Читать онлайн «И ЕГО ИСТОРИЧЕСКИЙ ТРУД». Страница 4

Естественно, что решение вопроса атрибуции ЖВГ не должно замыкаться в интерпретации исключительно лишь приведенных приписок, но, как показал исследовательский опыт, такая операция тем не менее является необходимой.

Впервые попытку внести ясность в названные приписки предпринял И. А. Джавахишвили, которому принадлежит установление ныне принятого объема ЖВГ. Он, в частности, писал, основываясь на той из приписок, в которой упомянут Джуаншер Джуаншериани, что именно последний должен быть автором жизнеописания Вахтанга Горгасала и его преемников[54]. Отметим, что в своем заключении И. А. Джавахишвили отвел место и полному названию труда Джуаншера: «Жизнь и подвизание родителей Вахтанга Горгасала, а затем и собственно его – великого и боголюбивого царя, который более всех прочих царей картлийских явил нам славу имени своего». И вместе с тем вполне очевидно, что И. А. Джавахишвили не обратил внимания на смысловую несогласованность обеих приписок в целом с заголовком труда Джуаншера Джуаншериани. Авторство Джуаншера всего последующего за описанием смерти (гибели) Горгасала, текста, включая описание «жизни» его преемников и нашествия арабов на Грузию, согласно указанным припискам, устанавливается не более чем условно. Зато заголовок ЖВГ строго ограничивается лишь периодом деятельности Горгасала и его родителей. Здесь же следует отметить, что не заголовок отражает содержание труда Джуаншера, но, наоборот, лишь первоначальный текст ЖВГ мог дать повод для составления традиционно установившегося ее названия. На вероятный вопрос – какому из указанных маргиналий следует отдать предпочтение, как надежному источнику, мы положительно указываем на заголовок. Он составлен без внутренних противоречий, чувствуется уверенность его автора и реальная оценка имевшегося в его распоряжении текста.

Говорить об аутентичности заголовка ЖВГ в своде КЦ, так же как и об аутентичности приписок, не приходится: они, скорее всего, принадлежат переписчикам или составителям свода и ввиду их принципиальной неадекватности – разным.

Мнение К. С. Кекелидзе (изложенное им в уже цитированной нами работе)[55] относительно значения приведенных приписок сводится к следующему: 1. Обе приписки о Леонтии и Джуаншере ввиду их противоречивости и неопределенности практически не могут быть использованы для выяснения объема приписываемых этим авторам сочинений; они свидетельствуют лишь о том, что вся начальная часть КЦ писалась в «разное время» и именно так и следует понимать, в частности, смысл имеющегося в приписке выражения жамити-жамад агицеребода. 2. ЖВГ написана не Джуаншером Джуаншериани, как это было принято считать до сих пор, а Леонтием Мровели, автором «Жизни картлийских царей», и является неотъемлемой частью последней. Доказательством тому, по предположению К. С. Кекелидзе (кстати, на своем мнении он не настаивал категорически), может быть заявление самого Мровели описать жизнь картлийских царей спервоначала и до упразднения персами института царства в Грузии в 30-х гг. VI в. 3. Слова о том, что книга «об истории грузин до Вахтанга писалась повременно. А от (времени) царя Вахтанга до сих пор описал Джуаншер Джуаншериани», по предположению К. С. Кекелидзе, должны значить – до жизнеописания Вахтанга включительно[56]. Об этом же якобы свидетельствуют и такие моменты, как общность литературных источников и метод их использования в обоих сочинениях.

Нам представляется несоответствующим действительности мнение К. С. Кекелидзе относительно процесса составления «Жизни картлийских царей» (с включением в нее ныне принятого объема ЖВГ). Вообще непонятно, что имел в виду ученый, утверждая, что «Жизнь картлийских царей» писалась «в разное время». Практика писания какой-либо «истории» «в разное время» в средневековом грузинском историописании неизвестна, так же как неизвестно, чтобы какой-либо хронист или историк написал свое сочинение «в один присест»[57]. Очевидно, что само понятие жамити-жамад агицеребода многозначительно, оно могло включать в себя, во-первых, историю создания древнего цикла КЦ, который переписывался, действительно, неоднократно и «в разные времена» (ведь известно, что в древнегрузинском слово агицеребода одновременно значило и «писать», и «описывать» и «переписывать»); во-вторых, не исключено, что выражение жамити-жамад агицеребода могло означать и то, что сочинение Леонтия Мровели писалось «по временам правления каждого царя», упоминаемого в труде названного историка. Это обстоятельство и могло дать повод уже в начале XVIII в. организованному венценосным просветителем Вахтангом VI (1675-1737) «совету ученых мужей»[58] разделить начальную часть свода КЦ на периоды правления каждого из картлийских царей. Дошедшие до нас различные списки сочинения Леонтия Мровели свидетельствуют, что это членение носило закономерный характер и было обусловлено внутренней структурой труда историка. В таком же духе составлено и «Обращение Картли» (о котором, между прочим, не говорится, что оно писалось «в разное время») с той только разницей, что в последнем описание правления отдельных царей дано максимально кратко и для членения его на время царствования того или иного из династов не было ни нужды, ни технической возможности.

