Читать онлайн «Томагавки кардинала». Страница 12

Двадцатитрёхлетний виргинец не ошибся: трёхтысячный английский экспедиционный корпус давно уже находился под пристальным вниманием французских союзников-ирокезов. Конрекур, комендант форта Дюкен, был извещён о приближении неприятеля и готовился его встретить, а тем временем «настоящие гадюки» бесшумно шли за англичанами, выжидая удобного момента. Гарнизон форта был невелик, но к солдатам Конрекура присоединилось более тысячи индейцев, жаждавших английских скальпов и богатой добычи. И на подходе к броду через Мононгахелу, у поросшего густым лесом оврага, англичан уже ждала засада.

Насторожённую тишину разорвал воинственный клич, отозвавшийся в лесу звенящим эхом. Среди стволов деревьев тут и там замелькали фигуры индейцев; французский офицер взмахнул шляпой, и отовсюду взвились многочисленные сине-белые клубы порохового дыма — ирокезы открыли беглый огонь. Отстреливаясь, солдаты сорок четвёртого полка начали отходить к просеке — полковник Питер Хэллкет был убит одним из первых, и командование принял подполковник Томас Гейдж.

У просеки отступление грозило уже превратиться в бегство, когда Гейдж развернул орудия и осыпал противника картечью. Французский офицер[20] был убит, канадцы дрогнули, подались назад и ирокезы, не желая стоять под пушечным огнём. Однако два французских капитана[21] сумели прекратить панику и ободрить своих солдат и воинов-индейцев. Ирокезы, прячась за стволами деревьев, на выбор били английских солдат, красные мундиры которых ярко выделялись на зелёном фоне леса. Англичане недолго продержались под убийственно меткими выстрелами — мёртвые тела артиллеристов повисли на лафетах замолчавших пушек, и на просеке началась настоящая бойня.

Генерал Брэддок, заслышав отчаянную пальбу, бросил вперёд полк подполковника Бартона, но к этому времени остатки авангарда были уже смяты, и бегущие солдаты Гейджа расстроили ряды солдат Бартона. Конные английские офицеры стали отличной мишенью для индейских стрелков — всадники словно притягивали к себе пули, и скоро некому стало отдавать приказы. Подполковник Бартон упал с простреленным бедром, атака захлебнулась. Ружья ирокезов выкашивали англичан — лесная дорога была завалена убитыми и ранеными.

Брэддок впал в ярость, но все его усилия восстановить порядок и переломить ход боя оказались тщетными. Королевские солдаты, беспощадно расстреливаемые малоуязвимым и почти невидимым противником, были уже небоеспособны, и только виргинцы ещё кое-как отбивались, надеясь продержаться и выжить или хотя бы подороже продать свои скальпы.

К вечеру весь английский корпус оказался в полуокружении, кончались боеприпасы. Генерал Брэддок отказывался признать свое поражение, и только когда две трети его армии были перебиты и переранены и выбыли из строя почти все офицеры, он приказал трубить отход. Это был конец — солдаты, державшиеся на остатках дисциплины, обратились в бегство. И тут самого генерала настигла роковая пуля.

Адъютант Брэддока, капитан Орм, тщетно просил кого-нибудь помочь ему вынести с поля боя раненого командующего. Не помог даже предлагаемый им кошелёк с шестидесятью гинеями — кому нужны деньги, когда за спинами сверкают томагавки ирокезов? Орм был близок к отчаянию и уже готовился принять смерть вместе со своим генералом, когда возле него появились два виргинских ополченца, капитан Стюарт и майор Вашингтон, ведущие в поводу испуганно храпящего коня.

Общими усилиями они погрузили генерала на лошадь, придерживая с двух сторон его бессильно обвисшее тело.[22]

— Уходим! — затравлено выдохнул Стюарт.

— Я остаюсь, — спокойно сказал Орм. — Должен же кто-то позаботиться о том, чтобы индейцы не перебили всех наших бегущих солдат. Увозите генерала, капитан.

Стюарт исчез, а Орм с удивлением обнаружил рядом с собой майора Вашингтона.

— Я офицер, — коротко пояснил виргинец, — и не должен бросать своих солдат.

Они отступали последними, собрав вокруг себя человек сорок солдат и ополченцев и сдерживая наседавших индейцев, и уже на закате майор вдруг ахнул, прижал руку к груди и медленно повалился навзничь. Орм разглядел стекленеющие глаза виргинца и понял, что уже ничем не сможет ему помочь. Капитан побежал дальше, пригибаясь при каждом выстреле, а когда обернулся, то увидел, как позади него, у поворота дороги, воин-ирокез приподнял за волосы голову мёртвого Джорджа Вашингтона и сделал круговое движение ножом…

Уцелевшие англичане — большинство из них побросали ружья и даже скинули тесные мундиры, мешавшие бежать, — шли через лес, вздрагивая при каждом шорохе и вслушиваясь в дикие крики, доносившиеся из темноты: победители добивали раненых солдат короля.

