Читать онлайн «На войне под наполеоновским орлом. Дневник (1812–1814) и мемуары (1828–1829) вюртембергского обер-лейтенанта Генриха фон Фосслера». Страница 3

Но поскольку у короля не было возможностей уклониться от союзнических обязательств, в марте 1812 г. вюртембергский воинский контингент выступил в поход. Он насчитывал около 10 000 человек пехоты, 1000 артиллерии и 2300 кавалеристов. На последующих этапах войны против России дополнительно были задействованы пехотный полк № 7, размещавшийся с весны 1811 г. в Данциге, и армейские пополнения[10]. Верховное командование над вюртембергскими полками король Фридрих доверил своему сыну, кронпринцу Фридриху Вильгельму, будущему королю Вильгельму I. Это решение король принимал в надежде, что вюртембергские войска выступят на войне в едином составе. Однако эта надежда не оправдалась: бо́льшая часть вюртембергских полков с конца марта 1812 г. составила 25-ю дивизию Великой армии, которая была частью 3-го армейского корпуса – его возглавлял маршал Мишель Ней; тогда как кавалерийский полк № 3 герцога Луиса был присоединен к составлявшему 40 000 человек резервному кавалерийскому корпусу Великой армии, подчиненному неаполитанскому королю Иоахиму Мюрату[11]. На первом этапе похода назначение кронпринца командующим вюртембергскими войсками имело даже явно негативные последствия для положения солдат. Наполеон, который счел – и, очевидно, небезосновательно, – что назначение высокопоставленного лица королевской фамилии угрожает его беспрекословной власти над вюртембергскими полками, стремился унизить Фридриха Вильгельма и его войска. В результате он обделял вюртембергский контингент при снабжении довольствием и расквартировании. При прохождении через Польшу император без должных оснований публично выставлял в невыгодном свете перед всей армией высоких должностных лиц 25-й дивизии. Император бранил дисциплину в вюртембергских полках и заявлял, что швабские солдаты вопреки его намерениям грабили страну. Отношение к вюртембержцам французского армейского командования поменялось к лучшему лишь после того, как кронпринц Фридрих Вильгельм в июле 1812 г. из-за болезни вынужден был оставить армию.

После пересечения Великой армией Немана бо́льшая часть вюртембергского контингента была задействована в качестве арьергарда в армейском корпусе Мишеля Нея. Швабские войска прошли севернее Вильны, затем повернули к Двине. Задействование в качестве арьергарда в значительной степени стало причиной того, что уже в летние месяцы поход для вюртембергских войск принял фатальный характер. Поскольку полки постоянно шли по местностям, все продовольствие в которых уже было разграблено двигавшимися перед ними войсками, вюртембержцы особенно сильно страдали от недостатка продовольствия во французской армии и не в последней степени из-за этого были в катастрофической степени подвержены болезням. В войсках короля Фридриха, еще даже и не принимавших участия в сражениях, численность пехотинцев, прибывших в Россию, за первые шесть недель сократилась почти с 10 000 приблизительно до 4000 человек. Несколько лучше, чем у вюртембергских войск 3-го армейского корпуса, дела обстояли у кавалерийского полка № 3 герцога Луиса, который подчинялся Мюрату. Этот полк входил в авангард Великой армии и первоначально в меньшей степени был затронут проблемами со снабжением. Соединение принимало участие в бою при Давгелишках 5 июля и в боях у Инково 8 августа 1812 г.

Затем, пока конные егеря Луиса вплоть до битвы при Бородино оперировали в тылу французской армии, основная масса вюртембергских войск впервые вступила в сражения около Смоленска. Во время осады и занятия города, а затем в бою с русским арьергардом в так называемой Святой долине (Валутина гора) перед швабскими войсками стояли исключительно сложные оперативные задачи. Это не было случайностью: Наполеон принципиально именно проблематичные задачи поручал прежде всего войскам союзников. Согласно имеющимся сообщениям, и под Смоленском, и несколько недель спустя при Бородино вюртембержцы сражались храбро и внесли свою долю во французские успехи. Этот вклад не стоит переоценивать из-за общей небольшой численности вюртембергского контингента. Как высоко, однако, оценил усилия швабских солдат Наполеон, можно видеть по тому, что многих вюртембержцев он наградил после битвы орденом Почетного легиона. После битвы при Бородино император присвоил также командующему 3-м армейским корпусом Великой армии (а значит, и большей частью вюртембергских войск) маршалу Мишелю Нею почетный титул «князя Московского».

