Читать онлайн «История димломатии, том 1». Страница 47

Гуго Гроций изложил теоретические основы международ­ного права, и в этом огромное значение его труда. В XVII веке стали издаваться сочинения, которые ставили себе более скром­ные цели — именно дать послу практическое руководство для наилучшего выполнения возложенных на него поручений. Та­кими были: пособие по дипломатии англичанина Ричарда Сача (1650 г.) и особенно книга голландца Авраама Викфора «Посол и его функции» (1676 г.). Она выдержала несколько изданий и в течение долгого времени была настольным руководством дипломатов.

Установление постоянного представительства и появление юридических норм, регулирующих положение и деятельность дипломатов, свидетельствовали о значитель­ной роли, которую стала играть дипломатия как орудие внеш­ней политики.

Но в сознании людей, которые выполняли дипломатические функции, деятельность эта представляла еще скорее личный, нежели государственный интерес. Послы и прочие крупные дипломаты набирались из среды высшего феодального дво­рянства. В этом классе живы были еще старые предста­вления, отождествлявшие государство с вотчиной. В новом централизованном государстве дворянство продолжало еще смотреть на доходы казны, как на источник своего обогащения. Это порождало явление, знакомое и буржуазному государству: взяточничество и продажность, от первого министра до по­следней чиновной сошки, которые царили в феодальном государ­стве. Этот порок был свойственен и дипломатам абсолютных монархий. В еще большей степени самим дипломатам прихо­дилось подкупать влиятельных людей и важных государствен­ных чинов в странах, в которых они были аккредитованы. На­ставник послов Викфор поместил в своей книге целую главу, обозначенную: «Послу позволяется подкупать министров двора, при котором он выполняет свои функции». Однажды, расска­зывает Викфор, к английскому королю Якову I явился джентль­мен, который заявил, что хочет выдать королю некую важ­ную тайну; однако король при этом должен дать ему полную гарантию неприкосновенности. Когда такая гарантия была дана, джентльмен заявил королю, что многие придворные и члены королевского совета получают пенсии от испанского короля. Яков I поднял на смех простодушного джентльмена. Все это ему, королю, хорошо известно, сказал он. При этом король прибавил, что не возражал бы, если бы король испан­ский давал в десять раз больше, чем теперь: тем меньше у него было бы денег на войну против Англии. Коррупция при Стюар­тах была очень сильна: ею, как известно, были затронуты сами члены королевской семьи. Карл II был просто на жалованьи у Людовика XIV. Продав официально Дюнкерк Франции (1662 г.) за 5 миллионов ливров, он дал тайную расписку в полу­чении 8 миллионов, из чего следует, что он положил 3 мил­лиона в собственный карман. Королева Елизавета была в этом отношении строже: она приказала посадить в тюрьму двух своих послов Николая Клиффорда и Антония Шерли за то, что они осмелились без ее согласия принять от французского короля Генриха IV ордена св. Михаила. Королева подозревала, что они оказали услугу Франции, быть может, в ущерб интересам Англии; а простого подозрения, полагает Викфор, вполне доста­точно для того, чтобы по крайней мере отозвать посла и поло­жить конец его карьере.

XVI и XVII века выработали даже особый термин для по­сла — «почетный шпион» («espion honorable»). Еще Филипп де Коммин, знаменитый историограф королей Людовика XI и Карла VIII и менее знаменитый как дипломат, писал в своих мемуарах, что для посла «великое дело» проникнуть в дела чужого государя через подкуп его министра. Это — самая большая услуга, какую он может оказать своему государю. Поэтому, замечает Викфор, посол, подкупающий министра чужой страны, нисколько не нарушает международного права, и все согласны с тем, что он в данном случае только выполняет свои обязанности. Лишь бы посол не переходил границ и не занимался подкупом таких лиц, которые угрожают жизни го­сударя или порядкам страны, в которой он аккредитован. У Викфора есть забавное соображение, что обязанность посла проникать в чужие секреты путем подкупа настолько важна, что о странах, которые не пользуются этим обычаем, мож­но сказать, что они теряют миллионы экю, боясь потерять 50 тысяч. Такова, например, республика Соединенных про­винций. У нее нет специальных фондов, предназначенных для подкупа, а когда таковые отпускаются Штатами, то это совершается гласно и становится всем известным, тогда как такое дело требует абсолютной тайны. Поэтому дипломатия в Голландии находится в руках принцев Оранских, а они не гнушаются получать пенсии от французского короля. И дей­ствительно, в инструкции министра Генриха IV Жаннена от 11 августа 1609 г. имеются любопытные строки. В них француз­скому послу Прео указывается, что он должен платить опреде­ленную сумму денег на поддержку Морица Оранского и других высоких лиц, дабы укрепить их французские симпатии и их вражду к Испании, исконному врагу Франции. Король Ген­рих IV в примечании к инструкции назначил для этой цели 100 тысяч ливров.

