Читать онлайн «Сравнительное Богословие Книга 2». Страница 41

Это не религия и не идеология в общепринятом понимании. Это древнейшая мифология - которая изначально была предназначена для поддержки в толпе многоликого атеизма по следующему принципу: как только люди, хоть как-то знакомые с античной культурой, начинают думать и рассуждать о высших силах, о Боге, их психика должна надёжно замыкаться на всю многогранную и сложную алгоримику и соответствующую духовность древних мифов и легенд. В эту алгоритмику изначально с глубокой древности заложены основные принципы взаимоотношений людей с богами, людей с героями, людей с царями и иерархами, людей между собой и так далее. Через достояния культуры (книги, живопись, музыка, любое искусство, архитектура…) психика людей, даже специально не изучавших античность, при мысли о высших силах, о Боге включалась и включается до сих пор в эгрегориальную алгоритмику мощнейшей древней эгрегориальной магии мифов и легенд. Причём эта алгоритмики имела и имеет характер не национально-государственный, а международный [144]. То есть это общий толпо-“элитарный” эгрегор - мощнейшее международное духовное наследие вопиющего безбожия и атеизма, которое довлеет до сих пор не только над психикой учёных-историков, но и над толпой и над “элитой”, предназначенный “канализировать” естественный интерес людей к Божиему Промыслу, если таковой возникает.

Рассмотрим это духовное и вещественное общекультурное наследие более детально, чтобы полнее понять его корни и его общую логику (алгоритмику). Для упрощения восприятия мифов и легенд Древней Греции будем считать их общекультурной идейно-религиозной надстройкой над жизнью людей, в чьи общества вошла античная культура.

Вплоть до эллинистической эпохи (323 - 30 гг. до н.э.) в греческой культуре не было разделения на религиозные культы и обычную светскую жизнь. Религия не имела в сознании греков собственного отдельного статуса, а являлась органической частью единого образа жизни эллина. Лишь в эллинистическую эпоху появилось в греческом языке понятие, адекватное слову «культ», если точнее, то «общее правило соблюдения культовых предписаний». Самое раннее эпизодическое употребления этого понятия встречается в «Истории» Геродота - но лишь там, где речь идёт о чужеземных, египетских обрядовых нормах.

От эллинистической эпохи одновременно с появлением и развитием многих религиозных понятий, которых до этого просто не существовало, выстраивается в единую систему и древнегреческая мифология - согласованное переплетение множества рассказов о подвигах и жизни богов, героев, чудовищ и людей. Эти новые понятия входят в общую систему мистико-религиозных представлений и употребляются уже как основы религиозной «науки». Параллельно этому живут и развиваются мифы.

С помощью системы понятий в эллинистическую эпоху формируется общий план «священнодействия». Формируются представления о таких явлениях как тайные обряды, таинства, священнодействия, посвящение, мистерия, религиозное праздничество.Из общего состава «священнодействий» для всех выделяется особая категория понятий, которые указывают на явления, управлять которыми могут только избранные:

· Появляются понятие «маг», «магия» [145] - от обозначения вавилонских и мидийских жрецов [146], которые считались в греческом мире знатоками астрологических и медицинских знаний, гаданий, снотолкований. Согласно греческому пониманию, магия это - та часть религиозной практики, которая связана с эзотерическими знаниями и таинственными обрядами. В первые века н.э. с наступлением “христианской” эпохи эти понятия приобретают негативные смыслы и отождествляются с колдовством, затворничеством.

· Появляется понятие «мистерия» [147] - тайный обряд, на который допускаются только избранные.

· Понятие «святость» явилось одним из опорных для построения картины мира. Это понятие объединяло другие понятия в некую целостность в сознании (и психике вообще) древних греков.

