Читать онлайн «Муртаза Мутаххари и Исламская революция в Иране». Страница 6

С этого самого времени Хомейни стал главной фигурой в жизни М. Мутаххари, непревзойденным авторитетом во всех религиозных и философских вопросах. М. Мутаххари, в свою очередь, удостоился особой любви со стороны Имама Хомейни, так что, пожалуй, в годы обучения в Куме его можно считать самым близким учеником этого богослова.

По сравнению со всеми другими преподавателями Кумской семинарии, многие из которых были выдающимися факихами и моджтахидами, Хомейни обладал одной немаловажной особенностью. Он проявлял особый интерес к философии и исламскому мистицизму, отношение к которым даже в Куме было весьма неоднозначным. Хомейни изучал философию у ведущих мусульманских философов своего времени: Мирзы Али Акбара Хакима Иазди (ум. 1925) и Сейеда Абольхасана Казвини (ум. 1976), который одинаково хорошо знал и философию перипатетиков (машша’ийа), и философию мусульманской «школы озарения» (‘ишракийа). Однако главным учителем Хомейни в вопросах философии и мистицизма считается Мирза Мохаммад Али Шахабади (ум. 1950), который переехал в Кум в 1928 г. Отношения между ними часто характеризовали как отношения между суфийским наставником (муршид) и его учеником (мурид)[30].

Шахабади оказал колоссальное влияние на формирование взглядов и убеждений Хомейни, который, в свою очередь, повлиял на становление М. Мутаххари как философа и мыслителя. Мирза Мохаммад Али Шахабади наряду с занятиями по этике и духовной подготовкой своих учеников обладал твердой политической позицией. Он не скрывал своего недовольства официальной политикой иранских властей по ослаблению влияния религии на общественную жизнь, а в одном своем труде назвал ислам «наиболее политической религией»[31]. Несомненно, эта религиозно-политическая направленность учителя оказала влияние на Хомейни, последующая жизнь которого будет связана с политической борьбой. X. Алгар в своей биографии Имама Хомейни высказывает мнение, что изучение им философии и мистицизма под руководством Шахабади сыграло ключевую роль в последующем становлении религиозно-политической доктрины исламского движения под руководством Имама Хомейни[32].

Когда Мирза Мохаммад Али Шахабади в 1936 г. покинул Кум, он поручил вести занятия по этике (ахлак) своему любимому ученику – Хомейни. Таким образом молодой Хомейни начал самостоятельное преподавание этики (ахлак) и мистицизма (ирфан) в Куме. Его занятия вызывали колоссальный интерес в религиозных кругах и собирали огромные аудитории слушателей из разных городов Ирана, что вызывало недовольство властей, которые пытались ограничить влияние религиозных проповедников на народ и накладывали административные запреты на выступление тех или иных лиц с кафедр мечетей и медресе. Кроме того, в 1940-е гг. Хомейни вел занятия по книгам «Асфар аль-арба’а» Муллы Садра и «Шарх-е Манзуме» Сабзевари для узкого круга заинтересованных студентов, среди которых одним из наиболее активных оказался Муртаза Мутаххари.

М. Мутаххари стал посещать занятия Имама Хомейни вместе с другим талантливым учеником медресе Хосейном Али Монтазери из Наджафабада, который, несмотря на определенную разницу в возрасте, стал его лучшим другом на протяжении всего времени учебы в Куме. Вместе они были самыми активными участниками семинаров Хомейни по этике и ирфану.

Их первое знакомство состоялось на семинарах по усуль аль-фикх, на которые они ходили в 1941 г. для того, чтобы подготовиться к получению высшего религиозного образования (дарс-е харедж), и которые вел Сейед Мохаммад Мохаггег Дамад[33]. Монтазери тогда предложил Мутаххари совместно обсуждать пройденные уроки, но Мутаххари воспринял это предложение скептически, так как стремился проводить свое свободное время в одиночестве, для чего даже добился получения отдельной комнаты в медресе, что было для семинариста непозволительной роскошью. Однако в этот раз М. Мутаххари, оценивший способности своего младшего товарища, сделал исключение, и вскоре Х.А. Монтазери по просьбе самого М. Мутаххари переселился из медресе Хадж Молла Садег, в котором он жил до этого, в медресе Фейзийе, в котором учился Мутаххари.

