Читать онлайн «У кладезя бездны. Враги Господа нашего». Страница 7

Почерком классической разведки русских было глубокое и длительное внедрение. Русские были подлинными хамелеонами: их разведчиков специально и очень долго готовили, они знали языки и обычаи других стран, могли внедриться куда угодно. Русские проигрывали на коротких дистанциях, но стратегические операции с долговременным эффектом им удавались на «отлично». Играло свою роль то, что русские в отличие от англичан не презирали никакие народы и тот же русский после специальной подготовки вполне мог стать арабом (не быть похожим на араба, а именно стать арабом) и внедриться в террористическую организацию на длительный срок. Англичане в чуждой для них среде были заметны, а вот русские нет, они могли сойти за своего в любом окружении. Это было их силой. Русские крайне осторожно подходили к проблемам острых акций. Если в вопросах терроризма они были безжалостны, уничтожая, прежде всего, своих же злоумышляющих подданных, то на убийство граждан других стран они шли редко и неохотно. Но если такое решение было принято, оно неизменно выполнялось с присущим русским византийским коварством.

Далее шла разведка Франции. Второе бюро, Сюрте, разведка жандармерии, разведка Иностранного легиона. Французы были людьми с уникальной судьбой. Потеряв свою Родину сначала в ходе беззаконных революций и кровопролития, а затем в ходе бесславно проигранной войны, они приобрели новую Родину, по размерам даже больше, чем первую. Проблема была в том, что она располагалась не в самом лучшем месте – на северном побережье Африки. Но французы извлекли уроки из поражения: введя военную диктатуру, они принялись обустраивать свою новую землю с присущей галлам настырностью и свирепостью, родившейся после военного унижения Великой войны. Против них были все. Священная Римская Империя была не против прибрать к рукам и их земли в Африке. Англичане хотели в очередной раз приобрести союзников, а если не получится союз, то и вассалов. Местные племена, зараженные исламом, хотели независимости. В ходе долгой и кровавой войны, продолжающейся до сих пор, французы отстояли и укрепили свою страну. Их спецслужбы во многом копируют русские, только у них не хватает русского размаха и огромных ресурсов, какие русские привлекают при необходимости, нет у них и присущей русским способности быть хамелеонами, растворяться в любой среде.

Отличительной чертой французской разведки была жестокость и очень низкий порог реагирования. Французы не боялись никого и ничего, они могли проникнуть в любую страну мира для того, чтобы уничтожить врагов – часто при очень призрачных шансах уйти живыми. Ответом на террористический акт было физическое уничтожение всех причастных к нему, а часто и членов семьи террориста. Даже русские не решались на Ближнем Востоке на такое, на что без колебаний шли французы. Нарицательным стало название «Вилла Сусини» – парашютисты Легиона там пытали и убивали людей, причастных или подозреваемых в причастности к террористическому подполью, к Касбе. Это все знали, и никто даже не подумал прекратить это и привлечь кого-то к ответственности. Русские этим тоже занимались в неспокойные времена на Ближнем Востоке, но они тщательно скрывали это, а если кто-то попадался, его показательно отдавали под суд. Ходили разговоры, что попавшимся бойцам «эскадронов смерти» после суда просто давали новые документы и отправляли служить в глухие места, в Сибирь. Но как бы то ни было, – русские не считали нормальным то, чем французы даже гордились. При ликвидациях французы обычно использовали снайперов, и это несмотря на то, что особо сильной снайперской школы у них не было. Что же касается Сюрте, то это была одна из лучших полицейских служб мира, отличавшаяся обширностью картотеки и еще более обширными правами. Вообще, военная диктатура оставила на новой Франции неизгладимый отпечаток, прежде всего в крайне широких правах полицейских и спецслужб по отношению к гражданам. Ни в одной цивилизованной стране такого не было, эти права были равны тем, какие имеет британская полиция в Индии по отношению к индусам, людям второго сорта.

Затем, вероятно, шла разведка Североамериканских соединенных штатов.

