ли разрешила Кике привести фантазера-прозектора в свою квартиру. Репортаж-то в колонку "Профессионал" заявлен. Его делать надо, а не от страха трястись.

Кика попросила Ли взять диктофон и о чем угодно поговорить с прозектором. Чтоб на колонку хватило.

- Потом распечатаем, подредактируем и с плеч долой. Я не хочу, чтоб наш главный знал про мой демарш. Гонорар, естественно, твой, - Кика умоляюще смотрела в лицо Ли и чуть не плакала.

Ли согласилась.

Он пришел - и вот сидит на кухне, кофе пьет, ласково смотрит на Ли и разговаривает о погоде разных широт.

- Солнце мне просто необходимо, - сказал он, допивая вторую чашку, - потому что у меня страшная аллергия на холод. Солнце - мой главный антигистамин.

- Вы разрешите мне включить диктофон? - спросила Ли.

- Да, конечно. Ваша подруга сказала мне, что срочно должна куда-то уехать, а интервью со мной уже заявлено в ближайший номер... - И его лучистые глаза мягко скользнули по плечам Ли.

- Спасибо. Но мы с вами просто поговорим, а для колонки в газете сами выберут основное.

- Вы тоже журналистка? - спросил С.

- Не совсем, но я тоже постоянно общаюсь с людьми. Я работаю в театре. Мои коллеги часто выступают у Кики в газете, да и у меня самой нередко берут интервью разные люди. Так что я представляю, как это делается. - И она нажала на кнопки записи.

- Как долго вы можете общаться со мной? - спросил С.

- О, сколько угодно. Сколько понадобится, - уточнила Ли.

- Вопросы она сама формулировала?

- Нет, Кика просто дала мне диктофон и попросила поговорить с вами о вашем... творчестве.

- Ясно, - сказал С. - А зачем - она не говорила? Ну, кроме редкой профессии...

- Нет, - удивилась Ли. - А зачем же еще?

- Ясно. - Он закурил. - Давайте. Спрашивайте. - Он вежливо оглядел Ли с пяток до макушки и остановился на переносице.

- Может быть, начнем с самого простого? Скажем, с образования? - Ли была очень спокойна.

- У меня их три. Медицинское, юридическое и филологическое. И давайте не будем уточнять - какое из них заочное. Я всему хорошо учился.

- Вы женаты?

- Был.

- Сколько раз? - спросила Ли и мысленно услышала ответ - "три". А он сказал:

- Три.

Ли спросила - почему он пишет о мертвых женщинах, как о живых. И услышала ответ мысленно. И он сказал:

- Потому что мои мертвые женщины на самом деле еще не очень-то и умерли. В нашем морге собираются исключительно погибшие: кого муж с балкона сбросил, кто в аварию угодил спьяну, кого несчастная любовь в петлю засунула, а у кого просто не все дома на сексуальной почве. И так далее до бесконечности. Все они, как правило, остро нуждаются во вскрытии, и у многих есть родственники, желающие похоронить несчастных в открытом гробу. Я совмещаю несколько видов услуг в одних своих руках: вскрытие, необходимые анализы - вместе с судмедэкспертом, бальзамирование, грим и костюм. Словом, в мои руки дамы поступают в том виде, в каком умерли, а из моих рук уходят такими, какими всегда хотели бы быть при жизни, но не вышло, плюс с подробным документом - почему не вышло.

- А вы никогда не ошибаетесь? - задала Ли риторичес-

кий вопрос.

- Дорогая моя, ошибаются их мужья, их любовники, поклонники и прочие деятели, живущие иллюзиями, наугад, вслепую, живущие или не желающие жить - но с живыми, подвижными, вертлявыми... Я же имею дело с чистой сущностью, причем буквально через несколько часов после расставания души с телом, то есть когда тело еще хранит все следы бытия оторвавшейся души. И вот эти-то следы я умею читать так, как ни одному просто эксперту с его препаратами и реактивами не снилось, - всё это господин С говорил ровно, отчетливо, будто рассказывал Ли принцип относительности.

- А вы когда-нибудь имели возможность сверить часы? То есть - вам, допустим, эта женщина была знакома при жизни, вы, допустим, предвидели развитие сюжета ее жизни, потом она попала к вам в руки уже в морге - и вы убедились в своей правоте? - Ли задала этот вопрос немного капризно, как бы чуть поддевая профессиональную гордость господина С.

- О, мадам, сколько угодно! Но такие проверки занимали меня только в начале карьеры. Потом перестали занимать вовсе. Я убедился в правильности своего видения женщины десятки, сотни раз. Я всю жизнь занимаюсь этим самокопанием, и теперь моя задача - чисто художественная... - с легкой досадой ответил С.

- Как это - самокопанием? - встрепенулась Ли.

- Разве вы не понимаете? - вкрадчиво спросил С.

- Кажется, понимаю, но между нами, как вы помните, лежит диктофон. Поэтому говорите ему, это потом будет слушать Кика, а ей как репортеру нужны факты и комментарии, а не психологические подтексты...

- Ладно, постараюсь покороче и попроще. Когда я был совсем юн и у меня болезненно сильно стоял член, а я не имел возможности вставлять его туда и тогда, когда хотел, в моей голове хранились два вида клише: от воспитания в восточной семье и от чтения классической литературы. От обоих клише я получил уверенность, что всё это дикое напряжение тела - свойство исключительно мужского начала. А женщина, дескать, не очень-то заинтересована в таковых акциях. Женщина должна уходить от этого, отказывать, прятать глаза, а мужчина должен добиваться, уговаривать, идти напролом или действовать более тонко, - но в любом случае мужчине это нужно больше, чем женщине. Когда я, наконец, дорвался до женщины, я много лет был ненасытен, я готов был перетрахать всех до единой и, в общем-то, только тем и занимался. Природный темперамент сыграл со мной шутку: когда у других мужчин период гиперсексуальности уже заканчивается, у меня он только-только подходил к кульминации. Мне некогда было думать и всматриваться. Я брал и брал женщин. Я был здоров, силен и пребывал в постоянном возбуждении. Это длилось и длилось... До тех пор, пока я не узнал, что у моей второй жены есть любовник.