Читать онлайн «Кванты. Как волшебники от математики заработали миллиарды и чуть не обрушили фондовый рынок». Страница 37

Вайнштейн вел отряд проп-стрелков. Один из его ближайших соратников, Чип Стивенс, был командиром команды флоу. Одеты они были в футболки с надписью «Выездное собрание по кредитным деривативам. Лас-Вегас, 2003». Кредитные кванты Deutsche Bank нацепили защитные очки и рассыпались по полосе препятствий.

Бандиты, естественно, победили. Конечно, это была игра. Все залезали обратно в свои лимузины, набрасывались на шампанское, а потом вновь собирались все вместе в гигантском номере Вайнштейна в гостинице Wynn Las Vegas. Вот где начиналась настоящая вечеринка — в программе, помимо прочего, были фокусник и телепат, которых порекомендовал председатель совета директоров Bear Stearns Алан «Эйс» Гринберг.

Кредитные трейдеры Вайнштейна точно знали, как играть, — и играли лучше всех. Блэкджек оставался баловством. Настоящим казино, самым большим в мире, был переживающий невероятный подъем мировой рынок кредитных деривативов. И они крутили им, как хотели. Денег было хоть отбавляй, женщины были красивы, сами они были бесконечно круты и причастны к тайне. Журнал Risk совсем недавно назвал Deutsche Bank компанией года в области деривативов, лишив титула предыдущего чемпиона J. P. Morgan, где теперь считали Deutsche «врагом № 1».

Для Вайнштейна такой взлет не стал сюрпризом. Их агрессивному подходу на Уолл-стрит не мог противостоять никто. И именно в этом была суть их поездок в Вегас. По крайней мере, так думали некоторые участники. В Deutsche Bank риском не управляли. Риску надавали пощечин, он был укрощен. Теперь они диктовали ему свои условия.

Трейдеры упивались победой.

Все было по-настоящему. Сбывалась мечта Вайнштейна примкнуть к трейдерской элите на Уолл-стрит. Он лелеял ее с тех пор, когда, будучи юным гениальным шахматистом в Верхнем Ист-Сайде, смотрел по телевизору шоу Луиса Ракейзера.

И как же это оказалось просто.

В 1998 году, когда AQR начинал торговать, Вайнштейн открыл свой фонд внутри недавно созданного в Deutsche Bank отдела по торговле деривативами. Ему было всего двадцать четыре. Казалось, что он слегка нервничает и даже напуган кипучей жизнью операционного зала. Но он впитывал знания как губка и очень скоро благодаря своей уникальной фотографической памяти смог с ходу выдавать информацию о любых видах акций и облигаций.

На предыдущей работе Вайнштейн торговал облигациями с плавающими ставками. Эта сфера была не так уж далека от кредитно-дефолтных свопов, которые во многом ведут себя как облигации с плавающими ставками, «качающиеся» то вверх, то вниз.

Как объяснял Вайнштейну Рон Танемура, с помощью свопов трейдеры чаще всего делают ставку на то, что компания либо обанкротится, либо нет. Это стало совершенно новым измерением в безграничном мире: появилась возможность играть на понижение долга или облигации. По сути защита облигации с помощью кредитно-дефолтного свопа и была короткой позицией. В один миг сонный рынок облигаций превратился в самое жаркое в мире казино. Вайнштейн чувствовал себя на нем как дома.

Эти деривативы были совсем новыми, и немногие банки интенсивно торговали ими. Чтобы подстегнуть торговлю, Вайнштейн начал посещать другие трейдинговые компании Уолл-стрит, например управляющий капиталами гигант BlackRock, и беседовать там об особенностях кредитно-дефолтных свопов.

В 1998 году он сыграл на понижение на кредитном рынке, покупая при помощи свопов страховку на все виды облигаций. Благодаря тому, что он купил страховку, которая окупилась бы в случае, если бы инвесторы начали волноваться за кредитоспособность эмитентов облигаций, он смог заработать денег, когда на рынке начался переполох из-за дефолта в России и краха LTCM. Он принес Deutsche Bank солидную прибыль, и его карьера стремительно пошла в гору.

В 1999 году Deutsche Bank повысил его до вице-президента. В 2001 году его назначили управляющим директором в возрасте двадцати семи лет, и он стал одним из самых молодых людей на этой позиции в истории банка.

Вайнштейну и его коллегам по торговле деривативами помогли те, кто регулирует экономику: неожиданно прекратив регулировать. В ноябре 1999 года был отменен принятый в 1933 году закон Гласса — Стиголла,[93] расколовший индустрию инвестиционных и коммерческих банков. Он разделял банковское дело на два направления: принимающее риски и работающее с депозитами. Гигантские банки, например Citigroup, считали, что закон ставит их в невыгодное положение по отношению к иностранным банкам, где таких ограничений не было. Для растущих легионов проп-трейдеров с Уолл-стрит это означало доступ к большим деньгам; к тому же аппетитные вклады могли использоваться как топливо для их экспериментов с ценными бумагами. И вот в декабре 2000 года правительство издало новый закон, освобождающий деривативы от контроля властей. Была создана почва для бума деривативов.

