Читать онлайн «Легенды, заговоры и суеверия Ирландии». Страница 99

В то же время судьба древней расы свершается – не в счастье или процветании, но в строгой, суровой дисциплине. Они остаются верными себе и неподдающимися изменению. «Две тысячи лет, – пишет Мур, – тщетно минули над хижиной ирландского крестьянина». Таковы они были, когда впервые на них пал свет Истории, таковы они и теперь: ленивые и мечтательные, терпеливые и смиренные, как фаталисты, фанатичные, как бонзы, непримиримые, как арабы, хитрые, как греки, любезные, как испанцы, суеверные, как дикари, любящие, как дети, привязанные к своему старому дому и старой земле и старым семьям с нежностью, которая всегда прекрасна, а иногда – героична; они любят, чтобы ими управляли, и их почитание всегда чрезмерно; они готовы умереть, как мученики, за свою веру, за партию или за идола текущего часа, но они не способны продлить свои симпатии за пределы семьи или клана; они довольствуются самым низким местом в Европе; они устойчивы посреди прогресса; изолированы от европейской семьи народов; у них нет ни власти, ни влияния; они лениво покоятся в прошлом, в то время пока нации в настоящем борются за будущее. Дети океана – но без торговли; у тысяч нет работы – но нет и фабрик; они одарены быстрым интеллектом и страстными сердцами, однако литература и искусство вымерли среди них из-за недостатка помощи или симпатии; без определенных целей, без энергии или серьезности, которая является движущей жизненной силой геройских дел; темные и слепые из-за предрассудков и невежества, они не могут ни оказать благородного сопротивления, ни мудро терпеть; они мучаются в цепях, но их эпилептические припадки свободы отмечены только дикими излишествами и кончаются только мрачным отчаянием.

Однако Господь не желает того, чтобы прекрасные элементы человечества в таком народе все продолжали теряться и застаиваться за века бездействия, в то время как благородные страны и плодородные земли, лежа в молчании со дня творения, ждут предназначенных им работников и тружеников, которые в поте лица своего превратят их в живые империи.

Две страшных беды пали на Ирландию – голод и чума; и посредством этих двух страшных служителей великих Господних целей ирландское племя было выдернуто из земли и изгнано, чтобы исполнить предназначенную ему судьбу. Миллион наших соотечественников эмигрировали; миллион наших людей умерли по воле Божьей. Собственность стоимостью в семнадцать миллионов перешла от освященных временем семейств в руки чужих людей. Эхо древнего языка – зовите его пеласгийским, финикийским, кельтским, ирландским, чем хотите, но все-таки он древнейший в Европе, – наконец, умирает на каменных долинах Мэйо и диких прибрежных скалах на избитом ветрами западном берегу. Едва ли полтора миллиона остались от этого народа – слишком старых, чтобы эмигрировать, среди хижин без крыш и разоренных деревень, которые теперь говорят на этом языке. Изгнание, конфискация или смерть были окончательной судьбой, начертанной на странице Истории для многострадальных детей Ирландии. Однажды они могут утвердиться в новом мире или в других землях. Австралия с ее прекрасными небесами и золотыми мостовыми может быть дана им, как Америка – саксам, но как же низко должна была пасть нация, когда даже голод и чуму следует приветствовать, как движущие силы прогресса и социального возвышения. Несомненно, за этим лежит какая-то мудрая цель Господнего провидения, но мы еще не перевернули страницу этой книги.

Древнее племя, которое тысячи лет назад оставило колыбель солнца, чтобы следовать за ним в океан, теперь брошено на берега другого полушария, чтобы снова начать предназначенный ему ход на запад; и, как древние израильтяне, они также могут сказать в своей новой стране: «Отец мой был странствующий Арамеянин!» [156]

Они бежали через океан, как охапка осенних листьев, «пестрым вихрем всех оттенков гнили», и море было изборождено мертвецами, когда проходили корабли, пораженные чумой.

Кто-нибудь мог бы сказать, что над народом нашим лежит рок – судьба слез и беспокойства.

В древности короли Тары сидели на своих тронах, обратив лица к западу; был ли это символ или пророчество судьбы их народа? – когда с каждого холма Ирландии можно видеть

От Атлантического океана к Тихому, где Скалистые горы, как ворота, преграждают путь в страну золота – через острова южного океана к великому пустынному миру Австралии, как будто в поисках потерянного дома их отцов, и обреченные обойти Землю по кругу – все вперед и вперед плывет поток человеческой жизни. Это неутомимое племя расчистило леса Канады, построило города и создало все железные дороги в Штатах, отдало тысячи жизней багряным равнинам Крыма, заполнило Калифорнию и заселило Австралию – племя, чья судьба сделала их орудиями цивилизации, хотя они никогда не пожинали ее плоды.