Это было нечто. Первоначально у североамериканцев вообще не было независимой разведки, но особое значение играло детективное сыскное агентство Ната Пинкертона, крупнейшее в мире, и Американский красный крест – прикрытие для разведывательно-дипломатических операций Госдепартамента САСШ. Американцы, люди очень свободные, испытывали отвращение к разведдеятельности, а ведение картотеки даже на преступников вызывало у их законотворцев серьезные сомнения в конституционности этого: имеет ли государство право держать человека за потенциального преступника, если он уже отбыл наказание. В двадцать первом году было создано Федеральное бюро расследований, его возглавил легендарный Джон Эдгар Гувер, но на самом деле воцарение короля американской разведки и контрразведки произошло еще раньше, когда он возглавил Отдел генерального инспектора Министра юстиции САСШ. Заступив на свое место, он обнаружил полный бардак в правоохранительной системе САСШ. Разведывательные данные в основном поставляли англичане – какие хотели, такие и поставляли. Никакой картотеки и учета не было. Единой федеральной правоохранительной службы тоже не было: все было отдано на откуп местным властям и штатам. В каждом штате был свой Уголовный кодекс. На местах распоряжались выбранные путем голосования местного населения шерифы, банды ловили с помощью массовых облав, в которых принимало участие местное вооруженное население – и хорошо, если такая облава не заканчивалась несчастным случаем с оружием. Крупные корпорации нанимали против забастовщиков и коммунистов детективов из агентства Пинкертона и других сыскных агентств поменьше – а они творили что хотели. Регулярной работы против коммунистов не велось, все ограничивалось стычками забастовщиков с нанятыми компаниями частными детективами и явно заказными убийствами лидеров профсоюзных и коммунистических движений. На южной границе воровали скот, с территории вечно неспокойной Мексики происходили вооруженные набеги, отражать которые выходили чуть ли не всем Техасом. Вот в таком состоянии принял дела Джон Эдгар Гувер, тайный педераст[4] и человеконенавистник.

А симптомы были тревожные. Состоялось «сражение у горы Кармел», когда вооруженные профсоюзники захватили целый угледобывающий район и длительное время вели бои с детективами Пинкертона. Конечно, не обошлось и без коммунистов. После убийства Мартова и Ульянова, многих других деятелей коммунистов в САСШ переехал, спасаясь от белого террора, Лейба Давидович Бронштейн (Троцкий)[5]. Это был очень непростой человек: супруга – дочь одного из известнейших банкиров Уолл-стрит, североамериканский паспорт ему вручил лично президент САСШ. У него были деньги, и немалые, а также целые отряды еврейских боевиков из бедных кварталов Нью-Йорка. Гуверу с большим трудом удалось выслать Троцкого и всю его братию из страны в Мексику, после чего он стал личным врагом Троцкого и мишенью для многочисленных покушений.

ФБР как крупная и серьезная правоохранительная организация оформилась в тридцатые годы, во времена «закона Уолстеда», приведшего к образованию в САСШ общенациональной организованной преступности. Одновременно с этим шла беспощадная борьба с коммунизмом. Ставший результатом спекулятивных действий нескольких групп банкиров финансовый кризис перерос в рецессию и массовый голод, по улицам шли работники обанкротившихся заводов с красными транспарантами и коммунистическими лозунгами. Их встречали автоматы и пулеметы полицейских и ФБР. Выкарабкивались из кризиса всем миром… сильно помогли посткризисному становлению громадные промышленные заказы русского правительства, самого богатого на тот момент в мире. Оно расплачивалось золотом и поставками ресурсов через Дальний Восток: североамериканские инженеры ехали на работу в Россию тысячами, многие оставались. До этого все промышленные заказы России почти всегда получала Германия, но новому императору, молодому Александру Четвертому, ставшему позже Великим, удалось убедить германского кайзера в том, что, если к власти в САСШ придут коммунисты, в том не будет ничего хорошего. Некоторые станки, поставленные тогда североамериканцами, работали до сих пор.

В разведке современные Североамериканские соединенные штаты отличались крайне низким результатом при громадных затратах. Если контрразведка еще со времен Гувера работала если и не отлично, то хорошо, то в разведке был полный крах. В конце семидесятых германские офицеры притащили в отделение «Оберкоммандо дер марине»[6] североамериканца, который в брестском баре слишком много болтал и выспрашивал о марках бетона, который шел на укрытия для подлодок Кригсмарине. У него обнаружили поддельные документы и записи примитивным шифром, который расшифровали буквально на коленке. По документам этот североамериканец был отставшим от судна моряком, проблема же была в том, что он был… негром! Не чистым, конечно, скорее мулатом – но негром. Это каким же непроходимым идиотом надо быть, чтобы послать негра вести разведку базы Кригсмарине! Германские контрразведчики просто не знали, что делать. Закончилось все тем, что незадачливого разведчика просто вышибли из страны, посоветовав напоследок заняться своей работой в другом месте, например, в Африке. Или поменять профессию, пока не расстреляли.