Читать онлайн «Небесный суд». Страница 43

— Они были ранены, когда я видела их в последний раз. Мне пришлось их оставить, я ушла не по своей воле, — пояснила Молли.

— Это самое трудное, — вздохнул Коппертрекс. — Духи всегда знают, когда кто-нибудь их металлических людей присоединяется к их обществу. И все же брошенные мной шестеренки не смогли дать ясный ответ на вопрос об их судьбе. Как будто они одновременно и живы, и мертвы. С подобным мне раньше никогда не приходилось сталкиваться. При дворе Короля-Пара имеется много более сильных мистиков, чем я, и хочется надеяться, что кто-то из них сможет лучше разобраться в этой загадке.

— Слоукогс, контролер, мои друзья из работного дома, Сильвер Уанстэк, все, кто пытался помочь мне, закончили очень плохо, их или убили, или сильно изуродовали. Им приходится таким образом расплачиваться за знакомство со мной.

— Мы живем в странные времена, мягкотелая Молли, — задумчиво проговорил Коппертрекс. Его мысли продолжали вспыхивать разрядами молнии, хорошо видимые сквозь прозрачную оболочку его похожего на яйцо черепа. — В мире духов возникло смятение — наши предки и Паро-Лоа все никак не могут успокоиться. Кроме того, стало как-то тревожно в мире информации. Это наводит на предположение, что тут приложила руку некая сила, с которой мы пока еще не сталкивались. Судя по всему, контролер каким-то образом угадал твою причастность к этим делам и даже был готов пожертвовать собой, лишь бы уберечь тебя от всевозможных неприятностей.

— Да снизойдет на нас милость Великого Круга, Аликот Коппертрекс, — вмешался в разговор Джаред Блэк. — Не говори о таких ужасах. Предлагаю отправиться на кухню и раздавить бутылочку-другую джина, чтобы разыгрался аппетит перед ужином. Давайте не будем говорить о странных течениях и встревоженных духах. Ты вытащил нас троих, полумертвых от тропических болезней, из этих адских джунглей не для того, чтобы мы угодили в еще большую опасность в нашей родной Шакалии.

— Но Молли не просила Стражей назначать награду за свою голову, Джаред, — возразил ему Никльби. — Она не просила бомбить городские дома и порт, а жертвы душегуба из Пит-Хилл не просили их убивать.

Коммодор Блэк смутился и задумчиво почесал бородку.

— Эх, будь у нас наша славная субмарина, мы вышли бы на ней в море и отправились туда, где нам ничего не угрожает. Ты была бы в полной безопасности на борту моей «Феи озера», девочка. Я непременно показал бы тебе красоты подводного мира, паровое дно рядом с Огнедышащим морем, обрушившиеся каменные башни старого Лостанджелса, косяки острозубое в водах пролива Квот. К сожалению, ее обломки сейчас ржавеют на берегах того проклятого острова, а я гнию здесь, в растленной столице дряхлой Шакалии.

Никльби и паровик, похоже, давно привыкли к сетованиям морского волка. Коппертрекс продолжал собирать какой-то странного вида агрегат, в то время как его клоны пожирали один за другим ящики с газетами.

— Аликот, вряд ли убийцы, охотящиеся за юной Молли Темплар, знают, что она находится у нас, но на всякий случай… — сказал Никльби, подойдя к двери.

— Великий Круг! — присвистнул коммодор, и заковылял следом за писателем и его юной спутницей. — Не дай нам снова пробудить это металлическое чудовище. Пусть оно спокойно спит.

— Моя дорогая млекопитающая, — произнес Коппертрекс, прекратив работу и повернувшись на одной гусенице. — Означенное чудовище — не просто лишняя рука, которую можно подсоединить к моему телу. Это клон, часть моего тела, приводимая в действие моим «я»… можно сказать, что в некотором роде он — это я.

— Послушай Коппертрекс! — взмолился Блэк. — Я знаю, что твой могучий разум управляет различными механизмами подобно тому, как я обхожусь с парой старых башмаков, но чудовище, которое ты держишь в подвале, оно одержимое. Оно такое же злобное, как песчаный демон.

— Паро-Лоа лишь раз управляли им, хотя им ничто не мешало выбрать любое из моих тел, — ответил Коппертрекс и повернулся к Никльби. — Разожги для меня бойлер, мягкотелый Сайлас. Сегодня ночью я буду стоять на страже у входа в Ток-Хаус.

