Читать онлайн «Легенды Западного побережья (сборник)». Страница 125

Четвертым президентом Обтри стал соса по имени Диуд, выдвинутый подавляющим большинством избирателей.

Хотя избирательная кампания Диуда и стала в итоге носить почти шовинистический характер, все более откровенно призывая избавить обтрианское общество от всевозможных «безбожников» и «иноземных элементов», многие астаса голосовали за него, говоря, что хотят иметь сильного лидера. Простым людям хотелось получить такого правителя, который решился бы пойти войной на «наглых венов» и восстановил бы закон и порядок в городах, страдавших от перенаселения и «дикой» торговли.

Через полгода Диуд, разместив на ключевых позициях в правительстве и в парламенте своих любимцев и сосредоточив в своих руках командование вооруженными силами, по-настоящему развернул кампанию по искоренению «безбожников и иноземных элементов». Он учредил некий всеобщий ценз, согласно которому каждый житель страны был обязан заявить о своей религиозной принадлежности (соса, сосаста, астасоса или язычники) и о своем происхождении (соса или несоса).

Затем Диуд переместил части Национальной Гвардии из Добабы, города, населенного преимущественно соса и окруженного почти исключительно сельскохозяйственными угодьями, в Асу, главный речной порт, где население было чрезвычайно пестрым и где в течение многих веков мирно уживались соса, астаса, сосаста и асастоса. Там гвардейцы принялись силой заставлять всех астаса, или «язычников», то есть несоса, отныне носивших еще и название «безбожники», покидать свои дома, разрешая им брать с собой только то, что они, совершенно растерянные, оказывались в состоянии унести.

«Безбожников» вывозили на поезде к северо-западной границе и помещали в обнесенные оградой лагеря или загоны; там их держали несколько недель, а порой и месяцев, прежде чем отправить на границу с государством венов. Там их выгружали из грузовиков или товарных вагонов и приказывали пересечь границу. Поскольку за спиной у астаса стояли солдаты с ружьями, они подчинялись. Но перед ними тут же оказывались другие солдаты с ружьями – пограничники венов. Когда это произошло в первый раз, пограничники, думая, что столкнулись с обтрианским вторжением, застрелили сотни людей и только потом осознали, что «захватчики» – это в основном маленькие дети, старики и беременные женщины. Никто из этих несчастных не был вооружен, все они были страшно напуганы и ползли на четвереньках, пытаясь спастись от пуль и громко умоляя о пощаде и милосердии. Но некоторые вены все равно продолжали стрелять, основываясь на том принципе, что все обтрианцы – враги.

Президент Диуд продолжал свою кампанию, один за другим очищая города Обтри от «безбожников». Большую их часть вывезли в отдаленные районы и загнали в резервации, названные «образовательными центрами»: считалось, что там их научат, как нужно поклоняться богу Аф. В этих «центрах» люди жили практически под открытым небом, их почти не кормили, и в итоге очень многие умерли уже в течение первого года. Многие астаса бежали еще до этих облав, устремляясь к границе и рискуя попасть в лапы суровых венов. К концу своего первого срока правления президенту Диуду удалось очистить свое государство от полумиллиона астаса.

Таким образом, он пошел на перевыборы, имея значительные заслуги. И ни один кандидат от астаса не решился с ним состязаться. Однако Диуд все же потерпел поражение, хотя и с очень небольшим проигрышем, от нового фаворита соса, представителя сельских религиозных общин по имени Рьюсук. Основной лозунг избирательной кампании Рьюсука гласил: «Обтри для Бога», а в качестве основной жертвы он наметил общины сосаста в южных городах и селениях, считая исключительно вредными и даже кощунственными их «шаманские» танцы и поклонение фетишам.

Однако в армии Обтри значительное число солдат, особенно в южной провинции, были как раз сосаста, которые уже в течение первого года правления Рьюсука не раз поднимали мятеж, и в итоге к ним стали присоединяться повстанцы и партизаны астаса, скрывавшиеся в лесах и провинциальных городках центральных районов страны. Волнения и насилие ширились, росло число оппозиционных партийных фракций. И однажды президент Рьюсук был похищен из своей летней резиденции на берегу озера, а через неделю его изуродованное тело было найдено на обочине шоссе. В рот мертвому Рьюсуку затолкали фетиши астаса; фетиши торчали также у него из ушей и из носа.

