Читать онлайн «Марсиане. Марс — наш!». Страница 12

— Ча Су Бок такой же русский, как я — Наполеон, — шепнул Плотников Найдёнову, намекая на азиатскую физиономию товарища.

Полностью экипированный Плотников уже сидел в кресле и попросил у инструктора сигарету. Ему дали.

— Пепел в себя не стряхивай, — улыбнулся одевальщик.

Парням не отказывали ни в чём, как приговорённым к смерти.

Вошёл руководитель проекта Бакланов и с ним, начальник центра подготовки генерал Леонтьев. Найдёнов встал и ровным голосом сделал доклад:

— Товарищ генерал, экипаж космического корабля «Муссон» к полёту готов!

Леонтьев пожал каждому руку:

— Желаю успеха!

— Желаю успеха!

— Желаю успеха!

— Экипаж, на выход, — сказал Бакланов и космонавты вразвалочку направились к желто-синему автобусу.

Телекамеры обошли вниманием двух оставшихся на земле дублёров. Чтобы поддержать их моральный дух и вложенные в обучение средства, дублёрам марсиан пообещали полёт на МКС.

На решётчатом лифте космонавты поднялись на самый верх, к головной части ракеты. С узкой площадки они помахали руками, прощаясь с весенней зеленью Байконура, с родной Землёй и с каждым человеком, живущим на ней.

Через час дьявольская мощь реактивных струй унесла их в холодный космос.

— Россия, вперед!!! — дружно крикнули космонавты во время старта. Эти слова навсегда войдут в историю, как и гагаринское «Поехали!».

Глазастые американские корреспонденты усмотрели на снимках удивительную идентичность русских и американских скафандров. «Они похожи, как однояйцевые близнецы, вплоть до последнего винтика!» — писали американские газеты. «Ну и что? — отвечали оппоненты. — Ваша Колумбия тоже поразительно напоминает наш Буран. Мы же не предъявляли вам претензий по этому поводу!»

«Мало того, что у русских своя, загадочная душа, у них еще и собственная, загадочная, логика», — изощрялись зарубежные акулы пера.

На орбите «Муссон» пристыковался к «России» и космонавты перебрались в жилой отсек.

— Вот мы и дома! — сказал командир корабля, выбираясь из оранжевого скафандра. — Начнём наши игры?

— Погоди, Влад, надо обнюхаться, — ответил Саша Ча Су Бок.

В жилом модуле сильно пахло пластмассой. Над приборной доской в воздухе плавала хирургическая перчатка и тонкая змейка монтажного провода.

— Строители забыли, — сказал Найдёнов.

Космонавты прильнули к иллюминаторам. За толстыми стёклами в голубой дымке проплывали размытые очертания Африканского континента. На севере Атлантики пушистые облака закручивались многослойной баранкой. Там назревал шторм.

— Красота! — выдохнул Плотников.

— Смотри, сколько звёзд понатыкано! Как в планетарии, — сказал Саша.

— Всё, как учили, — ответил прагматичный Найдёнов. — Насмотритесь ещё до отрыжки, времени для этого хватит. Коля, займись атмосферой, Сделай нам приятное.

— С каким ароматом предпочитаете воздушный коктейль, сэр?

— Со вкусом лимона.

— О'кэй!

Командир начал тестировать оборудование, сверяясь с чек-листами. Ему помогал Саша Ча Су Бок.

Еще на земле космонавты определились, где должен быть пол, а где потолок. Пол стали называть по-морскому — палуба, а потолок — подволок. Отсек с приборной панелью стал баком, а три персональных закутка на корме — каютами. Свободного пространства для жизни оставалось достаточно — три на пять метров. Кладовые с запасами продовольствия, воды и кислорода располагались в соседнем модуле, отделённом от жилого отсека герметичным люком. Левый борт занимали корабельные компьютеры — главный, резервный и запасной. Там же находились приборы космической ориентации и обсерватория с бинокулярным телескопом. По правому борту светились два круглых иллюминатора, а между ними — приборы системы жизнеобеспечения, спортивные тренажёры, туалет и паровая баня. Три надувных кресла заполнялись воздухом и могли быть закреплены в любом месте жилого модуля.

К техническому убранству корабля предстояло еще привыкать. А пока главной неприятностью стала невесомость. Любой организм, внезапно лишённый веса, теряет ориентацию в пространстве и начинает бунтовать. Водоплавающие называют это морской болезнью. Рано или поздно люди привыкают к морской болезни. Но нет человека, совершенно к ней равнодушного.