Под башней Ток-Хауса располагались два уровня комнат и кладовых. Молли и Сайлас Никльби прокладывали себе путь среди нагромождений всевозможного хлама. Здесь были глобусы с окрашенными в сплошной желтый цвет неизученными континентами, написанные маслом портреты Стражей и официальных представителей различных гильдий, модели двадцати планет Солнечной системы, давно остановившиеся, поскольку заржавел часовой механизм, приводящий их в движение. Здесь можно было увидеть и относительно новые вещи, утратившие тем не менее нужность — например, стопки дагерротипных отпечатков, сделанных камерой для съемки живых картин.

В отличие от степенных семейных снимков, украшавших витрины в студиях модных художников, пользовавшихся такими аппаратами, эти черно-белые отпечатки изображали непосредственно Миддлстил. Мост Нагкросс в лучах восходящего солнца, несколько повозок молочников, отъезжающих от ворот склада, мачты лодок, скользящих по водам реки Гэмблфлауэрс. Массивная колокольня, вырастающая из Палаты Стражей, готовая каждый день возвещать своим звоном о начале парламентского заседания. Маленькая девочка на летном поле в Крэдлдоне, с удивлением разглядывающая воздушные корабли торгового флота, протянувшиеся бесконечной вереницей до самого горизонта. За дагерротипными снимками скучал на треноге и сам аппарат; его объектив был печально повернут вниз, к пыльному полу.

Никльби перехватил взгляд Молли, устремленный на стопки снимков.

— Это все моя работа, Молли.

— Никогда не видела ничего подобного, — призналась Молли. — Вы могли бы получить немалые деньги, продавая их.

— Когда-то я этим занимался, — признался писатель. — Я не только писал статьи для «Иллюстрейтед», но и делал снимки аппаратом живых картин.

— Когда-то? А потом перестали? Что же случилось?

— Тут тесно переплелось личное и практическое, Молли. У меня закончились идеи, а союз иллюстраторов продавил через парламент запрет на использование дагерротипных снимков в печатных изданиях. Они заявляли, что снимки могут применяться в неблаговидных целях, и даже предрекали, что это, мол, положит конец истории Док-стрит. В те дни я мог продавать мои дагерротипные творения исключительно подпольным изданиям — карлистским листовкам, авторам политических брошюр и выпускам «Дамской услады».

Молли стало понятно, что Никльби говорит не всю правду, но они скоро очутились в конце первого помещения и перешли в соседний зал, заставленный мебелью и курьезными вещицами, оставшимися от прежних владельцев дома, вроде деревянных манекенов, на которых были старинные доспехи из далеких заморских стран.

Не было ничего удивительного в том, что нынешние хозяева Ток-Хауса спрятали их подальше от посторонних глаз. Молли казалось, будто их с Сайласом окружает целый легион призраков. Здесь были латы, защищавшие воинов старой роялистской армии, с шипастыми нагрудными пластинами и шлемами с гребнями и дырками на месте обеих щек для давно сгнивших резиновых противогазных трубок. С ними соседствовали мундиры кассарабийских песчаных всадников из грубой кожи, на которых шнуровки было больше, чем на бальном платье, и маски из тонкого мелкоячеистого металла, способные спасти человека, застигнутого в пустыне во время песчаной бури, которая движется со скоростью сто миль в час. А рядом — гуттаперчевые шинели катосианских гвардейцев, до неприличия огромных размеров, чтобы их могли натянуть на себя силачи со сверхраздутыми грудными мышцами.

Среди звериных шкур аборигенов Лионгели находилось то, что Молли сразу приняла за дуэльные доспехи. Но стоило Никльби приблизиться к ним, как она поняла: под металлическими латами нет манекенов. Это нечто оказалось запасным туловищем Коппертрекса, его альтер эго. При виде его Джаред Блэк предпочел юркнуть в буфетную.

Никльби подбросил пару кирпичей прессованного высококлассного кокса в топку паровика и щелкнул включателем зажигания на резервуаре с мазутом.

Огромные руки металлического туловища с громким скрежетом пришли в движение. Четыре ноги, похожие на ноги сказочного кентавра, стали распрямляться на поршнях, поднимая паровика вверх. Квадратная голова повернулась в сторону людей.

— Аликот, ты слышишь меня? — спросил писатель.

— Слышу, — ответил металлический кентавр.

Голос Коппертрекса, прозвучавший из голосовой коробки чудовища, был абсолютно не похож на голос быстродума. Это была машина смерти, повинующаяся воле мудрого паровика, которого Молли только что видела. Две исполинские руки-манипуляторы пошевелили могучими пальцами, две другие боевые руки, представлявшие собой телескопические копья, описали в воздухе дуги, проверяя боеспособность.