Читать онлайн «Дмитрий Донской. Пробуждение силы». Страница 44
Автор Михаил Ланцов
Маленькую чашечку кофе принесли как раз тогда, когда кавалерия противника медленно пошла вперед. Огромная туча всадников нестройной массой стала приближаться, постоянно разгоняясь.
— Саламандры к бою, — спокойно произнес он, кивнув командиру штаба.
Немедленно протрубила главная сигнальная труба, замахали флажками сигнальщики. А маленькие бронзовые пушки, названные им «саламандрами», начали выкатывать из-за пехотных порядков их расчеты.
Пушки. Именно пушки были основой его уверенности в победе. Легкие картечные фальконеты, аналогичные шведским «Regementsstycke», с которым Густав Адольф смог в 1630-х годах разгромить огромные армии своих врагов. Пехотный полк легиона состоял из трех когорт по четыре такие саламандры в каждом.
Кавалерийская лава объединенной армии приближалась.
Триста метров.
Двести.
Сто пятьдесят.
— Пали! — Пронзительно раздался в этом гудящем от конских копыт голос командиров батарей. Они знали, с какой дистанции бить тяжелой вязаной картечью из своих малышек.
Бах! Бабах! Ба-а-а-а-ах! Слилось в протяжный грохот беглый залп дюжины фальконетов.
Легион присел, оглушенный звуками выстрелов. Кони конного полка легиона заволновались, хоть и были привыкшие к таким выстрелам. А артиллеристы бросились перезаряжать пушки. Благо, что картузы с полуготовыми зарядами это дело очень сильно облегчали. Долгие учения позволили довести эту процедуру до уровня артиллеристов Густава Адольфа — до шести выстрелов в минуту, способных буквально засыпать врага картечью.
— Пали! — Вновь закричали командиры батарей, оставив раскрытым рот, дабы не оглохнуть.
Ба-ба-ба-а-а-а-ах!
Ответили двенадцать саламандр куда более слажено, чем в первый раз.
Раздались свистки по центуриям.
Виии!
Виии!
Виии!
Первые ряды арбалетчиков отстрелялись по надвигающейся кавалерии противника. Выстрелили и присели, приступив к перезарядке своего оружия на коленке, а также открывая второй линии стрелков возможность отличиться.
Свисток!
Виии!
Виии!
Виии!
Дала залп вторая линия и сразу присела на колено, благо, что московский ворот позволял перезаряжать арбалет даже лежа.
— Пали! — Закричали командиры орудий.
Бах! Ба-ба-ба-а-а-ах!
Вновь проявили себя саламандры, изрыгнув в надвигающуюся массу врага крупную железную картечь.
Свисток!
Виии!
Виии!
Виии!
Отстрелялась третья линия арбалетчиков и присела, открывая четвертой возможность поделиться своими болтами с противником.
Свисток!
Виии!
Виии!
Виии!
— Пали!
Ба-ба-а-а-а-а-ах!
Свисток! Это первая линия арбалетчиков уже перезарядилась и встала наизготовку.
Виии!
Виии!
Виии!
Свисток!
Виии!
Виии!
Виии!
— Пали!
Ба-ба-а-а-а-а-ах!
Прошла всего минута с начала открытия огня, как легион изрыгнул на врага семьдесят два выстрела тяжелой вязаной картечью и тысячу с гаком арбалетных болтов. И никто не собирался останавливаться. Артиллеристы и арбалетчики работали хоть и нервно, но слажено. Многие сотни часов тяжелой тренировки, доводящей привычные движения до автоматизма, делали свое. Спроси в этот момент любого из них — никто бы внятно не ответил, что и для чего делать. А так, словно «собачки Павлова» они повторяли раз за разом привычных комплекс «приседаний».
Кавалерия врага полностью смешалась.
Испуганная непривычным грохотом пушек и невероятно губительным обстрелом, она словно ударилась в невидимую стену. Всадники первых рядов полегли в самом начале. Задние ряды продолжали наседать, врезаясь на ходу в эту изгородь из своих товарищей. Где-то живую, где-то уже не очень.
— Пали!
Ба-ба-а-а-а-а-ах!
Продолжали долбить саламандры.
Свисток!
Виии!
Виии!
Виии!
Продолжали стрелять арбалеты, буквально выкашивая всех, кто попадал в этот смертоносных вихрь….
— Прекратить огонь. — Произнес Дмитрий, с сожалением смотря на дно пустой чашки к кофе. Как бы ни желал он держаться максимально невозмутимым, все же нервничал. Буквально по лезвию бритвы шел. А ну как порох отсырел? И все. Одними арбалетчиками не отобьешься от такой массы. — Саламандры добро банить и охлаждать. И да — принесите мне еще кофе.