После кровавой смуты, которая за этим последовала, некий генерал Ходус, представитель асастоса, назвал себя действующим президентом, взял в свои руки контроль над большей частью армейских раскольников и начал Окончательную Чистку Безбожных Атеистов и Язычников. Отныне этими терминами именовали всех астаса, сосаста и аффастаса. Солдаты Ходуса убивали всех, кто действительно был или предположительно являлся не соса, и бросали их тела гнить без погребения.

Аффастаса из северо-западной провинции взялись за оружие; ими руководила талантливая школьная учительница Шамато. Партизаны, преданные ей всей душой, в течение семи лет удерживали четыре крупных северных города и все горные районы, успешно сражаясь с войсками Ходуса. Однако во время вооруженного рейда в глубь территории астасоса Шамато была убита.

Стоило Ходусу прийти к власти, и он закрыл университеты. А директорами всех учебных заведений назначил аффанских священников, но позднее, во время гражданской войны, все эти школы были уничтожены – они являлись излюбленными мишенями для снайперов и бомбометателей. В Обтри практически не осталось безопасных торговых путей, границы были закрыты, коммерция замерла; последовал голод, а за голодом – эпидемии. Но соса и не соса продолжали убивать друг друга.

На шестой год гражданской войны с севера в провинцию Обтри вторглись вены. Они практически не встретили сопротивления, поскольку все дееспособные мужчины и женщины погибли или где-то сражались. Армия венов моментально распространилась по всей территории Обтри, вычищая карманы сопротивленцев. Вскоре Обтри была аннексирована, и в течение нескольких последующих веков ее население платило венам дань.

Вены, презирая религиозные представления всех групп населения Обтри, заставили порабощенный ими народ признать единственное божество – Великую Матерь Груди Кормящей – и поклоняться ей. Соса, асастоса и сосаста теперь вынуждены были падать ниц перед огромными изображениями молочных желез, а немногие оставшиеся в живых астаса и афастаса научились танцевать в кружок вокруг маленьких фетишей, изображающих женские груди.

И только народ тиоб высоко в горах сохранял прежний образ жизни; эти бедные скотоводы не имели никакой религии, за которую стоило бы сражаться. Кстати, анонимный автор великой мистической поэмы «Восхождение», благодаря которой провинция Обтри и стала знаменитой не только в мире Махигул, но и во многих других мирах, был тиобом.

Два племени, обитавших в лесу Йейе, по традиции считались непримиримыми врагами. Едва мальчик из племени хоа или фарим становился взрослым, ему оказывалась великая честь – он получал разрешение участвовать в налете на вражеское селение.

Однако подобные налеты почти всегда встречали достойный отпор; сражения велись на традиционных ристалищах – на просторной поляне в лесу, на пологом склоне холма или в речной долине. После тяжкой схватки, когда бывали ранены или убиты человек шесть или семь, военачальники обеих сторон одновременно объявляли победу, и воины спешили домой, унося убитых и раненых, чтобы затем исполнить победный танец. При этом мертвых ставили вертикально, чтобы и они могли посмотреть на танцующих, прежде чем будут похоронены.

Иногда, благодаря какой-нибудь ошибке или несвоевременному оповещению, навстречу налетчикам никто не выходил, и тогда им приходилось идти дальше и действительно совершать налет, убивая мужчин и угоняя в рабство женщин и детей. Это была крайне неприятная процедура, которая часто заканчивалась смертью женщин, детей и стариков, а также гибелью многих налетчиков. Так что повсеместно было решено: о налете следует предупреждать заранее, чтобы люди сражались, как полагается, и сражение не выходило из-под контроля.

Племена хоа и фарим не держали домашних животных; исключение составляли маленькие, похожие на терьеров собачки, охранявшие жилища и зернохранилища от мышей. Воины были вооружены короткими бронзовыми мечами и длинными деревянными копьями, также у каждого имелся щит из шкур. Подобно Одиссею, луком и стрелами они пользовались для занятий спортом и для охоты, но не в сражениях. Хоа и фарим сеяли зерно и сажали клубневые овощи на лесных полянах, а каждые пять-шесть лет переносили свои деревни на новое место и возделывали новые поля. Всю сельскохозяйственную работу выполняли женщины и девочки; они же занимались собирательством, готовили пищу, переносили с места на место жилища. Это называлось отнюдь не «работой», а «тем, что делают женщины». Рыбной ловлей тоже занимались женщины. Мальчики ставили силки на древесных крыс и на кроликов, мужчины охотились на мелких рыжих лесных оленей, а старики решали, когда пора начинать сев, или переносить на другое место деревню, или посылать очередной отряд налетчиков на вражескую территорию.