И все же мы не можем поверить, что ирландская раса обречена навечно страдать и работать без славы успеха, поскольку кельтский элемент необходим человечеству как важный фактор в человеческом прогрессе. Он – тот тонкий, духовный огонь, который согревает и пронизывает более грубую глину других рас, давая им новые, яркие и магнетические импульсы к росту и экспансии.

Дети старинных странников с морских островов и дальше будут исполнять свою миссию работников и движущей силы мира. По всей земле они будут основывать новые нации, более великие и сильные нежели в Ирландии, где у них будет уверенность в себе, общественном положении и награде, в которых им отказали дома. Но ни перемены, ни прогресс, ни разделяющий океан не разрушат электрическую цепь, которая связывает их любовью с их древней матерью в том истинном сочувствии к своей стране и родным, что всегда горит в ирландском сердце.

Новая Ирландия за морями, будь то в Америке или в Австралии, будет со священной преданностью хранить прекрасные легенды, жалостные песни, поэзию и историю и героические традиции древней, любимой страны, как вечные стихи Библии человечества; весь свет и музыку причудливой волшебной эпохи, которые я пыталась показать в этих томах, вместе со священной памятью тех мучеников нашей расы, чьи имена навеки связаны со словами свобода и независимость и чья трагическая судьба украшает столь многие скорбные страницы в истории ирландского прошлого.

Было время – после того, как «Дух Божий носился над водою и отделил сушу от моря», – когда нынешние Британские острова образовывали непрерывную и неотъемлемую часть Европейского континента. Таково признанное мнение ученых. На этом непрерывном пространстве (было ли это до или после периода оледенения – не имеет значения для данного исследования) на этой части земного шара, как мы знаем, растительная и животная жизнь была единообразно распределена; и, пока в стране господствовали та температура и тот климат, что и сегодня, она должна была быть изумрудной страной – влажной, зеленой и плодородной; она предоставляла пастбище и корм для самых больших травоядных животных: мамонтов, слонов, овцебыков, северных оленей, диких кабанов, а может быть, и для шерстистых носорогов. Должно быть, здесь жили и первобытные породы рогатых животных, прежде всего благородный олень и, несомненно, крупнейший и благороднейший представитель оленьей породы – гигантский ирландский олень, или Cervus megaceros, помимо дикой свиньи и более мелких млекопитающих, а также птиц и бесчисленных рыб.

Насколько долго пребывала в таком состоянии земля, известная теперь как Ирландия, какие геологические революции здесь происходили или сколько времени заняли все эти события – вопрос спорный, но в конце концов «союз был разорван» [159]и Великобритания и Ирландии стали такими, как они теперь, и такими, как они, скорее всего, останутся – разделенными географически, хотя и с общими интересами, а также и правительством. Скорее всего, именно в это время великие сосновые леса и некоторые тисовые, дубы и березы были погребены под самыми глубокими слоями наших болот.

Я полагаю, что именно после этой эпохи нога человека впервые ступила на берега Ирландии – страны со множеством лесов, изобиловавшей зверьем и полной всех благословений природы, необходимых для благоденствия человеческого рода; в лесах и на берегу водились птицы, в морях, озерах и реках – рыба, олени и другая дичь – на лесных прогалинах; на лугах паслись быки, в болотах было топливо, а климат, хотя и влажный и переменчивый, в целом был мягким и умеренным.

Давайте теперь на мгновение вернемся назад и посмотрим на карту мира. Священные Писания говорят нам (и исследования историков, антикваров и филологов подтверждают это), что колыбель человечества находилась где-то между Каспийским морем и великой рекой Евфрат. Не входя в слишком мелкие подробности дела, я могу кратко упомянуть, что с течением времени род человеческий разделился на три великих племени: африканское, азиатское и индоевропейское. Мы будем говорить только о последнем. По мере роста населения оно разбрасывало свои ответвления; и эмиграция – великий предохранительный клапан общества, – а также упорядоченные меры по заселению и культивации земли начали подталкивать расы и племена все дальше и дальше от места, где родилось человечество. Однако в то время этот процесс был несколько медленнее и постепеннее, чем тот, что в наше время переправляет ирландскую семью через 3500 миль океана за неделю.