— И на смертном одре ужасный индейский вой будет греметь в моих ушах… — тихо сказал один из солдат, оглядываясь назад.[23]

«Ведь говорили же его превосходительству, что привычная тактика против «голых дикарей», — с горечью думал интендант экспедиционного корпуса, которому повезло выйти из боя живым и даже не раненым, — это то же самое, что заставить корову гоняться за зайцами… «Возможно, вашей американской милиции эти дикари и впрямь кажутся грозным врагом, но смешно думать, будто они представляют опасность для дисциплинированной регулярной королевской армии» — так он мне ответил, когда я высказал ему свои опасения насчёт того, что наше продвижение могут задержать «засады индейцев, они постоянно их устраивают и стали весьма искусны в этом деле; а войска ваши будут растянуты в тонкую нитку длиною около четырех миль и не защищены от нападений с флангов, так что нитка эта может оказаться разрезана на несколько кусков, и они не успеют подтянуться на подмогу друг другу».[24] И вот результат: полторы тысячи убитых при ничтожных потерях неприятеля, которому достались вся наша артиллерия и обоз. Французы захватили документы с нашими дальнейшими военными планами, и об атаке на форты Ниагара и Карильон можно забыть — там нам приготовят очень тёплую встречу. И что теперь? Ждать генерального наступления врага, воодушевлённого своей блестящей победой, и прорыва огромных индейских орд к нашим незащищенным приграничным поселениям? Какая глупость, какая глупость…».

Этого интенданта разбитой армии звали Бенджамин Франклин.

Европу первой половины восемнадцатого века сотрясали бесконечные династические войны. Англия и Франция беспрерывно воевали друг с другом, и причины этих войн, эхом отзывавшихся вооружёнными столкновениями в Северной Америке, были так сложны и запутаны, так тесно увязаны с династическими спорами королей и королев, что «вряд ли на сотню простых людей находился хоть один, способный разобраться в этих тонкостях».[25]

Перекраивалась карта, передвигались границы, на престолах сменялись монархи, и к старым участникам большой игры присоединялись новые. Из дремотной берлоги выбрался русский медведь, примерил европейский кафтан и, зализав рану, оставленную ему нарвской рогатиной, порвал пасть шведскому льву, затосковавшему по лаврам завоевателей-викингов. Европа удивилась, с опаской приглядываясь к медведю и тут же прикидывая, какой на него ставить капкан. А тем временем в недрах дряхлевшей и рассыпавшейся Священной Римской империи вырос прусский хищник Фридрих, быстренько причесал Австрию и отобрал у неё Силезию. Фридрих II сумел создать первоклассную армию, на достигнутом останавливаться он отнюдь не собирался, и Британия решила, что король Пруссии — это именно тот, кто сумеет основательно пообломать зубы Франции и отбить у неё охоту посягать на английские владения и оспаривать британские претензии на мировое господство. Туманный Альбион обещал Фридриху денежную помощь — только денежную, так как свои вооружённые силы Англия намеревалась использовать для того, чтобы поставить точку в столетнем споре с Францией за колонии: в первую очередь — за Северную Америку. В Европе завязывался узел войны, которой фактически суждено было стать первой мировой войной, и первые искры этой войны немедленно разгорелись жарким пламенем на североамериканском континенте.

Английский план предусматривал удар по долине реки Огайо — захват этой долины позволял создать плацдарм для дальнейшего продвижения к берегам Великих озёр с тем, чтобы отсечь Канаду от Луизианы и разорвать французское кольцо, окружавшее английские владения. Одновременно готовилось взятие Нуво-Руана, занозой торчавшего между двумя английскими колониями атлантического побережья — Виргинией и Массачусетсом, — а затем высадка в Акадии, которая на английских картах называлась Новой Шотландией. Для этого Англия готовила флот и войска, и в этом ей удалось опередить Францию. По численности населения своих американских колоний соперничавшие державы были примерно равны, однако на стороне французов было одно серьёзное преимущество: давний союз с ирокезами — «римлянами лесов». Отношения же англичан с индейскими племенами оставляли желать лучшего: заносчивые бритты попросту истребляли туземцев, энергично захватывая их земли, и поэтому ко времени решительного столкновения с Францией у англичан уже не было сколько-нибудь многочисленных союзников-индейцев. И именно это обстоятельство стало роковым для экспедиции генерала Брэддока.