Для большинства из остававшихся в строю примерно 1200 вюртембергских солдат пребывание в Москве стало желанным отдыхом. Военные смогли восстановить силы и снова привести в порядок свою амуницию. Помимо этого, прибыли так называемый маршевый батальон, который большей частью состоял из поправившихся больных, и рота Валуа, которая сопровождала заболевшего кронпринца Фридриха Вильгельма назад в Вильну. Однако устранить катастрофическую нехватку лошадей, от которой страдали как вюртембергские полки, так и большинство других соединений Великой армии, не удалось. По-прежнему состоявшие под командой Мюрата егеря полка Луиса, число которых сократилось с 580 до 115, были расквартированы вне Москвы. Они занимали позиции южнее города и приняли участие в сражении при Винково/Тарутино 18 октября. Впоследствии, 20 октября, полк был распущен за недостатком личного состава[12].

На обратном пути из Москвы до границ Российской империи вюртембергские солдаты разделили участь всей наполеоновской армии. Численность личного состава полков непрерывно уменьшалась. Многие военные умерли от голода, холода, истощения сил и болезней или попали в плен. В последний раз вюртембержцы сражались вместе 3 ноября под Вязьмой. Под Красным, примерно в 50 км от Смоленска, остаткам швабских соединений угрожало полное уничтожение, когда армейский корпус под командованием Нея едва не был окружен. Этой катастрофы удалось избежать. Тем не менее, в начале января на сборный пункт вюртембержцев в Иновроцлаве западнее Торуни явилось лишь 500 человек.

После скорого переформирования вюртембергских полков в начале 1813 г. к апрелю этого года удалось отправить в поход к театру военных действий в Саксонии корпус численностью около 7200 человек; многие из них, впрочем, были плохо обучены. Боевое крещение вюртембергские войска получили в успешной для Наполеона битве при Баутцене 20 – 21 мая. Через десять дней они были задействованы в деле при Яуэре. Хотя эти бои следовало признать успешными, потери, составлявшие примерно четверть задействованных солдат, были тяжелыми. Во время перемирия с середины июня по середину августа 1813 г. к полевой армии прибыло еще 4360 вюртембержцев. Швабские полки сражались 6 сентября 1813 г. против Северной армии союзников под Денневицем и с поражением французов понесли тяжелые потери, составлявшие более 2200 человек. В «битве народов» под Лейпцигом уже сильно поредевшая вюртембергская дивизия была задействована преимущественно в оборонительных задачах и практически не имела соприкосновения с противником. Скандалом стал переход возглавлявшейся графом Норманном кавалерийской бригады на сторону союзников. В конце октября остатки вюртембергского армейского корпуса, около 1200 человек, вернулись в Вюртемберг.

Осенняя кампания 1813 г. стала последней, в которой вюртембергские войска сражались на стороне Наполеона. Со сменой королем Фридрихом союзников после «битвы народов» под Лейпцигом переформированные швабские полки приняли под командованием кронпринца Фридриха Вильгельма участие в весенней кампании 1814 г. во Франции. Они были задействованы в том числе в битвах при Ля-Ротьер, Монтеро, Арсис-сюр-Об и Фер-Шампенуаз. В числе союзных войск, вступивших 31 марта 1814 г. в Париж, находилось и два вюртембергских пехотных батальона.

Личных свидетельств военных (письма, дневники, мемуары) начала XIX века сохранилось значительно больше, чем для предыдущих периодов европейской истории[13]. Этому есть несколько объяснений[14]. Важный фактор – из-за длительных французских революционных и наполеоновских войн число участвовавших в них военных сильно возросло. Наряду с этим, существенную роль играет то, что на рубеже XVIII–XIX веков изменился социальный состав армий. Levée en masse (массовый набор) во Франции 1793 г. и распространение конскрипции на территории Европы, которые контролировали французы, обусловили то, что военную службу в гораздо большем количестве несли теперь средние слои населения. Многие из них были склонны – не в последнюю очередь благодаря хорошему, а в некоторых случаях блестящему уровню образования – к пространной рефлексии о времени их службы и военных событиях, в которых они принимали участие.

Личные свидетельства военных начала XIX века можно разделить на две группы: современные эпохе документы и те, которые появились уже после войны – как правило, по окончании наполеоновской эпохи. Количество современных эпохе записок в общем уступает по численности материалам, созданным позднее. Автобиографические документы военных, как и все эго-документы вообще, следует понимать как «конструкции Я» (Рутц)[15]. Личный военный опыт представлен в этих источниках в медиализированной форме[16]. Научный анализ личных свидетельств военных, принимавших участие в войнах на рубеже XVIII–XIX веков, выявляет иногда очень серьезные методологические проблемы. Это в особенности относится к документам, созданным долгое время спустя после описанных событий. В этих записках нередко видна смена интерпретации военного опыта автором. Научных изданий мемуаров, а также источниковедческой аналитики до сих пор недостаточно[17].