Серьезным испытанием для рынка кредитно-дефолтных свопов стал 2000 год, когда в Калифорнии произошел энергетический кризис и из-за острого дефицита взлетели цены. Вдруг возникла реальная возможность дефолта целого ряда крупных энергетических компаний. Крушение Enron в конце 2001 года было еще одной проверкой рынка на прочность. Выяснилось, что рынок кредитных деривативов может выдержать крах крупной корпорации. Кризис телекоммуникаций и коллапс WorldCom дали новую возможность проверить себя в бою.

Новый рынок кредитных деривативов мог отлично функционировать даже в условиях стресса. Сделки проводились быстро. Скептики были посрамлены. Очень скоро рынок кредитно-дефолтных свопов станет одним из самых оживленных, быстрорастущих на планете. Новые трейдеры будут разбираться в нем не хуже Вайнштейна, который начал создавать одну из самых успешных и мощных компаний по торговле кредитными деривативами на Уолл-стрит.

К 2002 году в экономике царила неразбериха. После крушения бывших «голубых фишек» вроде Enron и WorldCom казалось, что случиться может что угодно. Инвесторы начали волноваться за крупнейшую на тот момент в мире медиакомпанию AOL Time Warner. Особенно паниковали держатели долговых обязательств, хотя акции упали менее чем на 20 %.

Однажды Вайнштейн шел[94] мимо центрального офиса AOL возле Рокфеллер-центра. Думая на несколько шагов вперед, как шахматист, определяющий стратегию, он вдруг понял, что акции упали всего на 20 %, а падение цен на облигации приняло угрожающие масштабы — как будто компания была на грани банкротства. Катастрофа была маловероятна для компании с таким количеством давно существующих и выгодных бизнесов, включая телевизионные сети CNN и HBO. Решив, что у нее есть все шансы пережить эту заварушку, он купил облигации AOL, играя на понижение, чтобы хеджировать позицию. Сделка оказалась очень успешной: рынок облигаций и AOL (а теперь просто Time Warner) выкарабкались из ямы.

Азартные игры стали для команды Вайнштейна стилем жизни. Одним из первых людей, нанятых Вайнштейном, стал Бинг Ванг, добравшийся до 34-го места на турнире «Мировая серия покера» в 2005 году. Вайнштейн узнал, что некоторые трейдеры Deutsche были членами тайной команды MIT по блэкджеку.

Вскоре он стал присоединяться к ним несколько раз в год, чтобы поиграть в блэкджек в Лас-Вегасе и применить навыки, полученные им при чтении книги Торпа «Обыграй дилера» еще в колледже. Люди, знающие Вайнштейна, утверждают, что его имя было во многих казино Вегаса занесено в черные списки.

Поначалу трейдеры Вайнштейна бились об заклад обо всем, что попадалось им на глаза. Сотня долларов на спор, пойдет ли в течение часа дождь и будет ли индекс Доу-Джонса расти или падать к концу дня.

В операционном зале Deutsche Bank стали еженедельно устраивать турнир по покеру со 100-долларовым взносом за участие. Каждую пятницу после сигнала об окончании торгов трейдеры Вайнштейна собирались в конференц-зале и часами играли в покер.

Руководство банка то ли ничего не знало об этих собраниях, то ли закрывало на них глаза. Это не имело значения. Deutsche был немецкой компанией, и основное руководство сидело в Лондоне или во Франкфурте, финансовой столице Германии. Вайнштейн стал самым высокопоставленным сотрудником направления банка, работавшего с ценными бумагами с фиксированным доходом в Нью-Йорке.

Его трейдеры чувствовали себя как дома в штаб-квартире на Уолл-стрит, 60. На их банковских счетах лежали заоблачные суммы. Благодаря молодому, свободолюбивому боссу, любителю азартных игр, и возможности управлять миллиардными фондами нью-йоркский трейдинговый отдел Deutsche стал одной из самых агрессивных инвестиционных компаний на Уолл-стрит, воплощением ковбойского капитализма.

Вайнштейн отрабатывал навыки игры в покер. В 2004 году он принял участие во второй ежегодной «Ночи покера» на Уолл-стрит в гостинице St. Regis. Он узнал о частном турнире, который проводился несколькими лучшими трейдерами и менеджерами хедж-фондов с Уолл-стрит, включая Питера Мюллера, Клиффа Эснесса и восходящую звезду по имени Нейл Крисс. Крисс был ветераном Goldman Sachs Asset Management, а теперь работал в AC Capital Advisors — гигантском хедж-фонде в коннектикутском Стэмфорде.