Артиллеристы засуетились, приводя в порядок свои пушки.
А там, где должна быть конница противника, творилось настоящее столпотворение. Но вести обстрел уже не было смысла. Кавалерия врага бежала, представляя теперь большую угрозу для своей пехоты, чем для легиона.
— Алебарды вперед! — Приказал Император.
Арбалетчики быстро отступили в тыл центурий, в то время как алебардисты вышли вперед, заняв две линии.
— Вперед!
Затрубила труба. Замахал сигнальщик. Заиграли барабаны и легион, мерно ступая под развевающимися знаменами, перешел в наступление. Даже артиллеристы катили свои пушки, дабы не отстать от центурий. Благо, что каждую такую саламандру можно было легко передвигать по полю парой человек расчета. Ну и Дмитрий, вернув пустую кружку из-под кофе поваренку, ждавшему подле, тронул своего коня вперед.
Первые ряды алебардистов действовали сурово и очень жестко, добивая все, что подавало хоть какие-то признаки жизни в ворохе человеческих и лошадиных тел. Остальные же осторожно перебирались по телам вслед за ними, обходя трупы там, где было можно.
Лошади кирасир и эквитов нервно храпели от буйства крови вокруг, но пока держались. Хотя им было, конечно, намного тяжелее, нежели людям. По таким завалам лошади не приучены передвигаться.
Противник не мешал.
Людвигу и Ольгерду было не до этого неспешного продвижения. Войска объединенной армии откровенно разбегались. Точнее энергично отступали. В разные стороны, да «во все лопатки». Что кавалерия, что пехота. Особенно пехота. Это ведь кавалеристы варились в этом котле мясорубки и мало что видели вокруг. А вот пехотинцы наблюдали разгром панорамно. Что их совсем не мотивировало стоять до конца против ТАКОГО противника. Ведь они шли-то не умирать, а грабить, как и любые другие воины тех времен.
А тут еще эти чертовы легионеры, преодолев в полном беспорядке завал из тел, быстро построились и двинулись вперед уже строго удерживая строй. Под барабаны. Ритмично. Красиво. До омерзения и зубной боли.
Московская пехота остановилась в двухстах метрах от нестройных позиций объединенной армии. Та выставила вперед тяжелые щиты и замерла в ожидании. Местами даже осадные щиты. Запасливые. Людвиг явно не полагался только на удар кавалеристов, перестраховываясь.
— «Единороги» в бой, — после небольшой паузы произнес Дмитрий. Бить картечью в стену щитов, равно как и арбалетами — не самая лучшая затея. Слишком большой перерасход боеприпасов. Да и время, опять же. Поэтому, следовавшая за легионом группа упряжек с более крупным пушками двинулась вперед.
— Пали! — Крикнул командир первой батареи.
Ба-ба-бах!
Ответили ему четыре «единорога», отправив в противника примитивные гранаты: чугунные, начиненные черным порохом, да еще и с простыми трубками-замедлителями. Взорвалось только две гранаты, из которых в пехотные порядки попала только одна. Но эффектно. Очень эффектно!
— Пали! — Крикнул командир второй батареи.
Ба-ба-бах!
Ответили ему вторые четыре, в этот раз чуть лучше — в боевых порядках пехоты взорвалось две гранаты.
И ей этого хватило.
Бросая все тяжелое, что у нее было, объединенная армия просто и незамысловато побежала, понимая, что сейчас ее безнаказанно расстреляют. Ведь Император даже не пытался сблизиться прежде времени. Слишком хорошо просматривалось огромное количество лучников и арбалетчиков в рядах противника.
— Конный полк, в атаку! — Произнес Дмитрий, кивнув выжидающе смотрящему Павлу Бирюку.
Пехотные манипулы центра, повинуясь приказам сигнальщика и мату центурионов, прошли немного вперед и сдвинулись в сторону, открывая проход, по которому и пошла кавалерия Москвы. Сначала кирасиры, потом эквиты в лице гусар и рейтар — совокупно свыше семисот всадников.
Пока легион приближался Людвиг и Ольгерд предпринимали совершенно невероятные усилия для того, чтобы хоть как-то собрать рассеянные силы кавалерии. И только поэтому атакующей кавалерии Москвы смогли дать отпор. Попытаться. Но в тех полутора тысячах всадников, что собрал в кулак Людвиг, было очень немного рыцарей и дружинников. В основном удалось удержать только легкую кавалерию. Вот ее-то кирасиры и смяли, даже не замечая. Походя.
На каком-то этапе даже казалось, что наступление московской кавалерии остановлено. Но это только казалось. Рейтары, входящие в отряды эквитов, силой своих арбалетов быстро подавили всякие очаги сопротивления. В упор болт из арбалета пятисотника — страшная сила. От него даже щит не спасет ….