Рассмотрим понятие «святости» подробнее. Первые попытки создать всеобщую картину мира (для всех), задающую некую стандартную «целостность религиозного мировоззрения» связаны с появлением и принятием понятийной категории «святость». Надо отметить, что, задавая целостность религиозному мировоззрению, греческая категория «святости» сама по себе была внутренне крайне неоднородной. В греческом языке было как минимум четыре основных слова, выражающих общее (всеобщее) представление о святом:

· Священный - святой, святыня.

· Священный - чистый, непорочный.

· Священный - посвящённый.

· Священный - набожный.

К этим понятиям примыкали слова, уточняющие отдельные аспекты идеи «священного»:

· Очищение от греха.

· Великий, досточтимый, почтенный.

· Почтительный к старшим, богам.

· Чистый, беспорочный.

И другие. Этимология греческого hieros (священный, святой, святыня) установлена лингвистами как слово, происходящее от индоевропейской основы (имеет аналог в санскрите - isirah)и имеющее значение«быть живым, горящим, сильным». От этого слова произошло современное понятие иерархия [148]. Тему иерархии мы начали рассматривать в главе 3.2.1 «Ведически-знахарская культура», где выделили три типа социальных иерархий, указав на правильный религиозный подход: социальных иерархий быть не должно [149] - кроме пока необходимой иерархии по оглашению для бесперебойной работы государственных и технологических институтов.

С эллинских времён начиная от Древней Греции - с Востока на Запад распространяется и “освящается” через мировоззрение западных людей осознаваемая нормальность всех видов иерархии: особенно иерархии по посвящению. Если изначально в понятийный аппарат греков эллинской эпохи вошло понятие hieros (священный, святой, святыня), оторванное от конкретного содержания, то последнее (конкретизацию смысла) придавали всевозможные дополнения к этому понятию. Кроме дополнений ещё существовало как минимум три вышеприведённых «эквивалента» понятию «святость». В совокупности запутанность и главное неоднозначность понимания «святости», заложенная в древнегреческую мировоззренчески-религиозную систему создало изначально не целостную картину мира, а калейдоскопичную картину мира - из которой можно было “лепить” в дальнейшем необходимую посвящённым “святым” «целостность», то есть - картину мира под их цели.

С этого момента становятся «нормальными» (вошедшими не только в культуру и мировоззрение на уровне мифов - как это было ранее - но и отчасти принятые греческим «правом» с распространением на весь Запад как «норма») иерархия по оглашению и иерархия по посвящению (во всех её исторических разновидностях). А иерархия по умолчанию как была в ведически-знахарской культуре, так и осталась - при молчаливо реализующейся в основном через иерархию по посвящению концептуальной власти наследников дела древнеегипетского “жречества” (знахарства).

Мы уже много говорили о роли вещественных ритуальных памятников и святынь в жизни древних обществ. Греческое религиозное «право» устойчиво закрепило через вошедший в мировоззрение людей целый свод понятий о «святости» как надмирной иерархии, находящей свои вполне материальные (вещественные) отражения в миру - “святость” и неприкосновенность «принадлежащего богам и господам» и «принадлежащего посвящённым жрецам и магам».

В своём употреблении, по крайней мере со времён Гомера, понимание слова hieros (иерархия) это прежде всего «принадлежащее богам», «установленное богами». По праву владения за богами были закреплены особые территории, здания, сооружения, отчуждённое «в пользу богов» имущество, жертвенные дары [150], получавшие статус священных вещей. Святыми объявлялись действия, посредством которых грек общался с богами - чем возводилась в ранг святости соответствующая индивидуальная и коллективная эгрегориальная магия. Естественным для греков после этого становилось возведение в святость “жречества” - как главных действующих лиц эгрегориальной магии, а в особых случаях - эгрегориальных мистерий, вынесенных их храма на толпу. “Жрецы” считались «существами, принадлежащими богам» и выделялись в особую понятийную категорию святости - «жреческий сан» [151]. Тексты Геродота, Павсания [152], Страбона [153] показали, что греческие авторы употребляли одно из греческих слов «святость» как эпитет храма, священного места или предмета.