В дипломатических кругах XVI—XVII и XVIII веков вращалось достаточное количество подозрительных людей и творилось много темных дел. При медленности передвижения в те времена и при опасности путешествий ограбление «неиз­вестными лицами» посольских курьеров, перлюстрация почты и просто исчезновение в пути дипломатических агентов были делом обыкновенным. Французский министр Лувуа советовал однажды тайно арестовать австрийского посла графа Лизола, неприятного французскому правительству, добавив, что «даже убийство этого посла не причинило бы никаких затруднений» (1674 г.). Среди агентов, бравших на себя такого рода поручения, были люди, которые достигали иногда больших постов и игра­ли крупную роль в политике. То были дипломаты по профес­сии и авантюристы по призванию, люди без родины и совести; они служили тому, кто больше даст, и ухитрялись получать сразу со всех. Их было особенно много в XVIII веке, в пору упадка абсолютных монархий. Они кишели, как черви, в теле Дряхлеющего организма старой дворянской монархии и своей Деятельностью ускоряли ее разложение. Некоторые из них получили европейскую известность благодаря своим способ­ностям дипломатов и политиков.

Таким был, например, первый министр испанского короля Филиппа V или скорее его второй жены Елизаветы Пармской (Фарнезе) Джулио Альберони (1664 — 1752 гг.). Итальянец по происхождению, сын бедного винодела, Альберони, благо­даря своим способностям, образованию и исключительной про­нырливости, стал аббатом и наставником недорослей из знат­ных дворянских фамилий. Его сан и влияние покровителей позволили ему быстро двигаться по ступеням карьеры. В 1702 г. он сделался сводником, шутом и политическим советником герцога Вандома, который представил его самому королю Людо­вику XIV. Ловкий проходимец сумел чрезвычайно быстро втереться в милость короля и получил от него пенсию в 3 ты­сячи ливров. От Людовика XIV он перешел к его внуку, ставше­му Филиппом V, королем Испании. Здесь он скоро добился должности первого министра как своими несомненными способ­ностями политика, так и уменьем приготовлять итальянские кушанья для короля и королевы. После смерти королевы он женил короля на племяннице своего государя, герцога Пармского, Елизавете, женщине властной и умной. Вместе с нею он правил Испанией до 1719 г. Это был исключительно способный дипломат; он поставил себе целью возвратить Испании итальян­ские провинции, утерянные ею по Утрехтскому миру, и вернуть Испании ее былую мощь и влияние. Для этого надо было прежде всего расстроить старую антииспанскую коалицию держав, которая создалась из Англии, Австрии и Голландии во время войны за испанское наследство. Одновременно Альберони при­нужден был, удовлетворяя честолюбие своего короля, который желал получить французскую корону, плести искусную ин­тригу и в этом направлении. Он действовал против Франции, вечно трепеща от страха, что каждую минуту может потерять расположение своей повелительницы, а вместе с ним потерять все, ибо испанские гранды ненавидели его как выскочку и проходимца. «Я предпочел бы быть гребцом на турецких гале­рах», — сказал однажды Альберони. Альберони был неутомим в дипломатических комбинациях. Он купил союз с Англией, разрешив ей торговлю с американскими колониями; он подстре­кал во Франции противников регента, герцога Орлеанского, поощрял турок против Габсбургов, всячески старался примирить Карла XII Шведского с Петром I, для того чтобы насолить этим непримиримому врагу — Георгу I Английскому; он тайно под­держивал в Англии якобитов, сторонников свергнутой династии Стюартов. Своими интригами Альберони немало способствовал тому, что Испания была втянута в бесславную войну с Англией и Францией. Уже в 1719 г. Филипп V принужден был заключить мир. Вместе с ним пал и Альберони, изгнанный из Испании по требованию французского и английского правительств.