По замечанию К. С. Кекелидзе, в ЖВГ имеются и другие указания, якобы также свидетельствующие в пользу единства жизнеописания Вахтанга Горгасала с «Жизнью» картлийских царей» и принадлежности их одному автору (Леонтию Мровели). Решающее значение в данном случае, продолжает далее К. С. Кекелидзе, имеет заявление Леонтия описать историю «первых отцов и картлийских царей» в целом, т. е. до 30-х гг. VI в. Актуальность такого труда, диктовалась нуждами времени, запросами тех общественных кругов, представителем которых являлся Леонтий Мровели, живший в эпоху, когда в Грузии практически не было исторического труда (во всяком случае, нам таковой неизвестен), который мог бы удовлетворить развивавшееся самосознание грузинской народности. Правда, в ходу были такие сочинения, как «История и повествование о Багратионах» Сумбата Давитис-дзе и безымянное «Обращение Картли», но для удовлетворения растущей пытливости грузин к своему прошлому этого было недостаточно. Данное обстоятельство, по словам К. С. Кекелидзе, способствовало тому, что жизнеописание Вахтанга Горгасала должно было составить органическую часть повествования о царях картлийскпх. Исходя из вышесказанного, К. С. Кекелидзе считал, что финалом труда Леонтия Мровели является то место в КЦ, где говорится: «Родственники Мирдата, сына Вахтанга, которые правили в Кларджети и Джавахеги – те остались в теснинах Кларджетских; всю прочую Картли, Армению и Аспураган покорили персы и воевали с греками» (с. 217)[59]. Всю остальную часть древнего цикла КЦ с включением даже «Летописи Картли» К. С. Кекелидзе и считал (чисто умозрительно) произведением Джуаншера[60]. Что же касается приписки с упоминанием авторства Джуаншера Джуншериани, как создателя ЖВГ, то К. С. Кекелидзе предполагал, что первоначально она была помещена в конце «Летописи: Картли»[61], но впоследствии, очевидно, «некомпетентными переписчиками» перенесена значительно выше[62].

Предположение о том, что жизнеописание Вахтанга Горгасала представляет собой органическую часть «Жизни картлийских царей», К. С. Кекелидзе стремился подкрепить также и аргументами стилистического и лексического порядка. Оба произведения, по его славам, в равной мере насыщены «сказочными» мотивами; действующие лица и в одном и в другом случае представлены гипертрофированными персонажами; в обоих сочинениях говорится о преемственности персидских и картлийских царей с «небротидами» и т. п. Одинакова географическая номенклатура, в частности, сведения о локализации овсов и пачаников[63] в обоих произведениях приводятся идентичные описания придворного этикета, например, касающегося процедуры коронации царей и т. п. В обоих произведениях, по словам К. С. Кекелидзе, даны одинаковые по форме и терминологии описания войн, богатырских поединков т. п. В обоих произведениях одинаковым образом представлены религиозная ситуация и церковная политика царей христианской Картли; в обоих произведениях сходны фразеологические конструкции и т. д.[64]

Однако отметим, что указанные К. С. Кекелидзе совпадения различных деталей в трудах Леонтия и Джуаншера прослеживаются лишь в частностях, в то время как в основном вопросе, а именно – идеологическом, наблюдается порой даже диаметральная их противоположность и это имеет решающее значение для индивидуализации названных историков.

Фразеологические совпадения, а также близкие, порой даже идентичные метафоры и эпитеты в различных произведениях, написанных в одну и ту же эпоху и в общем одинаковых культурных и политических условиях бывали всегда и везде. Таковые наблюдаются и в грузинской литературе, но они могут свидетельствовать лишь о твердо выработанных литературных стереотипах определенной эпохи. Что же касается одинаковых сведений об овсах и пачаниках, то эта общность в обоих сочинениях могла быть обусловленной не принадлежностью их одному автору (кто бы он ни был), а теми культурными и историческими условиями, которые позволяли различным авторам пользоваться одинаковыми источниками. Кроме того, исследования последнего времени дополнительно выявили качественные отличия исторических реалий в ЖВГ и «Жизни картлийских царей». Эти отличия касаются такого существенного момента, как роль и место hЕрети (западная окраина Кавказской Албании) в системе Картлийского царства. Согласно концепции Леонтия Мровели, hЕрети – автономная область, возможно, находившаяся в вассальной зависимости от Картли, а по Джуаншеру, – это уже составная часть Картлийского царства[65].