— У меня желудок подкатывает к самой глотке, — жаловался Плотников и хватался за гигиенический пакет.

Найдёнов и Ча Су Бок переносили невесомость легче. Хорошо помогали кислые таблетки, специально придуманные для этой цели.

— Не плавайте вверх ногами, — жалобно скулил Николай. — У меня от этого голова идёт кругом и в брюхе дискомфорт.

После завершения срочных работ космонавты поужинали, не усвоив и половины калорий, положенных по рациону. Всему виной была невесомость и неудобство пользования тюбиками и пластиковыми пакетами для еды.

— Борщ приятнее хлебать ложкой, — с сожалением сказал Найдёнов.

— А мне нравится «Доширак» цеплять палочками, — добавил русский кореец Ча.

— Знаете, кто добывает еду палочками? — спросил Плотников.

— Кто же?

— Два человека. Ча Су Бок и гаишник на дороге, с полосатой палкой.

— В каком месте надо смеяться?

— Ни в каком. Это исторический факт.

— Теперь всем спать! — сказал Найдёнов. — Завтра будет прощальная телеконференция и последний рывок к Марсу.

— По казарме объявляется отбой! — продублировал команду танкист.

Утром космонавты первым делом полюбовались картиной в иллюминаторах. Земля была на месте. Просторы России скрывали кудрявые облака. Далеко внизу проплыл голубой Байкал, сверкнув на мгновенье отраженными бликами солнца.

После завтрака и обычного тестирования, космонавты приготовились к последней телеконференции на орбите Земли.

— Дышите глубже, вы взволнованы! — сказал командир Найдёнов.

На чёрном экране проявилось изображение конференц-зала, заполненного пёстрой публикой. Затем в кадре возникла фигура президента.

— Есть связь? Меня видно? — спросил он кого-то сбоку.

— Можно начинать, — ответил невидимый оператор. — Мы в прямом эфире.

Президент сделал приветливое лицо и, глядя в телевизионный объектив, сказал:

— Дорогие друзья… Дорогие посланцы Земли! Мы, в этом зале, приветствуем вас, первых в мире космонавтов, отважившихся на экспедицию к далёкой планете. Весь мир, затаив дыхание, будет следить за вашим беспримерным полётом. Каждый человек на Земле и я лично желаю вам с успехом завершить эту трудную миссию и благополучно вернуться домой. Россия, вперёд! — закончил свою речь президент.

— …перехожу на приём, — послышался деревянный голос в громкоговорителе.

На фоне приборной панели зрители увидели чуть размытые фигуры трех космонавтов. Командир экипажа Найдёнов приветливо помахал рукой и выступил с ответным словом:

— Господин президент! Дорогие друзья! Люди планеты Земля! Заверяю вас, экипаж космического корабля «Россия» к полёту готов и приложит все силы, чтобы выполнить задание Родины! Вся аппаратура работает в штатном режиме, самочувствие экипажа отличное, настроение бодрое. Россия — вперед!

Последние слова космонавта заглушили аплодисменты из зала.

И тут произошло невероятное. Справа и сверху в кадр вписалась фигура обнажённой женщины. По лягушачьи оттолкнувшись от переборки, она плавно нырнула в сторону космонавтов. В широкоугольном объективе проплыли округлые ягодицы, и непропорционально большие ступни ног. Длинные рыжие волосы струились за спиной русалки. Женщина сделала в воздухе грациозный кульбит и приземлилась на колени космонавтов. Одной рукой она прикрыла обнажённую грудь, а другой послала землянам воздушный поцелуй.

В этот момент экран зарябил яркими брызгами. Картинка на мониторе свернулась и исчезла в снежном облаке звёздных помех. «Россия» вышла из зоны видимости Земли и связь прервалась.

На несколько секунд зал остолбенел от изумления. Потом грянули аплодисменты, послышался смех и возбуждённые голоса:

— Высший пилотаж! Во, дают, лётчики!

— Это она даёт…

— Космический стриптиз!

— Что это за девочка и как её зовут?

— Виктория Потеряева! Это Виктория Потеряева! — неожиданно загремел удивлённый голос Бакланова.

Менеджер космических проектов забыл выключить микрофон. Так планета узнала имя первого в мире космического зайца. Вернее, зайчихи.