Они очень много времени проводили вместе, обсуждая самые разные вопросы от фикха до ирфана и философии, события общественно-политической жизни, ездили друг к другу в гости во время летних каникул, всегда помогали друг другу в периоды денежных затруднении[34].

Их также объединял общий интерес к политической жизни, которая заметно оживилась в начале 1940-х гг. Оба они являлись сторонниками Хомейни и симпатизировали возникшей в 1946 г. исламистской организации «Федаян-е эслам». Оба они поддерживали реформу религиозного истеблишмента и образования, инициированную в 1950-е гг. их учителем Хомейни и поддержанную аятоллой X. Боруджерди. Все это предопределило дальнейшее развитие их политических взглядов и активное участие в исламском движении 1960-70-х гг., приведшем Иран к Исламской революции 1978-1979 гг.

Однако между ними имелись и очевидные различия, касающиеся специфики их интересов и занятий, которые стали причиной разницы в ролях, которые им довелось играть в исламском движении. Х.А. Монтазери предпочел углубленное изучение фикха и вскоре получил степень моджтахида. Впоследствии он вместе с Хомейни встал на путь открытой политической борьбы и после ссылки Хомейни из Ирана в 1964 г. считался неформальным лидером «борющегося духовенства».

М. Мутаххари, в свою очередь, еще в молодые годы сконцентрировался на философии, а не на фикхе, был менее политизирован и политически активен, более осторожен в своих действиях, хотя и более остро реагировал на интеллектуальные вызовы со стороны противников шиитского духовенства и религиозной идеологии, поэтому стал теоретиком будущего исламского движения[35].

М. Мутаххари каждое лето ездил в гости к Х.А. Монтазери в Наджафабад, после чего они вместе отправлялись в Исфахан для посещения выдающегося ученого, который стал третьей «идеальной личностью» в годы учебы Мутаххари, – Мирзы Али Ага Ширази[36]. Шейх Хадж Мирза Али Ага Ширази (ум. 1956) оказал колоссальное воздействие на М. Мутаххари, который описывает свою встречу и обучение у него следующим образом: «В 1321 (1942) году я отправился из Кума в Исфахан и там познакомился с этим великим человеком, получая величайшую пользу от его занятий. Конечно же, это знакомство переросло в мою глубочайшую преданность ему и его отеческую любовь и заботу по отношению ко мне. Он был исследователем божественной мудрости, величественным аскетом, великим врачевателем духовного мира…»[37]. В другом месте, говоря о нравственных качествах своего учителя, М. Мутаххари назвал его «настоящим образцом поколения праведных предшественников (саляф ас-салих)»[38].

Занятия Али Ага Ширази, посещения которых удостоился М. Мутаххари, были посвящены изучению известного в шиитской среде труда «Нахдж аль-балага» («Путь красноречия»), представляющего собой собрание писем, проповедей и высказываний первого шиитского непорочного имама и четвертого «праведного халифа» Али б. Аби Талиба (ум. 661). «Нахдж аль-балага»» всегда считалось глубоким и сложным для изучения произведением, исполненным мистического и философского смысла. В то время оно еще не имело столь широкого распространения, какое имеет в современных иранских медресе.

М.А. Ширази придавал огромное значение этому памятнику литературы. По словам М. Мутаххари, «Нахдж аль-балага» поднимало его настроение… он жил «Нахдж аль-балага», он дышал «Нахдж аль-балага»…»[39]. Он сумел не только донести до своего ученика глубину богословских и религиозно-философских рассуждений, изложенных в «Нахдж аль-балага», но и передать особый эмоционально-психологический настрой личности и эпохи Имама Али. Впоследствии М. Мутаххари отмечал, что М.А. Ширази «проповедовал скорее не языком проповеди (каль), а языком состояния (халь)»[40], и пришедшие на занятие ученики нередко становились свидетелями того, как их учитель плакал от остроты переживания содержания проповедей Имама Али[41].

Занятия с М.А. Ширази позволили М. Мутаххари понять, что «мир «Нахдж аль-балага» – это был не только мир поклонения, молитв, проповедей и нравоучений, но и мир джихада, социальной справедливости и политики»[42]. Образ идеального человека представлял собой соединение глубокой набожности и активной политической деятельности, которые не противоречили, а дополняли друг друга. В условиях последующего усиления общественно-политической активности духовенства в 1940-50-е гг. политическое послание текстов «Нахдж аль-балага» нашло широкий отклик в обществе и получило отражение в идеологии исламских организаций и движений.